Самый тёмный грех - Ноа Хоуп Страница 39

Мексиканец ухмыльнулся, обнажив желтоватые зубы. В этом оскале было что-то звериное, хищное.

– Займись ей. – кивнул он своему спутнику, как будто указывал псу на кость. – Если хочешь доказать свою преданность, время пришло. Трахни её прямо у меня на глазах.

– Да, босс. – тихо ответил новенький, его голос был лишён каких-либо эмоций. Он сделал шаг в мою сторону, и я почувствовала, как леденеет кровь в жилах.

Паника захлестнула меня волной. Я отступала, пока спина не упёрлась в холодную каменную стену. Дальше бежать было некуда.

– Нет! Не подходи ко мне! – закричала я, пытаясь казаться смелой, но голос предательски дрожал, выдавая мой страх.

Мужчина продолжал приближаться, его лицо было непроницаемым. Ни агрессии, ни сочувствия – пустота, которая пугала больше всего. Каждый его шаг отдавался в моей груди давящей болью. Я металась по крошечной камере, как загнанный зверь, ища несуществующий выход. Мексиканец наблюдал за этим зрелищем со злорадной усмешкой, наслаждаясь моими страданиями.

– Успокойся. – шёпотом произнёс парень, остановившись в шаге от меня. Его голос был низким и удивительно спокойным на фоне хаоса, творившегося внутри меня. – Я не причиню тебе вреда. Но если я откажусь, они пришлют другого. И тогда будет гораздо хуже. Он не станет церемониться и возьмёт тебя силой. И, поверь мне, я знаю, как это бывает. Поэтому обещаю, я буду осторожен.

Его слова звучали невероятно, почти абсурдно в этой ситуации. Но в глубине его тёмных глаз я увидела не вожделение или холодный расчёт, а… сочувствие? Это сбивало с толку, заставив на мгновение забыть о страхе.

– Кто ты? – тихо спросила я, едва шевеля пересохшими губами.

Парень задержал взгляд на моём лице, будто решая, стоит ли отвечать.

– Лукас. – наконец произнёс он, его голос прозвучал мягче. – А ты?

– Дана.

– Я бы хотел сказать приятно познакомится, – он усмехнулся уголком губ, но в этой усмешке не было ни капли веселья, только горечь. – но обстоятельства оставляют желать лучшего.

– Да уж… – горько усмехнулась я в ответ.

Лукас бросил быстрый взгляд через плечо, затем снова посмотрел на меня.

– Послушай, просто доверься мне. Не сопротивляйся.

Довериться? После всего, что случилось? Эта мысль казалась абсурдной. Но что-то в его голосе, в его взгляде, заставляло меня колебаться. Это была искра искренности, которой я не ожидала увидеть в этом аду. И у меня не было выбора – либо подчиниться ему, либо стать жертвой другого, гораздо более жестокого.

Я кивнула, едва заметно, склонив голову в знак согласия.

Он осторожно протянул руку и дотронулся до моей щеки. Его прикосновение было настолько лёгким и нежным, что я едва ощутила его. Он играл роль, но делал это так, чтобы не причинить мне боли. Каждое его движение было наполнено непонятной заботой. Это противоречие сбивало с толку, но во мне, вопреки всему, зарождалось странное чувство безопасности.

– У нас мало времени. – прошептал он, склоняясь ближе. Его губы почти касались моего уха, и дыхание обжигало кожу. – Мы должны сделать это. А потом я постараюсь помочь тебе выбраться отсюда.

Надежда, давно погребённая под тяжестью страха и отчаяния, внезапно вспыхнула робким огоньком.

– Почему ты это делаешь? – едва слышно прошептала я, цепляясь за эту надежду, как за последнюю соломинку.

Лукас отвёл взгляд, и на его лице промелькнула тень. Казалось, внутри него разгоралась какая-то борьба.

– У каждого есть свои причины. – уклончиво ответил он. В его глазах мелькнуло что-то непонятное, глубокое, что заставило меня вздрогнуть. – Просто верь мне, пожалуйста. Я очень сомневаюсь, но, возможно, тебе даже понравится.

– Ну что там у вас, голубки? – раздался нетерпеливый голос мексиканца позади нас. – Не заставляйте меня ждать!

Лукас напрягся, его плечи стали каменными. Он снова посмотрел на меня, и в его глазах я увидела искреннее сожаление.

– Прости. – прошептал он и, сделав глубокий вдох, притянул меня к себе.

Я замерла в его объятиях, не зная, как реагировать. Его тепло было неожиданным, почти обжигающим на фоне леденящего ужаса, который сковывал меня. Сердце билось так сильно, что, казалось, его стук отдавался эхом в камере. Его запах – смесь древесных нот и чего-то неуловимого – захватил меня врасплох.

– Расслабься. – тихо сказал он, едва заметно поглаживая мою спину. Его голос был мягким, успокаивающим, но я чувствовала напряжение, скрытое под этой маской спокойствия. – Я не сделаю тебе больно. Клянусь.

– Что мне делать? – прошептала я, пристально глядя ему в глаза.

– Просто следуй моим инструкциям. – ответил он, и в его взгляде мелькнула решимость. – И всё будет хорошо.

Он наклонился ближе, и прежде чем я успела осознать, что происходит, наши губы соприкоснулись. Его поцелуй был неожиданно нежным, почти невесомым, как прикосновение крыльев бабочки. Тепло разлилось по телу, на мгновение смывая весь ужас последних дней, заменяя его странным, непонятным чувством покоя.

– Вот это уже другой разговор! – захохотал мексиканец, хлопнув в ладоши.

Лукас медленно отстранился, но его взгляд не отрывался от моего лица. Я чувствовала, как щёки заливает жар, а в голове царил хаос.

– Что ты делаешь? – прохрипела я, едва шевеля губами. Стыд и замешательство боролись внутри меня.

– Вы двое, хватит шептаться! – мексиканец шагнул ближе, его глаза сузились. – Думаете, меня можно одурачить?

– Никто не пытается тебя одурачить, Хосе. – спокойно сказал Лукас, оборачиваясь к нему. – Мы делаем всё, как ты просил.

– Тогда поторопитесь, у нас мало времени. Я не люблю ждать и хочу чертово шоу! – прорычал Хосе, его нетерпение висело в воздухе, как грозовая туча.

Лукас коротко кивнул и снова повернулся ко мне. Его взгляд был пронзительным, словно он пытался передать мне что-то без слов. В нём читалась смесь извинения, решимости и ещё чего-то, что я не могла понять.

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от реальности, забыть, где нахожусь, хоть на мгновение. Тепло его рук на моей талии создавало иллюзию безопасности, которой я так отчаянно нуждалась. В его объятиях я нашла то, чего была лишена все эти недели – человеческое тепло, сочувствие, понимание. Это была не страсть, не похоть, а отчаянная попытка двух потерянных душ согреть друг друга в ледяном мраке, в который нас бросила судьба.

– Готова? – прошептал Лукас, его дыхание опаляло мою кожу. Он бережно снял с меня одежду, затем разделся сам и уложил меня на грязный матрас, предварительно подстелив свою куртку. Его тело нависало надо мной, горячее и сильное, а возбуждённый член упирался мне между ног.

Я открыла глаза и встретилась с его взглядом. В нём было столько всего, что слова казались лишними. Я кивнула,