История и миф - Юрий Викторович Андреев Страница 71

что говорит здесь Гомер, не один, а множество полисов. Правда, границы его державы очерчены очень расплывчато. В самом деле, что следует понимать под выражением Άργει παντ'ι — «над всем Аргосом»? Название «Аргос» употребляется Гомером в трех различных значениях: 1) город Аргос; 2) Арголида (в этом его значении слово сопровождают обычно эпитеты πολυδίψιον («много-жаждущий») и ίππόβοτον («кормящий коней»); 3) весь Пелопоннес или даже вся Греция (в связи с этим все ахейское воинство в ряде случаев именуется в «Илиаде» аргивянами). Наиболее вероятно, что в пассаже о скипетре слово «Аргос» употреблено именно в последнем значении — «вся Греция» или, по крайней мере, «весь Пелопоннес», т. к. если бы речь шла только об одной Арголиде, с ней трудно было бы связать множество островов, под которыми, очевидно, подразумеваются острова Центральной и Южной Эгеиды. Таким образом, в этих строках Агамемнон неожиданно предстает перед нами как великий владыка чуть ли не всей Балканской Греции, а другие ахейские цари, например Нестор, Диомед, Одиссей, возможно, также Ахилл, оказываются его подданными, даже не вассалами. Я говорю «неожиданно», потому что эта картина никак не вяжется с тем, что Гомер говорит о владениях Агамемнона в других местах. Так, в «Каталоге кораблей», а он, как принято считать, дает наиболее полное и точное представление о политической географии гомеровской Греции, царство Агамемнона занимает сравнительно небольшую территорию в северной части Пелопоннеса. Ему принадлежат здесь только Микены и города, лежащие дальше к северу по Истму и побережью Коринфского залива: Коринф, Сикион и частично города Ахайи. Бо́льшая часть Арголиды с Аргосом и Тиринфом находится в руках Диомеда.

Итак, в общем контексте «Илиады» пассаж о скипетре воспринимается как какое-то чужеродное вкрапление, никак не вяжущееся с историческими и политическими представлениями автора поэмы. Зная, что Гомер широко использовал в своем творчестве поэтические формулы, заимствованные им из устной эпической поэзии предшествующего периода, можно предположить, что и данный отрывок представляет собой одну из таких формул, которую поэт автоматически перенес в текст II песни «Илиады», не особенно задумываясь о ее содержании и не особенно стараясь увязать ее с тем, что он говорил раньше, и с тем, что еще скажет потом. Для него важно было произвести эффект на читателя, создать нечто вроде апофеоза Агамемнона. Как определить возраст этой формулы? Если исходить из реального ее содержания, то следует сказать, что единственный период греческой истории, когда в Европейской Греции могла существовать держава, подобная царству Агамемнона, изображенному в этом отрывке, это, конечно, микенская эпоха. Эд. Мейер уже в конце XIX в. высказал догадку о том, что пассаж о скипетре представляет собой отголосок того времени, когда власть микенских царей простиралась на весь Пелопоннес или даже на еще ббльшую территорию, а Микенское царство было самым большим и могущественным во всей Греции. Сама по себе эта гипотеза кажется достаточно правдоподобной. Микенская цитадель — самая большая из всех известных нам цитаделей этого времени. Царские гробницы, расположенные вблизи от нее, например знаменитая «могила Атрея», также намного превосходят своими размерами все аналогичные сооружения в других местах. Все это наглядно свидетельствует о богатстве и могуществе правителей Микен. Однако никаких прямых подтверждений, опирающихся на письменные источники, гипотеза Мейера пока не получила и, значит, не может быть принята совершенно безоговорочно. Особенно разочаровали историков, грезивших о великом Микенском царстве, результаты дешифровки линейного письма Б. Никаких упоминаний об этой державе в табличках Пилосского и Кносского архивов, равно как и в документах, найденных в самих Микенах, обнаружить не удалось. В табличках из Пилоса фигурирует, правда, лицо, именуемое «ванака», т. е. «властитель», «владыка» (греч. άναξ), но по всему видно, что это местный пилосский правитель, а не микенский «великий царь».

Еще раньше, в 20-х годах прошлого века, когда были прочитаны документы дворцового архива хеттских царей из Богазкея (Хаттуса), один из первых их исследователей Э. Форер выступил с заявлением о том, что ему удалось найти в этих документах следы Микенской державы, о которой писал в свое время Эд. Мейер.

В письмах из этого архива, датируемых XIV–XIII вв. до н. э., несколько раз упоминается царство Аххиява, с которым царь хеттов поддерживает довольно тесные контакты, иногда мирные, иногда, наоборот, враждебные.

Так, брат царя Аххиявы, согласно одному из писем, был принят владыкой хеттов и получил возможность упражняться в езде на боевых колесницах. Царь Аххиявы, со своей стороны, посылает своих богов на помощь хеттскому царю во время его болезни. Между обоими дворами происходит обмен ценными подарками. В то же время, как выясняется в одном из писем, на территории Аххиявы находит убежище беглый подданный хеттского царя некий Пиямараду, который своими разбойничьими набегами тревожит землю хеттов. Хеттский царь просит своего собрата принять меры и прекратить это безобразие.

Хотя общий тон этих писем очень почтительный (цари хеттов обращаются к правителям Аххиявы как к равным себе), речь едва ли может идти о великом Микенском царстве, расположенном на Пелопоннесе. По всему видно, что это государство находилось где-то неподалеку от границ Хеттской державы, может быть даже, прямо с ней граничило. Следовательно, искать его нужно либо на территории Малой Азии (на западном или на южном ее побережье в Киликии), либо на одном из близлежащих островов (скорее всего, на Родосе или, может быть, на Кипре). Во всех этих местах обнаружены следы микенских поселений XIV–XIII вв., т. е. как раз того времени, к которому относятся и письма из Богазкейского архива, и, таким образом, проблему Аххиявы можно считать хотя бы вчерне решенной — по-видимому, это было одно из колониальных микенских государств, возникших в период бурной ахейской экспансии в ряде районов Восточного Средиземноморья.

Что же касается великой державы Агамемнона (mykenisches Grosskönigtum), то вопрос о ее существовании приходится оставить пока открытым. Аргументы pro и contra пока что взаимно уравновешивают друг друга, и на чью сторону склонится в конце концов чаша весов, трудно предвидеть.

Фукидида эта проблема явно не беспокоит. Он принимает реальность царства Агамемнона как нечто само собой разумеющееся, хотя и не пытается точно определить его границы, внутреннюю структуру и т. д. Его в данном случае занимает только один вопрос: был ли у Агамемнона флот и насколько большой? Эту проблему он решает походя, но с блеском, используя фразу Гомера о множестве подвластных Агамемнону островов. Лишь господствуя на море, владыка Микен смог подчинить себе другие ахейские княжества и организовать такое грандиозное предприятие, каким был поход на Трою.

Глава 10

ότι αέν Μυχηναι μιxροv ηv...

В начале V в. (в эпоху Персидских войн) Микены