Мой проклятый Марс - Ксана М Страница 49

– Не совсем. Ты веришь мне?

– Конечно, верю, но… – ее уверенность постепенно сходит на нет, когда я медленно стягиваю с себя футболку, а затем начинаю расстегивать джинсы. – Что ты…

– Ты веришь мне? – повторяю, но на этот раз она медлит с ответом.

– Слушай, я не знаю, что ты задумал…

Врет. Все она знает. Понимаю это по ее взволнованным глазам и тому, как она складывает на груди руки, будто бы ей вдруг становится холодно, хотя, клянусь, парит, как в парнике. А еще по тому, как отшатывается и от меня, и от края понтона, будто бы боится, что я вдруг швырну ее в гребаное озеро, как мудак Саймон когда-то. Но я ведь не мудак, и никогда с ней так не поступлю.

– Ты у меня очень храбрая, ты ведь знаешь об этом? – шепчу, касаясь ее плеч, а она испуганно смотрит на меня и вертит головой, начиная, как осиновый лист, дрожать.

– Я н-не могу.

– Можешь.

– У меня не получится.

– Поэтому я здесь. И все это время я буду крепко держать твою руку.

Сомневается, но я терпеливо жду. Не хочу давить на нее больше, чем уже давлю. Хочу, чтобы она сама поверила в то, что может, что храбрая и что, если один раз свой страх преодолеет, все изменится. Что это все мозг – в нем проблема. Что когда-то в детстве ему дали неосознанную установку бояться и что даже спустя столько лет он реагирует каждый раз, когда красным перед ним мигает опасность.

Я говорил со Скайлер об этом.

И не просто так к такому выводу пришел.

Когда маленькая приоткрывает рот, цепляю ее дрожащую губу большим пальцем и нежно провожу по ней, отвлекая. Сосредотачивая все ее мысли на себе. Все. До единой.

Не знаю, разгадывает ли Тереза мой замысел, но поддается – наверняка. Выдыхает и, когда наклоняюсь к ней, чтобы захватить ее губы, первой подается вперед.

Вдох-выдох. Взрыв. С ней никогда не бывает иначе.

Меня всего – клянусь – до костей прошибает огненной молнией. И я даже не сразу вспоминаю, зачем вообще все это творю. Пытаюсь ее отвлечь, но походу безнадежно отвлекаюсь сам. Влюбленный дурак…

Когда маленькая расслабляется, снимаю с нее топик и шорты. Медленно, не забывая в перерывах нежно ее целовать. Градус наших тел поднимается до опасной отметки. Терри стонет, вжимаясь сильнее, а меня штормит от ее близости, как малолетнего пацана.

Оставляю ее растерянную, еще не остывшую от жара, который сам ощущаю до сих пор, всего на секунду. Ныряю, а затем, зацепив ее взгляд своим, протягиваю к ней руки и спускаю в воду за собой. Она даже сообразить не успевает, а я уже вновь набрасываюсь на ее губы, жадно вбирая все, что она с такой охотой мне отдает. Проваливаясь в омут, из которого не уверен, что захочу выбираться.

Глава 26

Ри

Меня должно выворачивать от страха.

Я должна задыхаться.

Мозг должен паниковать.

Но ничего этого не происходит, а с губ срывается очередной сдавленный стон.

Оказавшись в воде, сцепляю ноги у Рида за спиной и обвиваю его шею руками. Льну к нему, как обезумевшая, желая всего в себя вобрать. Без малейшего остатка.

Макстон рычит, углубляя наш поцелуй, а когда окончательно сдаюсь ему – зарывается в волосы пальцами. Безрассудные, дорвавшиеся друг до друга подростки, не осознающие меры. Мы смакуем друг друга, будто впервые. Пробуем на вкус, хотя оба знаем его наизусть. Прохладное озеро должно остужать, но я горю, будто в теле не меньше сорока.

Минута. Две. Пять.

Не знаю, сколько проходит, но кажется, что вечность. И она все тянется и тянется, потому что того, что происходит между нами мне безнадежно мало. Я не могу насытиться его губами. Не могу перестать их целовать. Не могу не вдыхать запах, который стал необходим так же, как воздух. И не могу не касаться его, потому что не касаться – больно.

Мы отрываемся друг от друга лишь когда начинаем замерзать. Точнее, Рид так думает, не желая понимать, что у меня внутри пожар размером с тропическую Африку. И мне не холодно в теряющем градусы озере, потому что Он меня греет.

Мне хочется думать о том, как легко и без истерик я преодолела свой многолетний страх, как отпустила маму, за которую все эти годы цеплялась, но не могу. Голова забита его глухим рычанием, на губах – его вкус, на коже – следы. И пока мы бредем к дому Макстона, меня буквально скручивает от желания, которому я больше не хочу говорить «нет». Хватит.

Как только за нами захлопывается дверь, разворачиваюсь и, встав на носочки, разбиваюсь о любимые губы. Сжимаю ладонями его шею, ближе притягиваю к себе. Меня всю от макушки до пят лихорадит. Это не учение, черт возьми, это самая настоящая тревога!

– Тебе нужен горячий душ, – пытается прервать наш поцелуй.

– Как и тебе, – голос осип, в ушах раскатисто бьется пульс.

Я саму себя не узнаю.

Где та робкая девчонка, которая краснела от одного лишь Его взгляда?

Она должна испугаться. Трусливо сбежать. Или как я там еще умею?

Но вместо этого пробираюсь пальцами под его футболку, нащупываю тугой пресс и, скользнув по каменным мышцам, вновь тянусь туда, где меня ждут его губы.

– Терри…

– Пожалуйста. Мне очень это нужно.

Знаю, что он хотел подождать. Знаю, что все должно было случиться не так. Более романтично, лучше подготовлено… но мне достаточно и того, что есть у нас сейчас.

Макстон будто слышит мои мысли. Выдыхает и медленно стягивает с меня одежду. Так медленно, что успеваю сто раз умереть, но ни одного – передумать. Я хочу этого во всем прекрасного мужчину больше всего на свете. Я доверяю ему. Люблю его. Даже если сейчас это не на сто процентов взаимно. Пусть. Неважно. Он нужен мне. И я ни о чем не пожалею.

– Если мы продолжим, назад будет уже не повернуть.

– Знаю.

– Уверена, что осознаешь?

– Больше, чем когда-либо, – отвечаю, смотря ему точно в глаза.

Давая понять, что не боюсь.

Что давно готова и напротив – слишком долго ждала.

Когда наши губы сталкиваются, сердце с разбега ударяется о ребра. Потом еще раз, и снова… Стучит по ним так яростно и мощно, будто вот-вот выбьет. И кажется, что в эту секунду в кровь ударной дозой впрыскивается адреналин.

Макстон подхватывает меня под ягодицы и, когда сжимаю его бедра ногами, несет наверх.

Мы в моменте – как