Спой мне, девочка - Диана Эванс Страница 20

Ава накрыла ее пледом, заметив, как тонко запястье матери, как резко выступили ключицы. Анна дышала медленно, с трудом, будто даже этот простой акт требовал усилий.

— Она нездорова, — тихо сказал Джейк, опускаясь на колени рядом с диваном. — Те годы в заточении… они забрали у нее больше, чем просто голос.

Ава провела пальцами по материному виску, отодвинув прядь седых волос. Анна уже засыпала — или теряла сознание, Ава не была уверена.

За окном занимался рассвет, окрашивая комнату в бледно-розовые тона. Где-то вдалеке, может быть, с набережной, донеслись звуки скрипки — чья-то утренняя репетиция, легкая, невесомая.

Ава сжала руку матери, чувствуя под пальцами слабый, но упрямый пульс.

— Я останусь с тобой, — прошептала она. — На этот раз — я не уйду.

И пока город просыпался, а скрипка играла где-то вдали, Ава сидела рядом, охраняя хрупкий сон женщины, которая когда-то пела так, что заставляла плакать целые залы.

Теперь их роли поменялись.

И Ава знала — ее очередь петь.

Глава 21

Рассвет окрашивал комнату в бледно-голубые тона, когда Ава впервые разглядела все детали. Пыль танцевала в лучах света, оседая на потрескавшейся скрипке в углу, на стопке пожелтевших газет у кровати, на очках с толстыми линзами, брошенных на тумбочке.

Анна спала, но сном неспокойным. Ее пальцы — длинные, изящные, с едва заметными следами от струн — дергались, будто перебирали невидимые клавиши. Иногда губы шевелились, произнося бесшумные слова.

Ава осторожно поправила одеяло, заметив, как тонко запястье матери, как резко выпирают ключицы под тонкой кожей.

— Она не просто слаба, — прошептал Джейк, стоявший у окна. — Они… переделали ее.

Он повернулся, и свет выхватил из теней его лицо — усталое, с недельной щетиной, с новыми морщинами у глаз.

— Что значит "переделали"? — Ава встала, подошла к нему.

Джейк молча протянул маленький фонарик.

— Посмотри ей в горло.

Ава наклонилась над спящей матерью, осторожно откинула ее голову. В слабом свете стало видно — крошечный шрам под подбородком, почти заживший.

— Это…

— Имплант, — голос Джейка звучал жестко. — Для модуляции голоса. Чтобы она пела на нужных им частотах.

За окном пролетела ворона, бросив мимолетную тень на стену.

Анна внезапно зашевелилась, ее глаза открылись — ясные, осознающие.

— Ты нашла ноты? — ее голос был хриплым, но твердым.

Ава кивнула к чемодану.

— "Requiem for Silence".

Губы Анны дрогнули в подобии улыбки.

— Сыграй, — она попыталась приподняться, но силы оставили ее. — Только… в обратном порядке. И на малой терцией ниже.

Джейк уже раскрывал старое пианино у стены. Клавиши пожелтели, но звук остался чистым.

Ава села за инструмент. Первые ноты прозвучали неестественно глубоко, создавая жутковатый диссонанс.

— Что это…

— Продолжай, — Анна закрыла глаза.

Комната наполнилась странной мелодией — не песней, а чем-то другим. Кодами? Шифром?

Внезапно Джейк резко встал.

— Боже правый.

Он тыкал пальцем в ноты — при определенном освещении между строками проступали другие знаки.

— Это не музыка. Это…

Анна слабо кивнула:

— Список. Всех, кого они убили. Чтобы записать их голоса.

Тишина повисла тяжелым покрывалом.

Ава почувствовала, как по спине побежали мурашки.

— Мама… что они записывали?

Старые часы на стене громко тикнули.

Анна медленно подняла руку, дотронулась до горла:

— Последние крики. Последние слова. Чтобы потом… воспроизвести.

Джейк резко повернулся к окну.

— Вот черт.

На улице, в сером утреннем свете, стояли три черных автомобиля.

Двери открывались.

Анна схватила Аву за руку с неожиданной силой:

— Беги. Сейчас же.

— Я не оставлю тебя!

— Доченька… — в голосе матери прозвучала вся боль этих лет. — Я и так давно мертва.

Джейк уже толкал Аву к задней двери, но она вырвалась, бросилась к матери — обняла в последний раз, вдохнула запах ее седых волос (лекарства, пыль, что-то неуловимо родное).

— Я вернусь.

Анна улыбнулась — по-настоящему, по-матерински:

— Спой за нас. Только… никогда не пой для них.

Первые шаги на лестнице.

Громкий стук в дверь.

И последнее, что увидела Ава, оборачиваясь на пороге — как ее мать выпрямляется на кровати, поправляет волосы, будто готовится к выходу на сцену.

К своему последнему выступлению.

***

Тени от черных Mercedes-Benz растянулись по мостовой, как кляксы. Трое мужчин в безупречных серых костюмах выходили из машин, их лица оставались в тени широкополых шляп. Четвертый — высокий, с тростью, в пальто цвета воронова крыла — медленно поднимал голову к окну, где стояла Ава.

— Они… — её голос сорвался. Пальцы впились в подоконник.

Джейк резко оттащил её от окна. Его руки были тёплыми и твёрдыми на её плечах.

— Слушай внимательно. Это не полиция. Это хор. — Его дыхание обжигало ухо. — Они пришли не убивать. Они пришли записывать.

***

Ава повернулась к матери. Анна уже сидела на кровати, поправляя седые пряди дрожащими пальцами. Но в её глазах — о Боже, в её глазах была ясность, которой не было часами ранее.

— Мама, мы…

— Уходите. Оба.

Голос Анны звучал удивительно чётко.

— Через чёрный ход. В подвале — люк в старые катакомбы.

Стук в дверь прогремел, как выстрел.

— Open the door! Police! — голос был слишком сладким, чтобы быть настоящим.

Джейк уже набивал пистолет, его движения точные, выверенные годами.

— Они не оставят её в покое. Никогда.

Ава почувствовала, как в груди разливается ледяное бешенство.

Анна вдруг улыбнулась. По-настоящему. Так, как улыбаются перед прыжком с обрыва.

— Доченька, ты не понимаешь. Я ждала этого дня. — Она поднялась с кровати, и в этот момент Ава увидела — нет, не слабую старую женщину. Увидела приму Большого театра, которая выходила на сцену перед тысячной толпой. — У меня есть голос. Один последний голос.

Шаги в коридоре. Джейк схватил Аву за руку.

— Мы не можем…

— Вы должны! — Анна распахнула старый шкаф. Внутри — платье. То самое, с фотографии. Чёрное, с серебряными нитями. — Они хотят записать мой голос? Пусть запомнят его таким.

Джейк вдруг замер. Потом медленно кивнул.

— Аккорд си-бемоль минор, — прошептал он.

Анна засмеялась — звонко, молодо.

— Ты помнишь.

Ава металась между ними, не понимая. Что происходит?!

Мать взяла её лицо в ладони.

— Когда я дала последний концерт, мы подготовили кое-что. Голос может разбить стекло. А определённые частоты… — Она посмотрела на Джейка. — …могут разбить импланты.

Стук в дверь стал оглушительным.

Джейк резко обнял Анну, как обнимают солдаты перед битвой. Потом схватил Аву.

— Теперь бежим.

Анна уже надевала платье, её пальцы ловко застёгивали пряжки. — Иди. И когда услышишь крик — закрой уши.

Последнее, что увидела Ава, когда Джейк тащил её