Щит Спэрроу (ЛП) - Перри Девни Страница 14

Я украдкой бросила последний взгляд на вид за окнами моей спальни, когда кровь просочилась сквозь ткань и запятнала ее.

Океанские волны блестели под ясным голубым небом. Солнце, опускаясь ближе к горизонту, окрасило Росло в желтые и оранжевые тона.

Еще до захода солнца я буду женой настоящего мужчины.

Мне следовало остаться в воде. Я должна была позволить течению унести меня в глубины Мариксмора и позволить чудовищам из океанских вод завладеть моей плотью.

Мне следовало продолжать плыть.

Семь

В святилище замка было душно и жарко. Запахи дыма и благовоний были такими сильными, что обжигали мне ноздри, когда отец проводил меня через резные двери.

Марго и Мэй шли позади нас, бок о бок. За ними следовал поток охранников, звук их шагов эхом разносился по темному, тесному помещению.

Здесь не было окон, через которые проникал бы солнечный свет. Это святилище было высечено в скалах под замком как место, где люди могли поклоняться богам во время миграции. Сегодня вечером скамьи были пусты, но, когда наступит решающий момент, деревянные скамьи, вероятно, послужат и сиденьями, и кроватями для тех, кто приютится в этих стенах.

Я всегда планировала быть с ними. Провести месяцы переселения в комнатах, примыкающих к святилищу, которые были отведены для отца и его семьи.

Была ли крепость в Туре? Пещеры и туннели под замком в Аллесарии? Не там ли они прятали информацию о круксе, за которой охотился отец? Возможно, в Аллесарии даже не было замка.

Я выясню это достаточно скоро.

Святилище освещалось сотнями канделябров, которые боролись с темными тенями. Когда я была маленькой, я спросила священника, сколько времени им требуется, чтобы каждый день зажигать все свечи. Он сказал мне, что они никогда не гасили пламя, а только заменяли догоревшие свечи — таким образом, они никогда не пропадали из поля зрения Оды.

Когда я спросила, почему они просто не выходили на улицу, чтобы поклониться отцу, он нахмурился и позвал моего наставника.

В тот день я узнала две вещи. Во-первых, святилище было не лучшим местом, чтобы прятаться от моих учителей. Во-вторых, священники не слишком любили солнце.

Они, похоже, не уходили далеко от своих покоев в замке, а поскольку я любой ценой избегала их двухчасовых вечерних бдений, наши пути редко пересекались.

Я ожидала увидеть сегодня вечером, по крайней мере, главного священника, ведь это была свадебная церемония и все такое, но святилище было пусто, если не считать двух жрецов Востеров, уже стоявших у алтаря. Возможно, их магия отпугнула священников.

У меня по коже мгновенно побежали мурашки. Невыносимо. А свадьбы у куэнтинов часто длились по три часа. Я не была уверена, что смогу так долго терпеть это ощущение.

— Где священнослужители? — спросила я, понизив голос так, чтобы слышал только отец.

— Церемонии не будет. Только постановление о браке и подписание договора.

— Ааа. — Почему в моем голосе прозвучало разочарование? По крайней мере, это быстро закончится. Хотя это означает, что у меня не будет времени отложить встречу с принцем Завьером в его спальне.

Неужели каждая Спэрроу так сильно боится своей первой брачной ночи? Если я скажу Завьеру, что у меня болит голова, — не солгу, — оставит ли он меня в покое? У меня внутри все перевернулось. Марго просила меня что-нибудь съесть, но я отказалась. Может, мне стоило съесть тарелку крекеров с сыром. Если меня вырвет желчью на ботинки Завьера у алтаря, изменит он свое мнение о призовой невесте?

Мы остановились в десяти футах от алтаря, и отец выскользнул из моих объятий, оставив меня с Марго и Мэй, а сам пошел поговорить с братом Даймом. Они склонили головы друг к другу, но говорили слишком тихо, чтобы я могла расслышать.

Я придвинулась к Мэй так близко, что мы соприкоснулись, и что-то твердое уперлось мне в бок.

— Сколько ножей у тебя припрятано под платьем? — спросила я.

— Несколько. А что? Хочешь позаимствовать один на первую брачную ночь? — прошептала она.

