Меткий стрелок. Том III - Алексей Викторович Вязовский Страница 2

— Займись этим. Прямо сегодня вечером, пока комиссар не уехал. Все, что возьмешь на нем, останется тебе. Фицджеральда и его людей я займу. Мешаться не будут. Скажу, что есть сведения о собраниях сторонников бунта в других салунах. Пусть там сторожат.

Картер кивнул, выскользнул из кабинета. А я задумался над тем, что делать с Бениксом. Нужна была «ответка» — просто так оставлять ход с комиссаром без последствий было нельзя.

* * *

Вечер принес с собой сильный снегопад. На улице уже окончательно стемнело, в салуне было битком. Люди пили, пытаясь заглушить разочарование и злость. Играли в карты, громко ругались. Но той лихорадочной энергии, что была днем, уже не было.

Я сидел в углу игорного зала, читая газеты, что доставили с последней почтой. В Вашингтоне готовятся к инаугурации нового президента — в Штатах в ноябре победил Уильям Мак-Кинли. Продолжаются расследования по делу коррупции в Tammany Hall — статьи разоблачала новые махинации с муниципальными контрактами. На второй полосе были международные новости. Про Россию ни слова, зато были детали конфликта между Османской империей и Грецией из-за Крита.

За соседним столиком уже шла игра. Играли втроем — Олаф, Картер и

Огилви. Старатель играл осторожно, больше для виду. Основная борьба шла между Картером и Комиссаром.

Сначала Огилви везло. Он выигрывал небольшие банки, усмехался. Пил виски стаканами. Его уверенность росла. Он начал шутить, рассказывать истории. Говорить громче. Картер сидел, молча, внимательно наблюдая. Джозайя, словно тень, менял стаканы. Один за другим.

Незаметно для Огилви, Картер начал использовать «особенную» колоду. Руки у него были удивительно ловкими. Словно он делал это всю жизнь.

Сначала он начал выигрывать чаще. Мелкие банки, потом покрупнее. То и дело слышалось «ол ин» — иду на все. Лицо Огилви стало менее расслабленным. Он начал играть агрессивнее. Тоже поднимать ставки. Глаза у него уже были остекленевшие, руки дрожали.

Комиссар начал проигрывать. Больше и больше. Сначала он играл серебряными и золотыми монетами, явно привезенными с собой. Потом наличными долларами, что достал из конверта. Очевидно это были деньги Гуггенхаймов. Но и они быстро закончилось. Лицо его потемнело. Он нервно потирал ладони.

— Ставки! — крикнул он, когда проиграл очередной крупный банк. — Больше нет наличных! Играем под запись!

Картер спокойно кивнул.

— Как хотите, господин Комиссар. Мы можем закончить.

— Нет! — он хлопнул по столу. — Играем дальше! Я напишу вексель.

Вот он. Перешел черту.

Картер незаметно кивнул мне. Джозайя принес чернильницу, бумагу. Огилви выписал первый вексель.

Ставки сделаны, пошла новая раздача. Картер поднимал и поднимал ставки. Олаф спасовал, вскрылись. Стрит-флэш против фул-хауса.

Комиссар застонал. Потом крикнул:

— Я отыграюсь! Сдавай

Он проигрывал, проигрывал и проигрывал. Огилви ругался, клялся, требовал пересдать, обвинял партнеров в своем невезении. Но он не мог остановиться. Азарт и виски завладели им полностью.

Игра длилась до глубокой ночи. К утру Комиссар Огилви проигрался в пух и прах. Он сидел, опустошенный, бледный, с трясущимися руками. Перед ним на столе лежала целая пачка подписанных им векселей. На общую сумму… тридцать с лишним тысяч долларов. По меркам многих здешних старателей — ерундовая сумма.

— Тридцать тысяч… — пробормотал он, не веря своим глазам. — Боже…

Картер аккуратно собрал векселя. Сложил их, отнес ко мне за столик. Я тут же, на глазах у Огилви выкупил их по номиналу за золото.

— Что ж, господин Комиссар, — сказал я. — Игра была… напряженной. Да, крупно вы проигрались. Как расчитываться собираетесь? Есть в Оттаве дом, еще какая недвижимость?

Огилви не ответил. Смотрел в одну точку.

— Джозайя, — позвал я. — Приготовьте горячий кофе для господина Комиссара. Кажется, нам надо приватно поговорить.

Я встал. Подошел к окну. За ним уже брезжил рассвет — снегопад закончился, над Доусоном всходило красное солнце.

* * *

Спустя час, слегка протрезвевший комиссар Огилви сидел в моем кабинете. Пил кофе. Его лицо было опухшим, глаза красными. Картер стоял рядом, молча.

Я сел за стол. Достал векселя. Положил их перед Огилви.

— Тридцать шесть тысяч долларов, господин Комиссар, — сказал я спокойно. — Большая сумма. Для любого. А для чиновника…

Огилви посмотрел на векселя, потом на меня. В его глазах читался страх.

— Я… я не могу… — пробормотал он. — У меня нет таких денег.

— Я знаю, — ответил я. — Но векселя подписаны вами при свидетелях. Это официальные бумаги. Вы обязаны их оплатить.

Я сделал паузу.

— А еще… — продолжил я, внимательно глядя на него, — … я могу показать их репортерам газет. Даже ехать никуда не надо — у нас в Доусоне живет Джек Чейни из Сан-Франциско Таймс. Представляете, какой будет скандал? Комиссар территории Юкон, проигравшийся в салуне на краю земли… Да еще и… выписавший векселя старателю, на прииске которого он только что закрыл добычу. Сомнительная история, не правда ли?

Лицо Огилви пошло пятнами. Пот выступил на лбу.

— Вы… вы шантажируете меня, мэр? — прошипел он.

— Я предлагаю вам выбор, господин Комиссар, — ответил я. — Выбор между вашей репутацией… и вашими долгами. Вы либо оплачиваете эти векселя… либо…

Я не договорил. Позволил ему додумать.

— Я не могу отменить приказ, — пробормотал он. — Он… он уже подписан.

— Можете, — сказал я. — Новый приказ. Сначала закрыли, нарушения мы устранили — кстати, вы же можете принимать присяги у старателей?

Дождавшись кивка комиссара я продолжил:

— Новый приказ о возобновлении работ.

Огилви сидел, раздавленный. Шантаж. Позор. Тюрьма. Выбор был очевиден.

— Хорошо… — пробормотал он наконец. — Я… я отменю приказ.

— Немедленно, — сказал я. — Сейчас же. В моем кабинете. Напишите новый приказ. И подпишите. Я соберу старателей — объявите им.

Он взял лист бумаги, перо. Руки его дрожали. Написал несколько строк. Подпись. Достал из кармана коробку с печатью. Подул на нее, приложил.

Я взял документ. Прочитал. «В связи с проведенной проверкой и принятыми мерами по устранению…» Бла-бла-бла. Главное — приказ о возобновлении работ на прииске Эльдорадо.

Я улыбнулся.

— Отлично, господин Комиссар. Вот и договорились. А теперь… — я взял векселя, разделил пачку пополам. Одну половину подвинул к Огилви, вторую убрал в ящик стола — Это наша гарантия, что вы не передумаете. В следующий ваш визит, скажем — я поднял глаза к потолку — Через полгода, получите вторую часть.