Тени тебя (ЛП) - Кэтрин Коулс Страница 4

Я только хмыкнул. Мне не нужно было знать ее имя. Я и так уже знал слишком много.

Она что-то пробормотала себе под нос, но я не расслышал.

— На счет три. Раз, два, три.

Мы перевернули косулю и подсунули доску, закрепили ее ремнями. Я быстро подогнал снегоход и пристегнул носилки.

— Садись, — сказал я Аспен.

Ее глаза распахнулись:

— Со мной?

— Хочешь пешком идти?

Ее снова пробрала дрожь, и она покачала головой. Очень осторожно она перебросила ногу через сиденье.

— Держись за мою талию, — сказал я хриплым голосом.

Она послушалась. И я едва не дернулся от ее прикосновения. Даже через слои одежды от нее исходило обжигающее тепло. Опасность. Это слово мигало в голове, пока я медленно трогался с места.

Я сжал зубы, сворачивая на подъездную дорогу к дому Аспен, и почувствовал, как она крепче ухватилась за меня. Когда мы остановились перед старым домом, она отпустила меня, и я, наконец, выдохнул, затаив дыхание с того самого момента, как почувствовал ее руки на себе.

Аспен быстро спрыгнула со снегохода и тут же распахнулась дверь, и маленькая девочка выбежала на крыльцо.

— Мамочка!

Она слетела по ступенькам так быстро, как только позволял пухлый зимний комбинезон, похожая на розовый сверкающий снежок.

— Кэйди, — мягко пожурила ее Аспен. — Я же сказала тебе ждать внутри.

Виноватое выражение промелькнуло на лице девочки.

— Я знаю, но... — Она замолчала, увидев косулю на задней платформе снегохода. — Нет! Она что, умерла?!

Аспен тут же обняла дочь.

— Нет, Стрекозка. Она просто спит, чтобы мы смогли ей помочь.

В глазах девочки выступили слезы.

— Правда?

— Правда. Люди из охраны рыбных ресурсов помогли нам. Мы позаботимся, чтобы с ней все было хорошо.

Взгляд девочки метнулся ко мне — таким же зеленым, как у матери, и я застыл на месте.

— Вы поможете моей маме спасти Бэмби?

Черт побери. Я не мог сказать «нет» ни этому взгляду, ни этой чертовой косуле.

3

АСПЕН

Я видела тот миг, когда суровый мужчина вдруг стал мягче. Даже самый черствый не устоял бы перед моей Кэйди.

— Да, помогу ей, — пробормотал он.

Я не смогла удержать губы от улыбки. Мужчина заметил это движение, и его неохотное согласие сменилось хмурым взглядом. От этого мне захотелось улыбнуться ещё шире.

Кэйди заерзала, пытаясь вырваться из моих рук:

— Спасибо, спасибо, спасибо! Что мы теперь будем делать? Я хочу помочь. Я вообще очень хороший помощник. Правда ведь, мама?

— Лучший помощник на свете, — подтвердила я.

Мужчина нахмурился:

— Думаю, лучше держаться немного подальше — на случай, если она проснётся.

Кэйди энергично закивала:

— Я так и сделаю. — Она подняла на меня глаза. — А может, ей одеяло нужно?

Я покачала головой:

— В сарае есть солома и тепловые лампы.

Мужчина, имени которого я до сих пор не знала, удивлённо поднял брови. В голове я тут же окрестила его Ворчуном.

— У вас есть тепловые лампы?

Я кивнула:

— У нас недавно появились утята, им сейчас нужно дополнительное тепло. И козлята тоже были.

Кэйди принялась рассказывать ему о нашей живности:

— У нас есть утки и козочки, и ослики, и пони, и альпака, и четыре кошки, и собака, и эму, и…

У Ворчуна отвисла челюсть:

— Ты сказала — эму?

Я почувствовала, как щёки вспыхнули. Когда Кэйди перечисляла их всех подряд, это и правда звучало странновато.

— В Брукдейле жил один парень, решил, что завести эму как домашнего питомца — отличная идея, а потом понял, что это не так-то просто.

Ворчун покачал головой:

— Давайте затащим её внутрь, пока снег не усилился.

Снега уже намело как минимум по колено.

Кэйди потянула меня за руку:

— Как думаешь, у меня завтра будет выходной из-за снега?

— Вполне возможно.

