Слишком близко к тебе - Ана Сакру Страница 4

И только Караев-старший, кажется, ничего не замечает, начиная всех друг другу представлять.

– Вика, знакомься, это мои дети. Лиля, – и он указывает на младшую девочку, которая, шмыгнув носом, упрямо задирает подбородок и поджимает потрескавшиеся губы. Ее глаза при этом неестественно сверкают, будто она готова разреветься прямо сейчас, – Диана, – Караев кивает на девочку-подростка, разглядывающую мою мать исподлобья и играющую со столовым ножом, – И Эмиль.

Парень смотрит на мою мать в упор. Под его острыми скулами заметно перекатываются желваки, когда челюсти сжимаются крепче. И все это вместо "здравствуйте" или "привет".

Да-а-а… Очевидно, что нам тут очень "рады". Уже предвкушаю незабываемый ужин… Как же хочется сбежать…!

– А это Малина, дочь Виктории, – невозмутимо продолжает знакомство Назар Егорович, – Уверен, вы подружитесь, – с нажимом, словно это приказ.

Маленькая девочка в ответ молчит, средняя едва слышно фыркает себе под нос, а парень будто только сейчас вообще замечает меня.

Отрывает взгляд от моей мамы и с каким-то непередаваемым унизительным цинизмом рассматривает мою фигуру, неспешно скользя глазами снизу – вверх, пока не добирается до уже раскрасневшегося от унижения и подавляемой злости лица. Он ведь будто не на живого человека смотрит, а на товар, который ему не очень-то и хочется покупать.

Боже, ну и сноб… Хах, это же так легко – им быть за папочкины деньги! Мерзкий… Хоть и красивый такой. Явно не в отца. Был бы как греческий бог, если бы не это брезгливое выражение лица.

Встречаемся глазами. И это вдруг как разряд тока получить. Кидает в дрожь, сердце делает быстрый болезненный скачок, волоски вздыбливаются на затылке. Неприятно, но будоражит. Мне чудом удается удержать лицо.

Не мигая, расплываюсь в лучезарной улыбке, достойной моего дурацкого романтичного платья, и коротко присаживаюсь с намеком на книксен.

Ну меня же попросили милашку исполнить? Легко! Эмиль, или как его там, на это выгибает бровь, обозначая "понятно, дура", и отворачивается, потеряв ко мне интерес.

"Сам мудак", – огрызаюсь про себя.

Только сейчас удается спокойно вдохнуть.

Что ж, можно считать, с произведением первого впечатления я справилась. Осталось пережить следующий час и больше никогда, ни за что не приеду сюда.

– Вика, Малина, присаживайтесь, – тем временем предлагает Назар Егорович, приглашая нас за стол.

Мать он размещает по левую руку от себя, а я оказываюсь ровно напротив Караева-младшего.

4. Малина

В столовой повисает гробовое молчание, пока служанка – не молодая, приятная женщина в форменном костюме, расставляет перед нами горячее – стейк с печеными овощами. Выглядит аппетитно, признаюсь, но при мысли о том, что придется есть в подобной атмосфере в горле разбухает плохо сглатывающийся ком.

Мама рядом перевозбужденно улыбается и нервно комкает салфетку. Рассматривает хмурых детей Назара, сидящих напротив. Диана, средняя, берет столовые приборы, проявляя больший интерес к еде, чем к присутствующим. Маленькая девочка, Лиля, кусая губы, насупившись, вертит вилку и нож в руках. Пробует порезать стейк, но он чуть не улетает с тарелки. Она мгновенно краснеет как помидор и замирает.

Эмиль молча пододвигает к себе тарелку Лили и режет для нее мясо на мелкие кусочки.

– Ей уже девять, она должна с таким справляться сама, – холодно замечает Назар Егорович, но сын даже голову не поворачивает в его сторону, делая вид, что не услышал.

Закончив с мясом, отдает тарелку сестре, та тонко и тихо бормочет ему "спасибо".

Все принимаются за еду. И, когда раздается первый стук приборов, мама решается завести беседу.

– Диана, Назар Егорович сказал, что ты с отличием закончила девятый класс, поздравляю, – обращается к средней девочке.

Та кидает на нее быстрый взгляд и снова опускает глаза в тарелку, методично разрезая стейк.

– Диана, – коротко одергивает девушку отец.

Та, раздраженно вздохнув, снова мельком смотрит на мою мать.

– Да, закончила, – как подачку бросает.

И опять повисает пауза. Которую вновь нарушает моя мама.

– А Малина в этом году окончила одиннадцатый. Тоже с отличием. И кстати поступила в твой ВУЗ, Эмиль, вот это совпадение, да? – сообщает мать чересчур воодушевленно, – Будете учиться вместе. Хоть и на разных курсах. Но все равно!

Я в этот момент чуть не давлюсь минералкой, которую так не вовремя решила отпить. Что?!

Непроизвольно кошусь на парня, который тоже резко устремляет на меня враждебный взгляд. А затем поворачивается к отцу.

– Совпадение? – переспрашивает у Караева-старшего ядовитым тоном.

От явного намека, что без чужой помощи я ни за что бы не смогла, у меня вспыхивает лицо.

– Я поступила сама, – не сдержавшись, выдаю.

Эмиль поворачивает ко мне голову. Улыбаюсь.

– А ты? – выгибаю бровь и кокетливо хлопаю ресницами, продолжая корчить из себя милую дурочку, – Через папу, да? – ласково.

Эмиль смотрит в упор долго и тяжело, а затем расплывается в саркастической улыбке.

– Ну да… Конечно… Сама. О-ок, – подмигивает и отворачивается.

Козел…

Тоже принимаюсь методично разрезать мясо, представляя, что это его нога или рука. Без понятия, что у человека вкуснее.

А моя мама не сдается и вновь пытается всех разговорить, хоть это уже и смотрится жалко.

– Вы отдыхали где-нибудь этим летом? Или только поедете? – спрашивает разом у всех младших Караевых.

Те молчат, и за них отвечает отец.

– Эмиль сейчас проходит стажировку у меня в офисе, так что ему не до отдыха, а девочки летали с…кхм… матерью в Дубай на три недели, вот только недавно вернулись, – ровно и расслабленно отчитывается Назар Егорович, запнувшись только на слове "матерью", которое теперь мрачным эхом так и кружит по столовой и давит на барабанные перепонки.

– Ой, я обожаю Дубай, – подхватывает восторженно моя мама, – Сотню раз там бывала!

– Не сомневаюсь, – бросает Эмиль, отправляя в рот стейк и смотря в тарелку, – И очевидно не за свои.

Диана фыркает себе под нос, сдерживая смешок. Мама мгновенно тушуется.

– Эмиль, – тихо гаркает на парня отец.

У того дергается щека, он резко перестает улыбаться, но голову к Назару Егоровичу так и не поворачивает. Караев- старший грозно сводит брови к переносице и сверлит профиль сына тяжелым взглядом.

– Мы кстати здесь собрались не просто так, – чеканит он, со звоном опуская вилку с ножом на тарелку, – У нас с Викторией для вас новость…

Назар Егорович многозначительно замолкает в ожидании, когда все повернут к нему головы. Напряжение в воздухе становится таким плотным, что, кажется, его можно разрезать ножом.

– Дети, – выдержав паузу, продолжает Караев -старший твердо и торжественно, – Виктория и Малина теперь будут жить с нами.