Госпожа Жемчужина - Сяо Жусэ Страница 35

Фан Чжу улыбнулся шире и сказал:

– Поговаривают, что несколько тысяч лет назад на северных пастбищах жил человек, которого звали Сыцзю. Он хотел приручить рожденного драконом пегаса, и ему потребовалось двенадцать лет, чтобы осуществить задуманное. Только когда его тело стало как камень, а волосы как солома, он наконец смог найти способ оседлать рожденного драконом пегаса. Пегас заржал и резво помчался между небом и землей, стуча копытами по радуге, грозовым тучам и облакам. И так прошло еще двенадцать лет. Еще двенадцать лет Сыцзю провел сидя на пегасе. В конце концов рожденный драконом пегас позволил себе подчиниться ему. Он превратился в красивую женщину, которая родила Сыцзю четырех детей. Эти дети и были предками четырех племен хуку, которые прозвали себя «внуками дракона».

Чжоин улыбнулся, но его улыбка выглядела немного натянутой.

– Зачем вы рассказали мне эту историю, отец? Я ее знаю даже лучше, чем вы.

– Когда я увидел тебя в первый раз, я понял, что ты крепкий жеребенок и не сдашься ни перед какими трудностями, а если подчинишься, то по доброй воле. И три года были вполне достаточным сроком, – сказал Фан Чжу и повернулся к Заиндевелому озеру. На том берегу в комнате Хайши горел свет.

– Ты уже молодой мужчина. Давай так: с сегодняшнего дня я не буду ставить караул у своей платки, а ты сможешь выбирать мечи, ружья, луки и арбалеты, которые есть в арсенале, по своему усмотрению. Если в течение трех лет тебе удастся убить меня, ты сможешь беспрепятственно вернуться в царство Хань. Однако если ты не сможешь убить меня… – Молодой генерал, сидевший на лошади, наклонился к мальчику. Шрам в уголке его губ растянулся, став похожим на улыбку. Он продолжил: – Ты будешь называть меня отцом и станешь во всем слушаться.

Сержант перевел его слова мальчику. В иссиня-черных, словно у маленького зверька, глазах вспыхнули золотые искры. Он выпалил что-то на языке хуку. Услышав его слова, сержант-переводчик слегка поежился. Фан Цзяньмин равнодушным голосом сказал:

– Не стоит так опасаться, это всего лишь ребенок.

Сержант был взволнован и одновременно рассержен. На лбу у него выступил пот.

– Этот маленький варвар сказал: «Я не просто убью его. Я поджарю на огне князя Цинхая, а затем съем его».

Фан Цзяньмин громко рассмеялся. Он протянул свои руки и с легкостью посадил мальчишку позади себя. После чего, подстегнув лошадь, быстро поскакал к своему отряду. На тот момент прошло уже два года после того, как умер предыдущий князь Цинхай. Фан Цзяньмин достиг своего совершеннолетия и унаследовал титул отца. Когда произошло сражение на Алой равнине, ему было не больше двадцати двух лет.

На третий год правления под девизом Тяньсян люди начали замечать, что тот красивый юноша, который постоянно ходил рядом с молодым князем Цинхаем, стал называть его своим отцом.

В сердцах обоих мужчин всплыла история давно минувших дней. Они молча сидели и смотрели, как листья лотоса колыхались от ветра на Заиндевелом озере.

– Однако было бы кощунством держать такую хорошую лошадь среди собак и свиней. Рано или поздно ты все равно вернешься в царство Хань. Я растил тебя пятнадцать лет. Я обучал тебя боевым искусствам. Все это было сделано для того, чтобы в один прекрасный день увидеть, как ты улетишь от меня, словно ветер, – тихим голосом произнес Фан Чжу и тяжело вздохнул.

– Но, отец, нынешняя обстановка слишком сложная. Я бы хотел остаться с вами в Ванчэне, – настойчиво произнес Чжоин.

– В последнее время в резиденции принца Чана начинается кое-какое движение. Похоже, что мятежники вот-вот проявят себя. Я бы тоже хотел, чтобы ты остался в столице, – Фан Чжу немного изменился в лице и снова печально вздохнул, – но есть причины, по которым мы не можем этого допустить. После того как Хайши увидела твоего старшего брата, она не может не догадываться о твоем прошлом. Ладно она, но тогда на горной дороге Тяньшань было еще множество других солдат и офицеров. Они все видели. Ты больше не можешь долго оставаться в столице. Нужно возвращаться в царство Хань, иначе тебя точно будут подозревать в измене. К сожалению, на данный момент это единственный возможный выход. – Он положил свой округлый веер и встал. – Проведи эти несколько дней со своей сестрой, пообщайтесь. Неизвестно, когда вы сможете встретиться в следующий раз.

Чжоин смотрел на то, как силуэт Фан Чжу плавно исчезал за углом веранды. Он снова сел и, положив правую руку, в которой держал чашку с чаем, на край скамейки, посмотрел на озеро. Чайная чашка уже давно треснула от крепкой хватки Чжоина, когда он на одно мгновение зажал ее в ладони. Однако его хватка была такой сильной, что хрупкие осколки резали друг друга, словно лезвия ножа, но были так плотно прижаты, что чай не вытекал. Он постепенно разжал свою сильную и красивую руку, на которой отчетливо прочерчивались мышцы. И чашка сразу же распалась на шесть-семь осколков. Чжоин стряхнул со своей ладони кусочки фарфора и остатки зеленого чая, которые, отразившись в лунном свете, друг за другом упали в Заиндевелое озеро.

– Отец, нынешняя обстановка слишком сложная. Я бы хотел остаться с вами в Ванчэне, – неожиданно для себя Фан Чжу повторил слова Чжоина. Он медленно шел по водному павильону «Извилистый поток», прикрыв, словно от нестерпимой боли, глаза.

– Дохань с детства был самым настоящим волчонком. Ничего на свете не могло его остановить. – Светловолосый юноша задумался, а затем продолжил: – Однако, услышав слова его высочества… Я действительно очень хочу увидеть этого волчонка, который пятнадцать лет воспитывался в лисьей стае.

– Возможно, однажды наступит день, когда двое этих великолепных зеленых соколов столкнутся с вашим младшим братом в поединке. – На лице принца Чана слабо поблескивали прозрачные капли.

– Жаль только, что я лично не смогу этого увидеть. – Король Цзопудуня наклонил голову набок и улыбнулся. – Я тороплюсь отправиться на запад от заставы Могэ, чтобы разведать обстановку в Цзямане.

Принц Чан знал, что между королем Цзопудуня Доло и королем Юпудуня Эрцзи существовала давняя вражда. Он подозревал, что Доло хотел побыстрее вернуться в Хуку, чтобы его поездка в царство Чжун осталась незамеченной.

– Ну что ж, тогда в ночь на новолуние будем вместе ждать хороших вестей, – сказал с легкой улыбкой Цзичан.

Король Цзопудуня снова прикрыл свои светлые волосы и лицо шалью и, подняв голову, посмотрел на императорский