Двойник короля 21 - Артемий Скабер Страница 13

В его словах звучала горечь. Новоиспечённый султан понимал, что на самом старте своего правления уже связан обязательствами, должен подчиняться чужой воле. Удар по гордости, по ощущению собственной власти.

— Если бы я хотел, этот трон стал бы моим… — посмотрел я в потолок. — Но он мне не нужен, хочу другой и получу. Мне ваш климат не подходит, — хохотнул. — И насчёт взаимоотношений, помогу вашей стране стать ещё сильнее.

— Просто я должен делать то, что ты говоришь! — перебил меня турок.

Горечь и раздражение прорвались сквозь маску дипломатии. Гордость правителя боролась с практичностью политика. Он понимал необходимость союза со мной, но внутренне восставал против такого неравного положения.

— Вот! — кивнул я. — Быстро учишься.

На этом наша аудиенция была закончена. Он не сопротивлялся, не спорил дальше, просто кивнул, принимая условия. Жест рукой подозвал секретаря — худого мужчину в богатых одеждах, который тут же начал записывать распоряжения о безопасном эскорте для Зейнаб.

С женой я заранее поговорил и всё объяснил. Она приняла ситуацию с достоинством, присущим знатным туркам. Никаких истерик, никаких сцен, только практические вопросы: что взять с собой, как подготовиться к путешествию, чего ожидать по прибытии.

Написал письмо Жоре, Елене с Вероникой. Короткое, деловое послание с самой необходимой информацией: кто такая Зейнаб, какой приём ей оказать, какие задачи могут быть поручены. И предупреждение: она моя жена, часть семьи, не наложница и не служанка.

Джемал отправится с ней для страховки. Его способности к перемещению в пространстве сделают своё дело, а в случае угрозы он сможет мгновенно перенести Зейнаб в безопасность.

Мы переместились из дворца в одно место. Оно как раз по дороге было, а я не хочу оставлять за собой никаких незавершённых дел. У меня должок одному господину в тюрьме султана, в прошлый раз как-то не получилось его вернуть.

Старая тюрьма стояла на окраине города. Мрачное здание из серого камня, с узкими окнами-бойницами и массивными стенами. Символ страха и наказания, место, где ломались воля и дух.

Джемал перенёс меня как раз в нужный кабинет. Турок, оказывается, тут бывал. Точнее, отсюда его забрали ещё подростком и сделали тенью. Судя по виду, когда я попросил перенести, приятных впечатлений для него это не оставило. Лицо Джемала на мгновение исказилось, мышцы напряглись, а в глазах мелькнула тень страха. Старые воспоминания, старые раны… Даже спустя годы они не зажили полностью, просто покрылись тонкой коркой.

Ну, мы тут ненадолго. Всего лишь короткий визит, чтобы закрыть старый счёт. Дальше я его опущу и займусь своими делами.

Материализовались. Тьма рассеялась, уступая место реальности. Внутри нас ждал толстый турок лет сорока. Кабинет начальника тюрьмы — просторное помещение с тяжёлой мебелью из тёмного дерева. Массивный стол, заваленный бумагами, шкафы с фолиантами законов и регистрационными книгами, кресло с высокой спинкой, обитое потёртой кожей.

Толстяк сидел за столом, склонившись над какими-то документами. Перо в его пухлой руке скрипело по бумаге, оставляя кривые строчки. Он был занят настолько, что не заметил нашего появления, пока тень от моей фигуры не упала на стол.

Ничуть не изменился. Всё так же в форме охранников с какими-то знаками отличия на груди — серебряные бляшки, похожие на звёзды, и вычурный значок с изображением башни. Пузо едва умещалось под ремнём, а пальцы, унизанные перстнями, напоминали жирные сардельки.

— Ну здравствуй! — улыбнулся я. — Халиль Караагач, Баш Зинданджы. Помнишь меня?

Голос прозвучал мягко, почти дружелюбно. Моё появление подействовало на него — словно ведро ледяной воды опрокинули на голову. Мужик выпучил глаза и уставился на меня, не моргая. Лицо побледнело, приобретя оттенок скисшего молока. Перо выпало из внезапно ослабевших пальцев, оставив кляксу на документе. Рот открылся, но вместо слов вырвался только хриплый выдох.

— Что ты как неродной? — начал к нему двигаться. — Мы же с тобой почти хорошие знакомые… Правда?

Шаг за шагом приближался, наслаждаясь моментом. Месть — блюдо, которое подают холодным. И я собирался насладиться каждым его оттенком, каждым нюансом.

Турок пятился назад, пока своей задницей не упёрся в стену. Стул с грохотом опрокинулся, когда он вскочил на ноги.

Я оказался рядом. Его запах ударил в ноздри — пот, страх, дешёвые духи, пытающиеся замаскировать вонь немытого тела. Глаза бегали, как у загнанного зверя, ища путь к спасению. Но спасения не было.

— Помнишь, что я тебе сказал? — наклонил голову.

— Ш-ш-ш-т-т-т-о-о-о убьёшь! — выдавил он из себя.

Голос дрожал, слова сливались в нечленораздельный поток. Пот катился по толстому лицу. Зрачки расширились от ужаса, заполнив почти всю радужку. Руки дрожали, он даже потянулся к кобуре на поясе.

— Я держу слово! — кивнул.

Активировал магию льда. Источник почти пуст, но на это хватит. Холод собрался на кончиках пальцев, кристаллизуясь, превращаясь в смертоносные шипы. Одно движение, и десятки ледяных игл вонзились в турка. В пузатом теле появилось несколько дырок от ледяных шипов. Кровь брызнула на стену, на пол.

Тело примёрзло к стене. Глаза, ещё секунду назад полные ужаса, остекленели. Рот застыл в безмолвном крике. Конец наступил быстро, почти милосердно — всё-таки хороший я человек.

— Он твой враг? — спросил меня Джемал.

В его голосе не было осуждения, только профессиональный интерес. Турок оценивал ситуацию, анализировал мои действия, запоминал для будущих миссий.

— Враг? — я поднял брови. — Нет… Просто в прошлый раз не следил за языком, решил постараться и создал для меня опасные условия. Я предупреждал… — повернулся. — Ладушки, давай меня к яме, и ты свободен. Увидимся, когда закончу.

Мой голос звучал буднично, словно мы обсуждали погоду или планы на ужин. Смерть Халиля не вызывала ни радости, ни сожаления — просто выполненное обещание.

Турок поморщился от упоминания местной страшилки в виде серой зоны. Я вспомнил, как в прошлый раз туда зашёл и потом свалил. Не по зубам она тогда мне оказалась. А теперь? А теперь мы посмотрим.

Джемал прикоснулся к моему плечу, и снова перенос. Кажется, я постепенно привыкаю к пространственной магии. Раньше каждое перемещение вызывало тошноту, головокружение, дезориентацию, а теперь — лишь лёгкий дискомфорт, и то быстро проходящий.

Раз, и мы перед колодцем, в который меня тогда скидывали. Глубокая шахта, уходящая в темноту, каменная кладка, поросшая мхом и