Сделка - Лисса Джонс Страница 44

– О! Ну наконец-то! Кир до нас доехал на своем новом раритете! Мы обязательно договорим наедине. – Витя отпускает ее и спиной делает шаг назад, в сторону комнат. Подмигивает и разворачивается теперь уже спиной к ней, бодро направляясь к дверям. Он не слышит, как с губ девушки в этот миг слетает тихое:

– Себе… Себе не верю.

Всхлип заглушает Воронов, хлопушкой встречающий открывающего дверь Вика.

– Скажи, что я не зря угандошил президентский люкс этой хренью и встал на тропу войны со стервой всея Питера?!

– Она же тебя прикончит! – Смеясь, Вик наверняка отряхивается от конфети. Аля почти видит его перед собой как наяву.

– Да ладно, невелика потеря. И вообще! Хрен с ней! Ну?! Что?!

И режущее ножом по сердцу:

– Да. Мы поженимся. Осталось только выбрать дату, но не думаю, что мы с этим затянем.

Пауза перед тем, как зазвучали поздравления и смех, секундная пауза, когда, должно быть, Кирилл решал – сказать или нет, показалась ей целой вечностью.

Василиса

Молчаливая пауза кажется мне вечностью. Мертвая вязкая тишина засасывает, как болото. И в этом мгновении, когда на «стоп» поставлен весь мир, я остро чувствую абсолютно все.

Покалывание в левой ладони. Пальцы хранят ощущение горячей кожи его руки, которой я коснулась перед тем, как войти.

Страх, сосущий под ложечкой. Цепкий взгляд Агнессы Юрьевны, изучающий сначала его, а потом мое лицо. Она наверняка видит нас насквозь. Читает как открытые книгу.

Чувство, что Виктор снова за моей спиной. Снова близко, но в этот раз до жути интимное расстояние – не опасность, а поддержка. Безопасность.

У него просторный кабинет. Мягкий свет контурной подсветки по периметру потолка. Тот же, что и везде, светлый мрамор на полу. Белоснежные стены, огромные окна. Четвертая стена – полностью из закаленного, идеального в своей чистоте стекла – открывает вид на холл галереи.

Сладкий древесный аромат – бросаю взгляд на кожаный низкий диван цвета насыщенного изумруда и журнальный столик – от тлеющей палочки Пало Санто? Ух ты! Неожиданно. Хотя… Почему неожиданно? Я ведь его совсем не знаю.

Прохладный, пробирающийся под рубашку воздух из приоткрытого окна, – оно прямо напротив стеклянной стены. Мне бы осмотреться, но ведь нельзя показать, что я здесь впервые.

В голове все казалось намного проще: пока мы стояли за дверью, я была уверена, что знаю, как и какими словами собираюсь разговаривать с Агнессой Юрьевной. Но стоило оказаться здесь – мысли бесследно испарились.

Паника, отступившая в тот момент, когда держала его за запястье, грозит вот-вот накатить с новой силой.

По костяшкам правой руки уверенно пробегает тёплый палец стоящего рядом мужчины. И время снова оживает.

– Все хорошо? – Переплетая наши пальцы, он с беспокойством смотрит на меня. – Мы ведь все равно собирались рассказать всем к Новому году.

На этой фразе Виктор слегка сжимает мои пальцы. Он ведет себя так, будто прямо сейчас мы в кабинете одни. Будто его совершенно не волнует Пожарская, будто единственное, что на деле его заботит – мое состояние.

Хорошо играет.

Да. Это просто игра. Неплохо бы включиться.

– Да-а… Просто не верится, что мы это делаем.

Не верится, что я улыбаюсь, как влюбленная девочка. Как же хочется зажмуриться от нашего неловкого представления! Судя по кривой улыбке, мужчина верно трактовал тот смысл, который я вкладывала в слова.

– Василиса? – Голос Агнессы Юрьевны чуть не заставляет отскочить от Виктора, но он покрепче сжимает мою руку, не позволяя этого сделать. – Может, кто-нибудь мне объяснит, что происходит и как давно это у вас?

Нет, так не пойдет. Мы же что-нибудь напутаем – к гадалке не ходи.

Мыслительный процесс в голове восстанавливается, я вспоминаю о плане. Надеюсь, что Бестужев и сейчас верно поймет просьбу подыграть.

– Можешь на пять минут нас оставить? – Расцепляю наши руки. – Пожалуйста.

– Ты уверена? – Он отпускает мои пальцы в тот миг, когда Агнесс недовольно фыркает. Скорее всего, еще и глаза закатывает.

– Да. Все хорошо.

Доверься мне. Так лучше.

Виктор соглашается не сразу, в сомнении прикусывает губу и смотрит в пол. А когда Никольская вижу, как мужчина, бросив непонятный взгляд на Агнессу, разворачивается и выходит, в ушах отчетливо звучит его несказанное вслух «Не подведи, Василиса».

– Поверить не могу, что он не хотел оставлять тебя со мной! – Стоит только силуэту Бестужева скрыться в коридоре, Агнесса Юрьевна подхватывается со стула. – Ты что, ничего ему не говорила? Обо мне? Об отце? А о матери? Что вас вообще связывает, Вася? Что вообще ты в нем?.. – Эмоциональная тирада резко обрывается, когда женщина подлетает к диванчику у окна и обессиленно падает на него, прижимая пальцы к вискам.

Я сажусь рядом.

– Нашла? Агнесса Юрьевна, мне же уже не семнадцать. А Витя совсем не парень из детского лагеря. Я знаю, что вы переживаете. Но, пожалуйста, не нужно меня переубеждать в чем-то.

– Васенька, послушай меня хоть раз… – Агнесса разворачивается всем телом. – Ты его плохо знаешь. Нет, подумать только! Ты и!.. Как вообще это вышло?

Ну, Никольская, вперед!

Что там Кай говорил про брата? Была любовь? Не сложилось? Виктор все разрушил?

Пододвигаюсь ближе к женщине, осторожно беру сухие руки Агнессы Юрьевны в свои, прокашливаюсь.

– Агнесса Юрьевна, я знаю, что у него была невеста, если вы об этом. И знаю, что… что у них ничего не вышло.

Пожарская смотрит с жалостью. Это неплохо. Вот если б она смотрела с удивлением или скептицизмом, было бы хуже.

– А ты уверена, что все знаешь?

Да конечно же нет! Ни черта не знаю! Но раз история невесёлая, да и вообще про бывшую любовь – это-то меня и спасет. Главное – не ошибиться с именем. Хотя это лицемерие. Имя я точно запомнила.

– Я не хочу обсуждать ни Алю, ни то, что он сделал. Это было и прошло. А если вам так нужно знать подробности… Мы познакомились на открытии галереи. Родители приехали в Питер с кем-то встретиться, а я…

– Ты же тогда в школе училась, Вася!

– Ну, да. Я увидела его издалека. Была пресс-конференция, потом он отвечал на вопросы гостей. Мы разговорились… – Запинаюсь, делая вид, что задумалась. А сама мысленно прокручивает в голове его имя.

Витя. Витя. Не Виктор Александрович.

Как же хорошо, что она я выставила. Иначе бы пришлось при Агнессе Юрьевне обращаться к нему по имени, и я бы точно заикнулась под взглядом серых глаз.

– А после нее Витя уехал. И до моего второго