Закон бессмертных - Джули Кагава Страница 35

И… я была голодна.

Машины остановились в нескольких футах от меня, и звук двигателей стих, хотя фары все так же светили мне в лицо. Я подняла руку, чтобы прикрыть глаза, и тут услышала скрип, словно кто-то слез с машины и встал рядом.

— Так-так, — произнес низкий насмешливый голос, и здоровенный, сурового вида мужчина шагнул вперед, фары подсвечивали его силуэт. Он был высокий, широкоплечий, руки сплошь в татуировках. Татуировка покрывала и половину лица — скалящий клыки не то пес, не то волк, не то койот. — Что это у нас тут такое? — задумчиво сказал мужчина. — Ты потерялась, девочка? Нехорошо бродить в таких местах в одиночку ночью.

На свет вышел второй мужчина, пониже и потоньше, но такой же пугающий. Он казался бодрее и беспечнее своего приятеля. На плече у него тоже была татуировка с псом, а в глазах — яркий голодный блеск.

— Сучки тут редко попадаются, — поддакнул он, облизывая верхнюю губу. — Не составишь нам компанию ненадолго?

Ощетинившись, я отпрянула назад, еде сдерживая порыв зарычать. Я совершила ошибку. Передо мной были люди, и, что гораздо хуже, — мужчины. Я знала, чего они хотят, — видела на улице бесчисленное количество раз, — и внутри у меня все сжалось. Надо было спрятаться, надо было дать им проехать. Но было уже поздно. Я ощущала в воздухе привкус насилия, чувствовала запах их похоти, и пота, и пульсирующей под кожей крови. Что-то внутри меня откликнулось на это, радостно встрепенулось, Голод огнем опалил мои внутренности.

Раздался металлический щелчок, и первый мужчина вытащил пистолет и направил мне в лицо.

— Бежать даже не думай, — проворковал он, обнажая в широкой ухмылке неровные желтые зубы. — Просто иди сюда и расслабься.

Я не пошевелилась, и он кивнул своему приятелю — тот шагнул вперед и схватил меня за руку.

Едва его ладонь коснулась моей кожи, что-то внутри у меня надломилось.

Добыча! Еда! С диким воплем я повернулась к мужчине, обнажив клыки, и он, в ужасе прокричав что-то ругательное, отпрыгнул. Я ухватила его, чувствуя жар его тела, горячую жидкость под кожей, пульсирующую в такт биению сердца. Я ощущала запах его крови, слушала судорожное сердцебиение, и перед глазами у меня все сделалось красным от Голода.

Рев и рык позади меня. Острый запах свежей крови, человек вырывается, хватает ртом воздух. Я — уже в ярости — развернулась, выискивая добычу. Та стояла против света, пахла кровью и страхом и целилась мне в грудь. Я взревела, отбросила обмякшее тело и бросилась вперед. Пистолет выстрелил дважды, оба раза мимо, и я кинулась добыче на грудь, опрокинула ее на землю. Мужчина бешено замолотил кулаками мне по лицу, его локти скользили по моим щекам, и тут я дернула его с земли и вонзила клыки в его шею.

Добыча застыла, одеревенела, и я вонзила клыки глубже, прокалывая вену, чтобы кровь текла свободней. Теплота наполнила рот и горло, хлынула в желудок, облегчая ужасную давнюю боль. Зарычав от наслаждения, я немедленно вгрызлась в плоть — кровь потекла сильнее. Я втягивала в себя жизненную силу, облегчая боль в животе и плече, чувствуя, как залечиваются раны и стихает Голод. Весь остальной мир исчез, пропали звуки, из ощущений осталось лишь одно — вот это великолепное, пьянящее чувство момента, в котором не было ничего, кроме власти.

Человек подо мной издал судорожный полухрип-полувсхлип, и я внезапно поняла, что делаю.

Вся дрожа, я отпустила его, всмотрелась в того, кто на несколько безумных секунд стал для меня не более чем добычей. Его шея была вся в крови. Охваченная азартом, я не просто прокусила ему горло — я его разорвала. Кровь пропитала воротник, но из раны больше ничего не текло. На всякий случай я потрясла мужчину за плечо.

