Ее кровь, его тьма - Лира Алая Страница 2

Но её ноги не двигались. Её голос не подчинялся. Она стояла, как загнанная в угол зверушка, а он — как хищник, который тянет удовольствие, прежде чем разорвать.

— Отвечай, — его голос стал резче. — Ты действительно веришь, что я изменю твой мир?

— Ты молчишь, — его голос потемнел, стал тяжелее, словно раскат грома. — Значит, не уверена.

Он шагнул ближе. Его ладонь легла на её горло и мягко, почти лениво, прижала к стене. Не так, чтобы лишить воздуха, — но достаточно, чтобы сердце взвилось в панике.

— Смотри на меня, — приказал он, и его глаза пронзили её до костей. — Я вижу каждую мысль. Ты боишься. Ты не понимаешь, что связала себя с тем, кого сама же не в силах удержать.

Верна сжала губы, но не отвела взгляда. Страх душил, колени подгибались, и всё же она не опустила голову.

— Я… не отступлюсь, — её голос сорвался, но слова прозвучали твёрже, чем она сама ожидала.

Его губы дрогнули в презрительной усмешке.

— Маленькая мышка, — прошипел он, наклоняясь ближе. — Ты настолько глупа, что сама отдаёшься зверю. Знаешь, почему это смешно? Потому что ты даже не представляешь цену.

Его пальцы чуть сильнее сжали её горло. Она всхлипнула от нехватки воздуха, но не отстранилась.

— Договор… — его голос стал почти насмешливым. — Ты знаешь его суть? Я обязан исполнить одну твою просьбу. Одну. Но ты правда думаешь, что всё так просто?

Он склонился к её уху, холодное дыхание скользнуло по коже.

— Цена для такой, как ты, будет слишком высока. Ты женщина… достаточно красивая. Желать такого, как я, до конца своей жизни — это то, на что ты готова?

Она не сразу поняла смысл слов. Сердце колотилось так сильно, что казалось, её выдаёт каждый удар.

— Я… не… — голос дрогнул, и она прикусила губу.

— А я, — его глаза вспыхнули темнее, — нигде не обязывался сохранять жизнь тому, кто воспользуется этим правом.

Он резко придвинулся ближе. Их тела почти соприкоснулись, и Верна замерла, прижатая к холодному камню, с его рукой на горле.

— Отступать, — произнёс он, — ты явно не собираешься.

В его взгляде мелькнуло нечто другое — как будто что-то щёлкнуло внутри него при виде её дерзости. Но мгновение прошло, и осталась только тьма.

Его нос скользнул вдоль её щеки. Он втянул воздух и прошептал:

— Ты приятно пахнешь.

Сердце Верны билось так, что грудь вздымалась под его взглядом.

— Сейчас, — сказал он медленно, каждое слово как капля яда, — если ты произнесёшь хотя бы одно «нет», договора не будет. Я выпью твою кровь — и на этом всё.

Он чуть сильнее сжал её горло, заставив её голову откинуться назад.

— Я буду пить твою кровь. Да или нет?

Воздух вырывался из её груди рывками. Она молчала, губы дрожали.

— Отвечай, — его пальцы скользнули выше, к её лицу, крепко сжав подбородок.

— …Да, — выдохнула она почти беззвучно.

Он прищурился.

— Ты будешь вожделеть меня до последнего своего вздоха. Согласна?

Слёзы обиды выступили в её глазах. Она закусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови, но всё же выдавила:

— Да.

Его ладонь опустилась на её талию, скользнула ниже, прижимая её к себе. Он наклонился так близко, что его губы почти касались её.

— Тогда ты принадлежишь мне, — прошептал он ей прямо в губы.

Верна замерла. Тело охватил жар, дыхание стало рваным. Она ждала поцелуя…

Его губы зависли у самых её, дыхание обжигало. Она не дышала, ждала — ещё миг, и он коснётся её рта…

— Да… — выдох сорвался у неё сам, но было уже поздно.

Он резко склонился к её шее.

Острые клыки прорезали кожу. Боль вспыхнула острой молнией, она вскрикнула, пальцы инстинктивно вцепились ему в плечи. Но вместе с болью нахлынуло другое — жар, хлынувший по венам. Тело предало её, и крик сорвался в стон.

Он пил жадно, слишком глубоко, словно умирал от жажды все эти века. Каждая новая тянущаяся секунда рвала её изнутри — между ужасом и наслаждением. Её голова закружилась, дыхание стало прерывистым, а бедра сами подались навстречу его телу.

— Достаточно… — выдавила она, но он не отстранился. Его ладонь крепче вжалась в её талию, другая удерживала её голову, не позволяя оттолкнуть.

Она ощущала, как он пьёт её жизнь, и вместе с тем — что-то иное, невидимое, но не менее страшное: будто он забирал её волю, вплетал её в себя.

— Пожалуйста… — шёпот сорвался с её губ, но уже не звучал как протест. Скорее как мольба, как признание в чем-то запретном.

Он вдруг оторвался. Его губы были в крови, дыхание — тяжёлым, а глаза горели чёрным пламенем.

Она едва держалась на ногах. Голова моталась, сердце колотилось, тело горело.

— Теперь ты в моей власти, — сказал он, так близко, что её губы ощутили вибрацию его голоса. — С этого момента — навсегда.

Верна хотела возразить, но язык не слушался. Тело сдалось раньше неё самой. Мир начал меркнуть.

Последнее, что она почувствовала, — это его руки, удерживающие её, когда ноги подломились. Его холодное, но надёжное прикосновение.

И тьма.

Глава 2.

Она очнулась медленно, как будто выныривала из глубокой воды. Сначала было лишь ощущение — мягкость под телом, тяжесть век и ломота во всём теле. Потом — слабый запах пыли.

Верна открыла глаза. Над ней тянулся высокий потолок, потрескавшийся от времени. Комната была мрачной, пустой, с облупившимися стенами и серым налётом вековой запущенности. Но там, где она лежала, простыни были свежими, словно только что постелены. Чистое пятно в сердце разрухи.

Она лежала на огромной кровати. Её собственное дыхание казалось тяжёлым, тело — слишком слабым, чтобы подняться. Мысль пришла сразу:я жива. Но следом врезалась другая:зачем он оставил меня живой?

Сердце кольнуло воспоминанием — его клыки, боль, горячий прилив, и тьма, накрывшая её, как волна. Она сжала простыню пальцами, пытаясь унять дрожь.

— Ты проснулась.

Голос раздался за спиной, низкий и спокойный, но с той самой тягучей силой, от которой сердце сбивалось с ритма.