Неофит - Ярослав Кожедуб Страница 43

— А потом… ну, на уроках истории вам рассказывали, но я на всякий случай повторю ту часть, которая касается непосредственно меня. В общем, рейнцы заигрались и это ударило по всем. Лет за двадцать до войны они легализовали волколаков, позволили им спокойно жить и плодиться на своей территории, пусть и под жёстким контролем… как они думали. Потом, на войне, их использовали как пушечное мясо, затыкали все возможные прорывы — так что неудивительно, что руки русских магов, а в особенности — Землянских, оказались по локоть залиты волчьей кровью. После капитуляции кайзера и развала Империи на Франко-Германский Союз, отношение к волколакам ухудшилось — многие винили в поражении именно их… кого-то же надо было винить. А те терпели. Зализывали раны и продолжали плодиться, пользуясь послевоенной разрухой. А через десяток лет, стоило подрасти молодому поколению — ударили, одновременно и по нам, и по бывшим рейнцам — благо, ненавидели они обе стороны почти одинаково. Нас — за множество смертей среди своих, рейнцев — за презрение и за то, как волков использовали на войне. К счастью, сил на войну на два фронта у них не было, так что в Российской Империи они ограничились созданием террористических ячеек и единым ударом отмщения, — я невольно сглотнул ком в горле и глухо сказал. — Под последний попало и поместье Землянских. Нам, наверное, не повезло больше всех. Слишком мало сил осталось у клана, слишком много обид было у волков, так что на атаку те расщедрились. Большая часть остальных кланов в Звериную Ночь сумела отбиться. Мы — нет. Хорошо ещё, что в первую очередь атаковали как раз клановые поместья и государственных боевых магов, к которым были счёты. Если бы взялись за мирных жителей — крови было бы гораздо, гораздо больше… А по сравнению с Франко-Германским Союзом мы и вовсе легко отделались — и по потерям, и по результату. В конце концов, прямо в центре их земель теперь растёт опухоль Серого Легиона, и ни черта они с ним сделать не могут.

Откинув голову, я прислонился затылком к прохладной, уже практически остывшей после последнего подогрева стене, и закрыл глаза. Даже не думал, что говорить будет так… тяжело. Я никогда не давил воспоминания, и всегда помнил, как погибли мои родные… но одно дело помнить, и совсем другое — рассказывать. Может, зря я настолько открылся, и стоило ограничиться краткой и сухой версией. Может, и стоило. Что уж теперь.

Почувствовав сразу два одновременных прикосновения, открыл глаза. И невольно улыбнулся: слева мне на плечо молча положил руку Свят. Справа ко мне прислонилась Катрин, привычным движением уцепившись за мой локоть и успокаивающе поглаживая его.

Дальнейшая история пошла куда проще: всё же позитива там было в разы больше. Рассказал про второго отца, про новую семью, про обычную жизнь и школу. Закончил рассказом про поступление и свою неопределённую валентность — и увидел вздёрнутые брови ребят.

— Погоди, — уточнил Макс. — Я помню, ты говорил, что у тебя что-то непонятное там, но я не думал, что…

— Да я и сам не думал, — пожал я плечами. — Не хотел сглазить. Но пока что у меня пять Обетов и место всё ещё имеется. Думаю, на следующей неделе пойду за шестым.

— И все пятого круга? — с интересом пробасил Аррун.

— Пока да. Удачно попадаю. Но, честно говоря, даже с пятью уже тяжеловато, тем более что все нормальные варианты я уже выбрал. Есть большой соблазн взять шестым что-то слабенькое и закончить с этим, — вздохнул я. — В этом плане я теперь понимаю моего предшественника, с которым Арзамасов экспериментировал. Я потом уже на досуге вспомнил его круги, которые ректор показывал, и удивился — зачем он шестым и последним Обетом взял что-то совсем лёгкое, второго круга. Ведь если ему Арзамасов тоже всё рассказал, то он должен был осознавать, что это поломает всю цепочку. А теперь вот вполне его понимаю.

— А какие у тебя Обеты? Я помню про диету из баклажанов, — Катя слегка улыбнулась. — И застала Обет молчания. Но потом ты… да и все мы… погрузились в учёбу, так что я про три оставшихся не в курсе.

— Ну, с одним у меня почти не было выбора, — ответил я. — Целибат до брака. Он один из немногих подходящих… ммм… пассивных, скажем так. Не требующий активных действий. Учитывая недостаток времени и скудный выбор — пришлось брать.

Взглянув на слегка покрасневшие щёки девушки, я усмехнулся, но смолчал. Лёгкий флирт с её стороны было сложно не заметить даже такому толстокожему парню, как я. Увы, я не видел для нас будущего с точки зрения долгосрочных отношений — её ждал род и моральный долг ему за оплату её обучения, а я не видел себя за пределами своей родины… по крайней мере, надолго. Хотя если вспомнить пример деда с бабушкой, им это не помешало… я почувствовал, как мои щёки тоже начинают краснеть и быстро продолжил, выбросив из головы непрошеные мысли:

— С четвёртым пришлось поразмышлять. Выбор сужался всё больше, ни один из вариантов мне толком не нравился… мы с психологом по несколько часов разбирали имеющиеся варианты, в итоге всё-таки взял один из тех, которые Система предлагала ещё в самый первый раз, с сокращением времени на сон — после пары месяцев в Академии понял, что мне так и так придётся здесь регулярно недосыпать, так что пусть это хотя бы с пользой будет. Правда, из-за этого понимания пришлось его чуть ужесточать — иначе был риск, что он на круг упадёт.

— А пятый?

— Медитации, — кратко ответил я. — Утром и вечером, по полчаса. Не самая популярная у нас в стране штука, был определённый риск, что не попаду в круг, но, честно говоря, мне уже было слегка плевать. Из предложенного дерьма на выбор этот меньше всего жрал моё личное время или нервы. Пока идёт тяжело, штука очень непривычная… но зато меня после вечерних медитаций вырубает просто мгновенно. Лучше всякого снотворного.

— И что думаешь шестым брать?

— Понятия не имею, — качнул я головой. — В ближайшее время зайду к своему психологу, будем думать. Нормальных вариантов там не осталось, будем пытаться или брать что-то из кругов ниже и усложнять, или наоборот. Или я