Биология в фокусе. Естественные отделения университетов Российской империи (1830–1900) - Екатерина Юрьевна Жарова Страница 24

В Новороссийском университете работал А. О. Ковалевский. Его ученик Д. К. Заболотный описывал его работу в лаборатории Новороссийского университета: «Для своих научных работ А. О. ежедневно приходил в свою университетскую лабораторию. Здесь под его руководством работали П. Н. Бучинский, Лебединский, Шульгин, Видгальм, Морин и известный впоследствии бактериолог Хавкин, который изучал в то время механизм движения у инфузорий.

Дома у А. О. всегда также был уголок с лабораторными приспособлениями, красками и микротомом, т. к. он и в часы отдыха был всегда чем-нибудь занят. С работавшими в лаборатории А. О. ежедневно обсуждал удачи и неудачи, намечал дальнейший ход работы и нередко цитировал на лекциях результаты их исследований»[278].

Н. Ф. Гамалея, учившийся в конце 1870‑х гг., особенно восхищался постановкой практических занятий по химии: «Целый год мы занимались качественным анализом под руководством Меликова. Затем переходили в лабораторию количественного анализа, где ассистент Петриева Вернер <…> помогал нам изучать титрование. В следующие годы некоторые из нас брали еще специальные экспериментальные работы по химии»[279]. Он же писал о том, что практические занятия по другим дисциплинам (ботанике, зоологии) не пользовались таким успехом, как по химии и физиологии животных.

Что касается времени проведения практических занятий, то проводились они во второй половине дня, после чтения лекций. Как вспоминал Д. Н. Прянишников, студент Московского университета в 1883–1887 гг., после двух часов дня студенты «расходились по разным лабораториям, и в них глубоко специализировались вследствие того, что студентов имелось немного и было обеспечено прямое руководство занятиями со стороны выдающихся профессоров того времени»[280]. Более того, «двери храма науки никогда, даже и по праздникам, не закрывались перед тем, кто входил туда работать»[281].

По ботанике и зоологии, кроме практических занятий с микроскопом и занятий с живыми растениями в ботанических садах, имевшихся в каждом университете[282], все так же популярны были экскурсии со студентами, о которых они оставили воспоминания. Будучи профессором в Одессе, А. О. Ковалевский часто проводил со студентами экскурсии, которые «бывали как в окрестностях города, на лиманы, так и в более отдаленные места, например, в Крым для ознакомления с фауной Севастопольской бухты», где студенты знакомились с работой Севастопольской биологической станции, «помещавшейся сначала в трех комнатах и имевших одну лодку и несколько драг, а затем выросшую под наблюдением Александра Онуфриевича в целый дворец с лабораториями, аквариумами и всякими приспособлениями для экскурсий»[283]. Кроме Новороссийского университета, имевшего самые лучшие условия для занятия зоологией беспозвоночных, студенты Санкт-Петербургского университета имели возможность работать с материалом, полученным на Соловецкой (затем Мурманской) биологической станции.

Другие университеты устраивали экскурсии в окрестностях университетских городов: профессор Московского университета «Горожанкин устраивал многодневные экскурсии для изучения окской флоры, ночевал вместе с нами в крестьянских избах и на сеновалах, держал себя с нами совершенно по-товарищески, как ни один из профессоров того времени»[284]. Кроме того, у профессора И. Н. Горожанкина проходили занятия в ботаническом саду университета, в построенной в 1882 г. лаборатории.

О том, как проводились практические занятия в университетах в конце 1880‑х гг., можно судить по приведенному отчету о практических занятиях под руководством А. П. Богданова в Зоологическом музее Московского университета: «Практические занятия велись со студентами 1 семестра и со студентами 3 семестра. Из студентов 1 семестра было допущено к занятиям по жребию 45 человек, которые были разделены на 5 групп. Занятия шли по программе государственного экзамена. Начато было с анатомии кролика. До 1 ноября успели просмотреть анатомию кролика и голубя. Занятия шли в объеме книги Брауна: Практическое руководство по анатомии животных. Каждая группа имела два часа обязательных занятий в неделю. Кроме того, некоторые студенты работали приватно в свободные от занятий и лекций часы. Занятия происходили при содействии хранителя музея Н. М. Кулагина и ассистентов А. Н. Корчагина, Г. А. Кожевникова и Ф. Ф. Каврайского.

Студентов 3 семестра в занятиях участвовало 30 человек, разделенных на три группы. Каждая группа занималась два часа в неделю под ближайшим руководством Н. М. Кулагина, А. Н. Корчагина и Г. А. Кожевникова. Занятия шли таким образом: читался текст учебника зоологии Бобрецкого отдел кольчатые черви и при этом показывались относящиеся к тексту препараты. До первого ноября таким образом просмотрено Polychaexa, Oligochaexa, Herudinei. Кроме вышеописанных занятий некоторые из студентов изъявили желание познакомиться с приготовлением плоскостных препаратов и с методом разрезов. Для этой цели были назначены часы по воскресеньям от 10 до 12. Для разрезов были взяты экземпляры Nereis, Lumbricus, Clepsine. Занятия происходили под наблюдением Н. М. Кулагина»[285].

Даже лекции профессора старались разнообразить практическим объяснением основ биологии. А. О. Ковалевский прочитанное на лекции «объяснял рисунками, которые тут же чертил разноцветными мелками на доске. Александр Онуфриевич приносил всегда с собой литературу предмета, монографии и атласы, заложенные бумажками». Студент естественного отделения Московского университета П. Ефимов (1895–1900), говоря о профессоре зоологии Московского университета М. А. Мензбире, вспоминал «прекрасные иностранные атласы, которые демонстрировал профессор за очевидным отсутствием таблиц и пособий, хорошие рисунки на доске, к которым часто прибегал лектор»[286].

Отсутствие таблиц и наглядных пособий побудило профессора ботаники Петербургского университета А. Н. Бекетова самостоятельно подготовить рисунки для больших настенных таблиц в то время, когда даже за границей не существовало в продаже подобных пособий. Х. Я. Гоби подчеркивал, что «ни в одном из заграничных европейских университетов, которые я имел случай посетить в разное время, я нигде не видел столь ценного учебного пособия стенными таблицами»[287].

Профессор зоологии Я. А. Борзенков в 1881 г. просил об устройстве аудитории для чтения демонстративных лекций по сравнительной анатомии, на которых студенты должны были рассматривать микроскопические препараты: «На 1‑м курсе отделения естественных наук я преподаю учение о тканях животного организма как введение в сравнительную анатомию. При этих лекциях необходимы демонстрации под микроскопом препаратов, которые должны быть изготовлены перед лекциями, а иногда во время самих лекций лаборантом, состоящим при кабинете сравнительной анатомии. До сих пор это делалось так: лекции читались в одной из комнат кабинета, в которой студенты размещались на стульях вокруг стола, а в соседней, рабочей комнате лаборант изготовлял препараты и по мере надобности выносил микроскопы, с установленными на них препаратами, в ту же комнату, где читались лекции. Такой порядок был еще возможен