Его голова повернулась набок, и невидящие, остекленевшие глаза уставились в пустоту. Он был мертв.

Нет. Я прижала ладони ко рту. Меня охватила дрожь — такая сильная, что я подумала, что меня сейчас стошнит. Я совершила убийство. Лишила жизни человека. В ту самую секунду, когда я почувствовала вкус крови, демон во мне взял верх, и я потеряла рассудок. Я поддалась Голоду. И в те несколько безумных мгновений, когда кровь хлынула в мой рот и в мои вены, я обожала это ощущение.

— О Господи, — прошептала я, глядя на тело, на труп, который всего несколько минут назад жил и дышал. Я убила его. Я убила его. Что мне теперь делать?

Мои мысли прервал страдальческий стон. Я опасливо посмотрела туда, где лежал, уставившись в небо, второй человек. Я поднялась на ноги и подошла к нему — глаза его расширились, дышал он часто и тяжело.

— Ты!  — выдавил мужчина. Его ноги дернулись — он попытался встать. Кровь сочилась из его груди — он принял пулю, предназначенную для меня. Ему оставалось недолго, даже я это понимала. Но он словно бы не замечал этого и все смотрел на меня остекленевшими глазами. — Не знали… что ты вампир.

Мужчина поперхнулся, кровь полилась у него изо рта на дорогу. Его пустой взгляд ранил меня, словно тысяча ножей.

— Простите, — прошептала я, не зная, что еще сказать.

Но это, похоже, его довело — он принялся смеяться.

— Простите, — повторил он, и голова его повернулась набок. — Вампир убивает моего кореша, а потом просит прощения. — Им овладел приступ хохота, он давился собственной кровью. — Это же… шутка, верно? — прошептал он, и глаза у него закатились. — Вампир… шутка? Шакал…бы… посмеялся…

Больше он не шевелился.

Я могла бы остаться здесь, стоя на коленях в холодной траве, вдыхая носом и ртом тяжелый запах крови, но небо над холмами светлело, и мои внутренние часы предупреждали, что рассвет близко. На секунду я задумалась, каково это будет, если я просто… останусь на поверхности. Встречусь с солнцем, как однажды сказал Кэнин. Сгорю ли я дотла? Будет ли это долго, будет ли мучительно? А что случится потом? Я никогда не была особо верующей, но всегда считала, что у вампиров нет души и никто не знает, что происходит с ними, когда они наконец покидают этот мир. Казалось невозможным, чтобы я, чудовище и демон, могла попасть в рай, в вечность или куда там попадают после смерти люди. Если только рай существует.

Но если рай существует, значит, существует и… другое место.

Дрожа, я заползла в траву и глубоко зарылась в землю, чувствуя, как она смыкается надо мной, точно могила. Может, я демон и трусиха, может, я заслуживаю того, чтобы сгореть, но умирать я все-таки не хотела. Даже если это обречет меня на ад, я всегда буду выбирать жизнь.

Правда, впервые после того страшного ночного нападения на развалинах я подумала: лучше бы все же Кэнин меня не спасал.

Глава 11

Тела так и лежали на дороге — бледные, неподвижные, — когда я проснулась на следующий вечер. На них уже слетелась стая ворон и других падальщиков. Я разогнала птиц и, чтобы сделать для покойных хоть что-то, оттащила тела в высокую траву, предоставив их природе. В машинах, на которых они ехали, кончилось топливо или электричество или что там приводило их в движение — фары погасли, механизмы стояли холодные и неподвижные. Я задумалась, не поехать ли на одном из них, но я никогда в жизни не управляла никакой машиной, а эти механизмы, даже если были на ходу, казались очень сложными. Так что я оставила их на обочине и продолжила свое путешествие в неизвестность.

Еще пара ночей прошла без развлечений. Я проходила сквозь города и поселки, все мертвые, заросшие и пустые. Несколько раз я оказывалась на перекрестке, где убегали в темноту другие дороги, но держалась той, по которой шла. Я привыкла к тишине, к пустоте, к бескрайнему небу над головой. Звезды были моими единственными постоянными спутниками, впрочем, я видела оленей, и мелких животных, и стада лохматых рогатых зверюг на равнинах. Когда на горизонте появлялись угрожающие признаки солнца, я зарывалась