Я поджала губы, чтобы скрыть улыбку.

Отец кивнул Верховному жрецу, затем повернулся к стражникам у входа в святилище. По мановению его руки они открыли двери, и мгновение спустя туранцы вошли внутрь.

Завьер вошел первым, одетый в ту же одежду, что и раньше. Никаких изысков или сшитого на заказ пиджака. Он больше походил на одного из своих рейнджеров, чем на принца, если не считать серебряного обруча на лбу, который поблескивал в свете свечей.

Четверо его воинов следовали за ним, выражение их лиц было таким же твердым и непроницаемым, как и у их предводителя. Они казались еще больше, чем в тронном зале. Более смертоносными.

— Отправлять тебя в Туру — самоубийственная миссия, — пробормотала Мэй. В ее голосе слышалось неподдельное беспокойство.

— Лучше я, чем ты. — Я сжала ее руку. Даже при всей ее тренированности это было бы опасно для Мэй.

— Нет. Лучше я, чем ты. — Она сжала мою руку один раз, затем отстранилась.

Как и в случае с объятиями, Мэй была не из тех, кто держится за руки.

Последним в святилище вошел Страж. Он шел неторопливой походкой, более размеренной, чем остальные, как будто его не торопили идти к алтарю. Его взгляд был таким жестким, каменно-карим. Когда он посмотрел на меня, уголок его рта приподнялся.

Ухмыляющийся болван.

Сколько мне понадобится удачи, чтобы стереть ее с его лица? Если мне когда-нибудь удастся застать его врасплох, я обязательно попробую.

Может быть, я смогу подсыпать ему яд. Добавлю несколько капель в бокал с вином, когда он не будет смотреть. Он казался мне человеком, который всегда наблюдает, но все же…

Девушка может мечтать в день своей свадьбы.

Отец щелкнул пальцами, давая мне знак присоединиться к нему у алтаря.

Мэй подтолкнула меня локтем, приподняв юбки я подошла к протянутой руке отца. Он провел меня по обеим ступенькам, пока я не оказалась на платформе и не остановилась у деревянного стола, на гладкой глянцевой поверхности которого был разложен пергаментный свиток.

«Щит Спэрроу».

Мой желудок снова сжался. Это происходило на самом деле, не так ли? Пути назад нет.

Соглашение было простым и незамысловатым. Просто чернила на бумаге аккуратным почерком.

Чернила. И кровь.

Я вчитывалась в текст договора, и мое сердце опускалось все ниже и ниже, пока оно не оказалось рядом с моими туфельками. Мы с Завьером подпишем его своей кровью, а Востеры скрепят его своей магией. Тура и Куэнтис будут связаны. Детьми, которых я рожу.

Документ был длиной с мою руку, почерк мелкий, но разборчивый, поскольку занимал большую часть пергамента. Наши предки были скрупулезны, надо отдать им должное. Должна ли я прочитать все это?

Туранские рейнджеры остановились рядом с Мэй и Марго, а Завьер поднялся по лестнице и встал рядом со мной. Тепло его руки согревало мою. От него пахло мылом и кедром.

Это было приятно. Он пах чистотой и деревом. По крайней мере, от него не воняло лошадьми или другими женщинами.

Профиль Завьера был словно высечен из гранита, его взгляд скользил по указу, строка за строкой.

Итак, мы начали читать его.

Я начала с самого начала, но предложения сливались воедино. Слова расплывались. С таким же успехом он мог быть написан на древнем языке, которым до сих пор пользовались жрецы. Слишком много глаз следили за мной, чтобы я могла сосредоточиться, а проклятая магия Востеров раздражала мою кожу.

Сосредоточься, Одесса. Я сделала глубокий вдох, на мгновение закрыла глаза, затем начала снова. Если я подписываю это кровью, я должна была хотя бы иметь представление о том, что там написано.

В начале рассказывалось об истории этого договора. Пять королевств обязались предлагать короля или будущего короля и Спэрроу в каждом поколении.

Имя первой невесты было Спэрроу, отсюда и название договора, и почему женщину, приносимую в жертву в каждом поколении, с тех пор называли Спэрроу. Ее отец, король Туры, отдал ее в жены своему заклятому врагу, королю Генезиса.