Доктор Акомуто Херовато к вашим услугам! Том 2 - Женя Батуридзе Страница 25

— Ты будешь со мной разговаривать или нет⁈ — Мей уже кричала.

И тут я не выдержал. Пружина, которая сжималась во мне последние сутки, лопнула. Я швырнул тренажер на кровать и вскочил.

— А с какого перепуга я должен с тобой разговаривать⁈ — громко проговорил я ей в лицо, забыв о том, что в коридоре могут услышать. — С какого хрена я вообще должен тебе помогать⁈

Мей оторопела. Она отступила на шаг, ее глаза расширились от удивления. Она явно не ожидала такой реакции. Она привыкла, что я огрызаюсь, язвлю, но чтобы я почти кричал…

— Ты… ты что несешь? — растерянно пробормотала она.

— То и несу! — я подскочил к ней, чувствуя, как у меня дрожат руки от ярости. — Ты! Сбила! Меня! Ты чуть не отправила меня на тот свет! Ты сломала мне ребра, ты устроила мне сотрясение мозга! А теперь ты стоишь здесь и требуешь, чтобы я тебе помогал⁈ Да ты в своем уме⁈

— Я… я думала, мы это уже выяснили, — ее голос дрогнул.

— Выяснили⁈ — я рассмеялся. — Да, мы выяснили! Бедная, несчастная профессорша, которая оказалась не в то время не в том месте! И я, как мать его благородный рыцарь, должен спасти прекрасную даму, попавшую в беду!

Я сделал еще один шаг к ней, и она инстинктивно отступила, пока не уперлась спиной в стену.

— Но вчера, Мей-сенсей, вчера я узнал одну маленькую, но очень интересную деталь. Деталь, о которой ты почему-то предпочла умолчать.

Я смотрел ей прямо в глаза, и видел, как в них зарождается страх. Настоящий, животный страх. Наверное, не будь я на таких эмоциях, то отошёл бы и извинился, но почему-то сейчас во мне пылал настоящий гнев.

— Ты болтала по телефону. Ты сбила меня, потому что тебе было важнее обсудить что-то по своему гребаному телефону, чем смотреть на дорогу! Ты поставила свой разговор выше моей жизни!

Мей замерла. Ее лицо стало белым, как больничная простыня.

— Откуда… откуда ты знаешь? — прошептала она. Ее голос был едва слышен.

— Полиция рассказала, — я злорадно усмехнулся, наслаждаясь ее реакцией. — Они завели на тебя дело, профессор. Уголовное. С отягчающими обстоятельствами. Так что, когда ты, если ты, очнешься, тебя ждет не только выговор от главврача, но и вполне реальный тюремный срок. И я, знаешь ли, буду свидетелем обвинения. И расскажу все в мельчайших подробностях.

Я врал. Как бы я был зол, навряд ли бы я пошел на нее с обвинениями. Но сейчас мне хотелось уколоть ее как можно сильнее.

Мей же молчала. Просто стояла, прижавшись к стене, и смотрела на меня.

— Так что извини, — я вернулся к своей кровати и снова взял в руки этот проклятый тренажер. — Но спасение преступников в мои врачебные обязанности не входит. Разбирайся со своими проблемами сама.

Я отвернулся от нее, давая понять, что разговор окончен. Я слышал, как она стоит у меня за спиной. Я ждал, что она сейчас взорвется, начнет кричать, обзывать меня последними словами. Но она молчала.

— Хорошо, — наконец сказала она. Тихо, почти беззвучно. — Я все объясню.

Я не обернулся.

— Мне не нужны твои объяснения. Все и так предельно ясно.

Я знал, что веду себя как ребенок, но все равно продолжал.

— Пожалуйста, — в ее голосе прозвучали нотки, которых я никогда раньше не слышал. Мольба. Отчаяние. — Просто выслушай. А потом… потом можешь делать, что хочешь. Можешь подать на меня в суд. Можешь забыть о моем существовании. Просто дай мне шанс.

Я тяжело вздохнул и медленно повернулся. Она все так же стояла у стены, ссутулившись, и выглядела такой маленькой, потерянной и беззащитной, что моя праведная злость начала медленно таять, уступая место чему-то другому. Чему-то, похожему на жалость.

— У тебя пять минут, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более холодно.

Мей кивнула.

— Да, я говорила по телефону. Это правда. Я не собираюсь этого отрицать.

Она сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями.

— В тот день я провела сложнейшую операцию. Пациент — один из главных спонсоров нашей больницы. Очень важная шишка. Но не суть, — Мей тяжело вздохнула, будто «суть» все же была. — В любом случае, это мой пациент. У него был абсцесс корня аорты. Состояние критическое. Операция длилась восемь часов. Она прошла успешно, и я оставила его на ординатора Томимо.

Я скептически на нее посмотрел. Серьезно? Томимо? Тот самый, о котором ходят столько слухов?

— Не смотри на меня так! — вспыхнула Мей. — Я сама знаю, что он не самый лучший кандидат. Но время искать другого просто не было. Мне срочно позвонили и назначили встречу, которую я не могла отменить.

Она недовольно поджала губы, и я понял, что речь наверняка идет о человеке, которого она недолюбливает. Но выехать на встречу после того, как только прооперировала больного? Обычно хирург сам наблюдает за ним в ближайшие несколько часов, а тут Мей спихнула это даже не на самого лучшего ординатора.

— После этой встречи, когда я уже ехала в больницу, мне позвонил Томимо. Он сказал, что у пациента резко ухудшились показатели. Началась фибрилляция, давление упало до критических отметок. Он паниковал. Просто истерил в трубку. Я приказала ему немедленно начать инфузию кордарона, вколоть аргатробан и следить, чуть что, позвать дядю. Я очень спешила.

Мей посмотрела на меня, и в ее глазах была отчаянная мольба о понимании.

— Когда я уже подъезжала к больнице, он позвонил снова. Он кричал, что кордарон не помогает, что пациент умирает, и он не знает, что делать. Я подняла трубку… я должна была… а когда снова посмотрела на дорогу, то увидела тебя.

Мей замолчала. Я тоже молчал. Картина прояснилась. Мне даже стало стыдно, что я на нее так наорал. Но в то же время она спасала одну жизнь, рискуя десятками других.

— Такие дела, — тихо сказала она. — Теперь ты знаешь все. И можешь делать с этой информацией все, что захочешь.

Глава 11

Мей молчала. Наверное, все ждала, пока я заговорю, но я просто смотрел. Злость, которая еще минуту назад клокотала во мне, как лава в вулкане, не исчезла, но начала медленно остывать, покрываясь тонкой коркой