Эти сумасшедшие русские. Краткий курс русской литературы 1820-1991 - Паоло Нори Страница 6

обедни у одной из дам заметили внизу платья такое руло, которое растопырило его на полцеркви, так что частный пристав, находившийся тут же, дал приказание подвинуться народу подалее, то есть поближе к паперти, чтоб как-нибудь не измялся туалет ее высокоблагородия. Сам даже Чичиков не мог отчасти не заметить такого необыкновенного внимания. Один раз, возвратясь к себе домой, он

нашел на столе у себя письмо; откуда и кто принес его, ничего нельзя было узнать; трактирный слуга отозвался, что принесли-де и не велели сказывать от кого. Письмо начиналось очень решительно, именно так: «Нет, я должна к тебе писать!»

На самом деле у Чичикова было всего двое крепостных – если говорить о живых – Селифан и Петрушка. А покупкой мертвых душ он занялся потому, что прослышал о кампании по заселению необжитых территорий и о том, что государство поощряет помещиков, готовых перевезти крестьян на целинные земли. Чичиков рассчитывал на солидную ссуду от государства на выгодных условиях, став на бумаге владельцем сотен крестьян и получив в собственность землю.

И знаете, что еще удивительно в этой необыкновенной поэме в прозе? Тот факт, что господин Чичиков, «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так чтобы слишком молод», этот ничем не примечательный чиновник и заурядный мошенник – самый положительный персонаж романа.

2.10. Мертвые души

Все это наводит на подозрение, что название «Мерт-вые души» отсылает не только к предмету торговли Чичикова – умершим крепостным, – но и ко всем действующим лицам романа, а если обобщить, то и ко всем жителям России образца 1842 года.

Мертвая страна, населенная мертвецами.

К таким же выводам приходит и ведущий литературный критик того времени Виссарион Белинский, написавший о «Мертвых душах»: «Гоголь первый взглянул смело и прямо на русскую действительность». Смысл поэмы, по мнению Белинского, в признании, что «мы невежественны и лживы, мы отсталая страна, которой срочно нужны реформы».

В ответ на это Гоголь соглашается, что в «Мертвых душах» действительно нет положительных героев, как нет их и в дантовском «Аду», и поясняет, что этот роман – только первая книга трилогии, подобно «Божественной комедии» Данте; за ней последуют еще две части, своего рода «Чистилище» и «Рай», в которых появятся и положительные персонажи.

2.11. Чистилище

Гоголь написал только вторую часть, которую читал некоторым своим знакомым. Но позже, за десять дней до смерти (он умер в марте 1852 года), бросил рукопись в огонь.

Три года спустя, в 1855-м, племянник Гоголя Николай Трушковский опубликовал несколько уцелевших в огне тетрадей как вторую часть «Мертвых душ» – так сказать, «чистилище». Впервые я прочитал роман Гоголя, наверное, лет в пятнадцать, и было это, если не ошибаюсь, в 1978 году. Я взял дедушкин экземпляр (издательство «Мондадори», 1965 год, перевод Агостино Виллы), в котором первый и второй том, «ад» и «чистилище», шли подряд, один за другим, как равнозначные тексты. Я помню, что, дочитав первую часть, очень обрадовался, что

есть еще вторая, но, когда взялся за нее, меня постигло разочарование.

Нить повествования то и дело прерывалась; сюжет сплошь и рядом реконструировался не по оригинальным рукописям (их уже не было, они сгорели), а по пересказам друзей Гоголя, присутствовавших на чтении книги.

В общем, прочитав в пятнадцать лет «Мертвые души», я был в замешательстве. Я не мог понять, почему это великий роман, почему после великолепной первой части идет такая провальная вторая.

Тогда я не знал, что вторая часть была опубликована не Гоголем, а его племянником, и это «Мертвые души» не Николая Васильевича, а «Мертвые души» его племянника.

Вот почему тридцать лет спустя, в 2008 году, когда меня попросили перевести «Мертвые души», я предложил издательству переводить только первый том, без второго. Но мне ответили отказом.

Тогда я предложил перевести и второй том, но не публиковать перевод, а выложить в интернете. И опять – нет.

В итоге я предложил перевести и опубликовать обе части, но второй том набрать более мелким шрифтом и предварить пояснением переводчика: «Мертвые души» заканчиваются первой частью, а все остальное – дело рук не Гоголя, а его племянника. Издательство согласилось. Я написал пояснение, и его опубликовали. Выглядело оно так:

О «Мертвых душах», с вашего позволения, сказать мне совершенно нечего.

Но даже в этом случае я должен вас предупредить, что «Мертвые души» заканчиваются на первом томе.

Второй том, будь на то моя воля, я бы вообще не переводил. Но перевести пришлось, потому что я взял на себя такое обязательство.

Мне приходила мысль посоветовать читателям даже не открывать второй том, но на днях я вспомнил историю с авторским предупреждением Венедикта Ерофеева, предваряющим его роман-поэму «Москва – Петушки» («Мертвые души» двадцатого века, если можно так выразиться).

«Во вступлении к первому изданию, – пишет Ерофеев в предисловии к поэме, – я предупреждал всех девушек, что главу „Серп и Молот – Карачарово“ следует пропустить, не читая, поскольку за фразой „и немедленно выпил“ следует полторы страницы чистейшего мата, что во всей этой главе нет ни единого цензурного слова, за исключением фразы „и немедленно выпил“. Добросовестным уве-домлением этим я добился того, что все читатели, особенно девушки, сразу хватались за главу „Серп и Молот – Карачарово“, даже не читая предыдущих глав, даже не прочитав фразы „и немедленно выпил“».

Вот и я обойдусь без советов.

Второй том «Мертвых душ» прекрасен, даже прекраснее первого. Первый том без второго вообще не имел бы смысла. Жаль, что нет третьего.

Или четвертого.

Или пятого.

Или шестого.

Или седьмого.

И восьмого.

И девятого.

И десятого.

И одиннадцатого. И двенадцатого.

Болонья, август 2008 года. П. Н.

2.12. Первая и последняя книга Гоголя

В эссе под названием «Гоголиана» Анджело Мария Рипеллино [6] пишет, что в 1827 году Гоголь, которому не было еще и двадцати…

…под влиянием романтиков сочинил посредственную поэмку «Ганц Кюхельгартен». Участь ее была незавидной. Это история о поэте-мечтателе Ганце, который, бросив дом и любимую девушку Луизу, отправляется странствовать в поисках идеалов, а, разочаровавшись, возвращается в родной город, к своей возлюбленной. В 1829 году Гоголь под псевдонимом В. Алов издал поэму за свой счет. Поначалу она не вызвала никакой реакции, но вскоре появился разгромный отзыв в журнале «Московский телеграф». После чего Гоголь на