Сделка - Лисса Джонс Страница 30

– Ну-у-у… Она реально была красивой. Такая, знаешь… Дочка богатеньких родителей. Почти всегда ходила в платьях. – Будто вспоминая, он чуть приоткрывает рот и с удивлением оборачивается на меня. – Слушай, вообще-то, Аля была блондинкой с зелеными глазами, только чуток… – он отпускает мою ладонь и крутит пальцами в воздухе, – как ребенок, который показывает, как закручивать фонарик.

Блондинкой с зелеными глазами?! В платьях.

Неужели… Ох, блин! Я видела блондинку на картинах. Собственно, сегодня про нее и спросила. Если это она – Аля… До боли прикусываю нижнюю губу. Аля действительно очень красивая. Неземная.

– …чуток светлее тебя. Она прям, знаешь, настоящая блондинка. Светлая-светлая. Высокая. И такая… – Кай рисует в воздухе песочные часы, – как статуэтка в батином старом кабинете.

– Что, красивее меня? – Выдавить из себя хитрую улыбку и игривый тон нетрудно, но все же задевает то, как восхищенно Кай говорит о незнакомке.

– Ревнуешь? – Он так по-знакомому криво улыбается, что не ответить улыбкой невозможно. Но вопрос оставляю без ответа.

– Да ладно, не парься. Я таких не люблю.

– Каких?

Мы лавируем в толпе, чуть ускоряясь, потому что Кай начинает шагать быстрее общего ритма.

– Не знаю, Василек. Ты милая, живая, милая…

– Это уже было.

– Значит, вдвойне милая. Аля точно не была милой. Красивой – да. Но какой-то нереально красивой. Ты тут, ты земная. С тобой вон пиццу можно умять, сидя на асфальте. Аля вечно в облаках витала. Таскала с собой скрипку. На фортепиано играла, грезила филармонией. Они с Витьком идеальной парой были. Оба чуток того. И оба с дерьмом внутри, как потом оказалось.

Кай вдруг резко за локоть тянет к себе – врезаюсь в его бок от неожиданности. А слева по тротуару несется самокат под управлением парня-подростка.

И вот уже в кольце крепких объятий, таких же, как раньше. И пусть, пусть мы неидеальны – нам все еще хорошо вдвоем.

Хочется чувствовать губы на губах. Хочется касаться кончиками пальцев его шеи, чувствуя, как он сглатывает.

Всего на пару секунд улица и толпа пропадают. Замирают, затихают. Оставляют нас вдвоем, пока Кай с легкой улыбкой не отпускает меня. Берет ладонь в свои руки – а люди недовольно нас обходят.

– Вась, я хочу сказать, что… Я думаю, ты отчасти можешь ему напоминать ее… Из-за этого Витя может пытаться к тебе как-то… Не знаю, проявить интерес, понимаешь? Но скажу ещё раз и прямо. Вик – не дружелюбный парень из соседнего двора. Будь осторожнее. Пожалуйста.

Требуется несколько секунд, чтобы осознать, что имеет в виду Кай.

Понимание – еще один ржавый гвоздь, загнанный сегодня в душу. Царапает так, что новая рана вот-вот закровит.

– Хочешь сказать, что если он вдруг начнет со мной адекватно разговаривать – это только потому, что я ему напомнила любовь всей его жизни?

– Типа того.

Вот и весь секрет переменчивости его настроения сегодня, Никольская. А ты уже напридумывать успела, да? Интерес, блин, увидела! Ну надо ж было быть такой самовлюбленной и самонадеянной! Быстро же эти двое тебе глаза открывают.

Да и нужен тебе его интерес?

Кай, тем временем, не отпуская руки, ведет в сторону Зимнего дворца. А у меня кончаются силы на вопросы. На улыбки, на разговоры и прогулки. Хочется оказаться дома с ним. Быть вдвоем и молчать. Кажется, этот день высосал всю энергию и эмоции, как дементоры из Гарри Поттера.

– Устала?

– Немного.

– Блин, что-то я не подумал, что после универа и галереи ты замахнешься ждать вечера. Прости. Можем сейчас поехать домой. Хрен с ним, этот сюрприз можно и в другой день устроить.

– Эй, все хорошо. Я скучала. – Покрепче сжимаю его ладонь и улыбаюсь. – Да и обещание сюрприза, чтоб ты знал, придает сил.

– Отлично! – Кай переводит взгляд куда-то поверх моей головы. – Поверь, тебе понравится!

И в этот миг город загорается тысячами огней теплой подсветки.

—–♡–

Под Аркой Главного штаба на Дворцовой площади – небольшая толпа. Компании молодых людей, парочки, что тормозят на пять минут, но после снова медленно бредут к Эрмитажу, пожилые дедушка с бабушкой в экстравагантных шляпках – многие останавливаются послушать женщину, читающую стихи под аккомпанемент гитары.

Женщина у микрофона – невысокая, полноватая, в огромном коричневом свитере и черных джинсах – читает стихи прямо под сводом арки. Чуть поодаль от нее сидит на табурете мужчина в возрасте. Он держит в руках акустическую гитару, прямо перед ним – низко опущенный микрофон.

Кай привел меня на одну из главных уличных сцен города. По вечерам здесь часто выступают уличные артисты.

Я стою в небольшой толпе, рассматривая в вечерних сумерках и желтой подсветке выступающих. Кай отошел ответить на звонок.

Почти софиты – фонари – встроены в старую брусчатку и красиво подсвечивают пространство, создавая целый театр перед Эрмитажем. А певучий, вкрадчиво-бархатистый голос женщины, словно голос мамы, рассказывающей сказку на ночь, пробирается под кожу рябью мурашек и дрожи от слов стихотворения о любви.

Чувствую вибрацию телефона в кармане пальто. Отвлекаюсь от голоса и слов – Кай пишет.

«Подойди поближе к арке, а то я тебя потерял».

Оглядываюсь по сторонам, но тоже его не вижу. Пробираюсь сквозь неплотную толпу. Останавливаюсь у импровизированной границы, за которую зрители, не сговариваясь, не заступают, чтобы не подходить слишком близко к выступающим. Стихотворение заканчивается, раздаются хлипкие аплодисменты, а Кая нет.

«Я тут. Видишь меня? Или скажи, где ты, я подойду».

– Привет… – чуть хрипловатый голос Кая, усиленный микрофоном, раздается почти прямо передо мной.

Дыхание перехватывает. Не верю своим глазам.

Кай стоит у микрофона и смотрит в глаза.

Облизывает губы. Прочищает горло и уверенно делает шаг вперед – теперь, обхватив стойку двумя руками, выглядит так, словно он создан для всего этого: вечернего Питера, смотрящей на него толпы, переглядывающихся и улыбающихся совсем юных девочек, сидящих прямо на брусчатке.

– Спасибо великолепной и неповторимой Анис, которая разрешила мне узурпировать на пять минут микрофон и ее гитариста! – Кай подмигивает и улыбается отошедшей в сторону поэтессе, и оборачивается назад. Показывает класс музыканту, на что тот кивает и поднимает палец вверх.

Кай, кажется, знает выступающих. И хорошо держится перед толпой у микрофона.

– Меня зовут Кай. Но это неважно. Важно, что одну девушку среди вас зовут Василиса. И эта песня звучит для нее. – Он ослепительно улыбается и под улюлюканье толпы подает знак мужчине.

Звук гитары теперь громче – мелодия, даже в акустике, кажется смутно знакомой. Это NЮ. Одна из любимых песен.

От легкого ветерка глаза щиплет. Чувствую