Мой проклятый Марс - Ксана М Страница 48

личности, если проще. Я изучала его, готовясь ко вступительным в университет. Людям, болеющим СДПГ, чуждо сочувствие и неведом страх. Они получают удовольствие от страданий тех, кого выбирают. Им необходимо чувствовать над кем-то власть. Необходимо доминировать и управлять, манипулируя своими жертвами через шантаж, потому что им жизненно важен контроль. Они высокомерны, подозрительны и импульсивны. А если что-то идет не так, как они задумывали, это провоцирует их на жестокость и насилие. Особенно, если никакими препаратами не лечить такие вспышки.

Вначале мне казалось, что Кайли такая же. Но теперь я понимала: ее агрессия – ее единственная защита. И она выбирает нападение только потому, что до сих пор боится, что нападут на нее. Девочка с искалеченной психикой и поломанным детством – вот, кем она была на самом деле.

Мы уезжаем из больницы уже после обеда, когда убеждаемся, что Кайли в порядке и о ней есть кому позаботиться. Меня изумляет то, как всей ее семье глубоко на нее наплевать. И ладно бы больной матери, для которой такое поведение в принципе – норма. Но отец? «Это особенность характера твоей матери. Привыкни и постарайся ее не провоцировать». Какой нормальный отец скажет своей дочери такое? Заявить, что женщина, которая на протяжении долгих лет избивает свою дочь, абсолютно здорова и не нуждается ни в каком лечении – уму непостижимо! Эдвард Куинн – не менее больной ублюдок, чем его жена. И мне правда жаль, что Кайли пришлось проходить через весь этот ад, хоть это и не меняет моего к ней отношения.

– Устала? Извини, что втянул тебя во все это.

– Я втянулась сама, ты меня не просил.

Макстон усмехается и обнимает, а мне так приятно, что готова в этих объятиях уснуть.

– Может, ну его этот сейшен? Как смотришь на то, чтобы прогулять?

– Прогулять вечеринку?

– Стой, ты хочешь пойти? Я думал, ты не любишь все эти пьяные сборища до утра.

– Не люблю, – улыбаюсь игриво. – Но мне жуть как хочется понаблюдать за Скай и твоим непутевым другом. – И так приятно от этой мысли начинает щекотать в животе, что даже подпрыгиваю на диване, выныривая из объятий Макстона. – И не говори, что не заметил, как они друг на друга смотрят! Какие искры между ними летают!

– Заметил.

– Заметил? – вскидываю брови, потому что его спокойствие обескураживает.

– Я ведь не слепой. – усмехается. – Просто предпочитаю не вмешиваться в то, что меня не касается.

– Но это касается тебя напрямую!

– Ты касаешься меня напрямую. Остальное – нет. – И, поймав мою руку в свою, вновь тянет на себя. Но я была бы не я, если бы так просто сдалась.

– Мы должны что-то предпринять! Как-то подтолкнуть их друг к другу!

– Ты вроде как психотерапии обучаться собралась? Или там учат еще и сводничать? Ауч! – шипит, когда щипаю шутника через футболку.

– Не будь занудой, мы должны им помочь. Дейтон ведь твой лучший друг!

– Именно поэтому я и не хочу во все это влезать. Он еще не созрел для серьезных отношений. Скайлер для него – спортивный интерес, и все.

– Нет, не все! – негодование берет над здравым смыслом верх. – Ты говоришь, что не слепой, но дальше своего носа не видишь. Она зацепила его, Макстон! ЗА-ЦЕ-ПИ-ЛА. И как бы Янг не отнекивалась, уверена, это взаимно.

– И? Даже если все так, как ты говоришь, как ты их сводить собралась? В одну песочницу затащить поиграть? – усмехается. – Они поубивают друг друга раньше.

– В песочницу – нет, но вот где-нибудь запереть хотя бы на одну ночь… – И пока в моей голове рождается суперумный план, после которого Скай голову мне оторвет, если узнает, Макстон пробирается своими шаловливыми пальцами мне под майку.

– Не маленькие, сами разберутся. А у нас есть дела поинтереснее, – хрипит.

И слова вставить не успеваю – затыкает мой рот своим.

Марс

Моя неугомонная девчонка, как и обещала, практически весь вечер пыталась свести этих двух упрямых баранов. А я в принципе забавлялся происходящим, хотя вообще-то предпочел бы провести это время иначе. Скайлер сразу ее раскусила. А вот Метьюз был в этом слишком заинтересован, так что придурка все более чем устраивало.

Я тоже чувствовал, что между ними что-то происходит. Повторяю, я не слепой. Но как бы по-дружески я ни был привязан к Дейтону, Скай слишком нравилась мне, чтобы так неоправданно ее сердцем рисковать. Она бы влюбилась в Метьюза. Все влюбляются, это неизбежно. Это как проклятие, перед которым не устоять. Которое неотвратимо настигает тебя везде и всюду, где бы ты ни прятался от него, каким богам бы ни молился. Она бы влюбилась… и что потом? Дейтон слишком незрел. И даже если бы он влюбился в Скай в ответ, вел бы себя с ней как долбаный мудак. Как пить дать. Так бы и было. А я совсем, что ли, конченый, чтобы этому способствовать?

Когда старания Терезы начинают слегка переваливать за грань, встаю с дивана, ставлю полупустую бутылку портера на стол и иду к ней. Ловлю ее с поличным как раз в тот момент, когда она в самом деле собирается закрыть ребят в винном погребе, который, если честно, больше напоминает гнездо разврата.

– Ну все, идем, – усмехаюсь, потому что, если подумать, это было бы забавно.

Не сомневаюсь, что Скайлер перебила бы все коллекционные бутылки Дейтона и пускай на пару миллиметров, но нагнула бы его самооценку.

– Но я не закончила… – шепчет, сопротивляется, поэтому подхватываю ее на руки и, когда она, взвизгнув, хватается за мою шею, спускаюсь вниз. – Я в состоянии идти сама. Ты можешь меня отпустить.

– Ага, чтобы через пять минут вновь застать тебя за хулиганством?

– Я не хулиганила.

– Еще как, – усмехаюсь и прямо так, без верхней одежды выхожу из дома Дейта.

Несмотря на то что ночью шел дождь, а утром было довольно прохладно, погода на улице стояла по-настоящему летняя. Был поздний вечер, но, если мой внутренний термометр не врал, сейчас было градусов двадцать шесть, не меньше.

– Куда ты меня несешь?

– Увидишь.

– Макстон…

– Потерпи пять минут, – прошу.

А у самого в голове – кавардак. Совсем я обезумел, да? Собираюсь буквально швырнуть девчонку в самый ужасный в ее жизни кошмар. Но, может, только так оно и работает? Как еще бороться со своим страхом, если не встречаться с ним лицом к лицу?

Когда приближаемся к озеру, осторожно ставлю Терезу на ноги.

Вид на небесную россыпь с понтона открывается такой, что зубы до охренительности сводит. Я, может, и не безнадежный романтик, но красоту ценить умею.

– Мм… привел меня полюбоваться