Она взвизгнула и закружилась на месте:

— Я обожаю снег!

Я рассмеялась, глядя на Кэйди. Она постоянно напоминала мне, за что я должна быть благодарна судьбе.

Мужчина откашлялся:

— Туда?

Я перевела на него взгляд. Он уже отцепил носилки от снегохода и держал буксировочный трос.

— Ага. Я могу помочь тянуть…

— Я справлюсь, — отрезал он.

— Ну ладно, — пробормотала я и пошла к сараю. Кожу словно покалывало изнутри — мне стало тесно в собственной шкуре. Я не привыкла к посторонним в нашем пространстве. Только самые близкие друзья или по строгой необходимости. Сейчас случай как раз такой — чрезвычайный, но всё равно мне было не по себе.

Кэйди прыгала вокруг нас, без умолку болтая обо всех животных, рассказывая их имена, забавные истории и как они у нас появились. Мужчина не отвечал ни разу, разве что иногда хмыкал, но Кэйди это ничуть не смущало. Она всё равно тараторила.

Я поспешила вперёд, чтобы распахнуть дверь сарая. Животные подняли головы от звука. Сид — наш глухой пони — просто повторил за остальными и повернулся к двери. Он радостно заржал, и Кэйди тут же бросилась гладить его по носу.

Мужчина втащил олениху в проход между стойлами:

— В какое стойло?

— Самое дальнее справа — там самая высокая дверь.

Он ничего не ответил, просто потащил доску и олениху туда. Вскоре он отцепил её и уложил на сено.

Кэйди прижалась ко мне:

— Она ранена.

Я обняла её:

— Именно поэтому она здесь. Чтобы мы могли ей помочь.

Она посмотрела на меня:

— Кто-то её обидел?

Грудь сжало. С Кэйди мне приходилось балансировать, я не хотела лгать, но и знала, что она пока не готова к полной правде. Всё же она уже понимала, что люди иногда делают плохие вещи.

Мужчина поднял взгляд на Кэйди, уловив в её словах что-то большее.

— Не нарочно, — поспешила я успокоить её. — Она застряла в садовой ограде.

Кэйди кивнула, и тревога в её глазах чуть ослабла:

— Нам надо дать ей имя.

Я щёлкнула Кэйди по носу:

— Хорошо, что я знаю идеального человека для этой задачи.

Она захихикала:

— Я начну думать.

— Не стоит её называть, — сказал мужчина.

Я сузила глаза:

— Каждое живое существо заслуживает имя.

— Она не питомец. Если всё пройдёт как надо, она вернётся в дикую природу.

— У неё может быть имя и в дикой природе, — не растерялась Кэйди, нисколько не смущённая его резкостью. — Я даю имена всем животным вокруг. Есть Рита — черепаха. Джульетта и Джеймс — олени. Карсон — бурундук. — Она задумчиво постучала пальцем по губам. — Иногда я забываю, как их назвала, потому что их очень-очень много. Но тогда я даю им новые имена, и, по-моему, им всё равно.

Мужчина уставился на неё так, будто вообще не понимал, как с ней обращаться. Потом поднялся на ноги, достал телефон и набрал номер. Поднёс его к уху и стал ждать.

— Да. У меня тут раненая олениха на Хаклберри-лейн. Запуталась в каркасе от помидоров.

Пауза.

— Освободил, но, похоже, началось заражение.

В сарае стояла тишина, нарушаемая лишь любопытными звуками животных или их просьбами о раннем ужине.

— Да, у меня есть кое-что в аптечке. Сделаю.

Он посмотрел на меня:

— Доктор Миллер может завтра приехать и осмотреть её?

Я напряглась. Слышала, что в городе появился новый ветеринар, но с тех пор, как он приехал несколько месяцев назад, у Чонси не было планового осмотра. Уверена, он хороший человек — просто это означало, что на моём участке появятся ещё незнакомцы. Я облизнула вдруг пересохшие губы.

Мужчина сузил взгляд, заметив моё малейшее колебание.

— Конечно. Дайте ему мой номер. — Я продиктовала цифры, стараясь не обращать внимания на пот, выступивший у меня на спине.

Он повторил их ветеринару и повесил трубку:

— Миллер сказал, что позвонит вам завтра утром.

— Хорошо. — Одно это слово застряло у меня в горле, и мужчина это заметил.

— У вас есть кто-то, кто помогает со всеми этими животными?