Биполярное расстройство. Моя реальность - Светлана Викторовна Бозрова Страница 4

– Пустоту внутри ощущаете? Апатия?

– Да, мне кажется, это именно апатия.

– Сколько уже продолжается такое состояние?

– Я не знаю, но больше месяца, это точно.

– Девушка, вам не поможет психотерапевт. Я записала вас к психиатру. Приходите как можно скорее.

«Психиатр? Мне нужен психиатр?», – эта мысль как будто бы отвлекла меня от моего страха войти в метро. В полном оцепенении я приехала домой. Психиатр. Я легла в кровать. Надо же, мне нужен психиатр. Я погрузилась в липкий сон.

Поход в больницу

Шел дождь, небо было серое. Как раз как моя жизнь. Банально, но внутри ощущалось именно так. Я вышла на нужной станции метро и закурила сигарету. Я бросила курить еще после школы, но сейчас мне было так невыносимо, что хотелось за что-то удержаться, ухватиться. Я держалась за сигарету.

Холодный ветер обдувал лицо, идти было долго. Но какая мне разница, если я почти ничего не чувствую? Я вошла в кабинет, за столом сидел молодой врач. Он начал расспрашивать меня про симптомы, про проблемы, про детство, про все на свете. Все мои слова он тщательно записывал в карту. Я говорила два часа без перерыва.

– Вам надо сдать анализ крови, сделать МРТ и ЭЭГ.

– Что будет потом?

– Это нужно, чтобы я мог прописать вам лекарства. Пожалуйста, не затягивайте с этим.

Я вышла из кабинета. Я понимала, что пути назад нет, что теперь мне точно нужна помощь. Как будто, пока я сидела в кабинете врача, на меня снизошло озарение. Помощь! Мне можно помочь!

В срочном порядке я начала сдавать анализы. В моей жизни появилась краткосрочная цель, а вместе с ней и какой-никакой смысл. Дышать стало чуть легче.

Впоследствии я много размышляла о том, почему мне как будто бы стало легче уже на выходе из кабинета врача. И наступил момент, когда я поняла суть этого феномена. На том приеме врач разрешил мне плохо себя чувствовать. До этого во мне постоянно жила мысль о том, что я прикидываюсь. Ну не может мне быть так плохо, что я не могу встать. Это лень, а мне надо себя заставить жить нормально.

Этот синдром самозванца у меня до сих пор не выходит полностью в себе истребить, но за годы болезни я выработала критерии, по которым можно довольно объективно судить, идет речь о болезни, или же мне просто надо выспаться и сходить погулять.

На тот момент я испытала огромное облегчение. Я болею! Я не лентяйка, я не слабачка. И мне можно помочь. С привычным для себя упорством я взялась за свое здоровье. Достаточно быстро я получила все результаты анализов и пошла к врачу.

Мне было все равно, кто меня будет лечить, поэтому я не стала ждать приема того же самого доктора и записалась к первому попавшемуся. В кабинете меня встретил молодой человек с очень приятным лицом. Как мне показалось, он был старше меня максимум на пять лет.

– Я ознакомился с вашей картой, Светлана. Может, есть еще что-то, что вы хотели бы мне рассказать?

На самом деле, мне было что еще рассказать. У меня были огромные проблемы с питанием. Я как будто не чувствовала насыщения, очень много ела сладкого и за все это ненавидела себя всеми фибрами своей души. Но как я об этом скажу? Мне не хватает силы воли не жрать? Ну нет, это невозможно. И я промолчала.

– Нет, я думаю, что вы все знаете.

– У вас довольно длинная и непростая история. Может быть, вы хотели бы госпитализироваться? У нас есть очень хороший дневной стационар.

«Госпитализация? Мне? В больницу? В психиатрическую?», – все эти вопросы хаотично всплывали в моей голове. «Нет, я не готова. Что я скажу родителям? Что будет с моей работой? А что я скажу друзьям?»

– Нет, знаете, наверное, нет. Я не готова к такому.

– Тогда вам придется подписать отказ от госпитализации. А я назначу вам препараты, с которых мы начнем лечение. А еще вам придется записаться к психотерапевту, я посоветую вам специалистов.

Я подписала бумагу. Забрала рецепты. Вышла из больницы.

Я чувствовала все то же облегчение и странный энтузиазм. Часть меня была рада, что теперь я официально лечусь. Другая часть яростно сопротивлялась и не хотела осознавать, что у меня действительно есть проблемы со здоровьем. Странно, но я совершенно не была заинтересована в постановке себе диагноза по интернету. У врача о том, что со мной, я тоже не спросила. Я купила лекарства. Что ж, начнем. Тогда я еще не знала, что с этого дня каждый день я буду пить лекарства.

Первые таблетки

Я не спала целую ночь. Лежала и смотрела в потолок, в стены. Вставала и ложилась обратно. Я понимала, что это побочный эффект одного из препаратов. Но я была уверена, что если упорно пить таблетки, то мне станет легче. Поэтому я продолжила пить лекарства.

Стало ли мне лучше? Да, потому что теперь я знала – я решаю свою проблему. Я чувствовала себя слабой, уставшей, я плохо спала и у меня постоянно не было сил. Но зато была цель.

Я никому не сказала, что пью лекарства. Я знала, что родители не поймут, а друзья испугаются. И я приняла решение не распространяться об этом.

Постепенно мне стало немного лучше. Я почувствовала, что возвращаются жизненные силы. Да, не до конца, да, я не такая энергичная, как раньше, но все же! Я продолжала ходить к врачу. Оказалось, что мне стоило сразу сказать о побочном эффекте препарата в виде бессонницы, но я была настолько натренирована терпеть, что такое мне даже не пришло в голову.

Я все еще ненавидела себя. И, когда у меня появилось чуть больше сил, эта ненависть разыгралась во мне с новой силой. Я смогла посмотреть в себя в зеркало спустя долгое время и ужаснулась. «Как можно было так себя запустить!», – ругала я себя. На самом деле никакой катастрофы не было, но моя измученная психика воспринимала все в сильном преувеличении.

Я яростно взялась исправлять ситуацию. Кроме того, врач сказал мне, что надо записаться к психотерапевту, что я и сделала. И с нетерпением ждала первого приема.

Психотерапия. Начало

Опыта работы с психотерапевтом у меня не было никакого, и на первый прием я шла с большим интересом. Женщина, с которой я договорилась, оказалась довольно приятной дамой средних лет. Она спросила меня о том, какие препараты я принимаю, все записала. Потом начала расспрашивать про мою семью,