Александр Мень. Пастырь. Свет во тьме. Повесть о жизни и мученической смерти - Михаил Александрович Мень

Михаил Мень

Александр Мень. Пастырь. Свет во тьме: повесть о жизни и мученической смерти

Серия «Александр Мень. Священник, пастырь и пророк»

В книге использованы фотографии из личного архива автора.

© Мень М.А., текст, иллюстрации, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Предисловие к повести Михаила Меня «Пастырь. Свет во тьме»

«9 сентября 1990 г. в поселке Семхоз Московской области, по дороге в храм, был убит священник Русской Православной Церкви, отец Александр Мень», – так сообщали многие крупные СМИ Советского Союза, Европы и Америки. Это страшное известие быстро облетело мир в тот сентябрьский день.

Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, митр. Сурожский Антоний, кардинал Франции Жан-Мари Люстиже, папа римский Иоанн Павел II и другие церковные иерархи и члены правительств были потрясены этим чудовищным злодеянием, о чем свидетельствовали многочисленные выступления, заявления для прессы. Президент СССР Михаил Горбачев распорядился, чтобы ему лично докладывали о расследовании этого преступления.

В заявлении архиепископа Парижа кардинала Люстиже в частности говорится: «…Убийство человека, отдавшего жизнь Богу – это бунт против Бога и рана, нанесенная собственному народу. Я молюсь за отца Александра Меня, за его близких, за его приход и за всю Православную Церковь, которой нанесен страшный удар».

А вот слова митр. Антония (Блума): «…Теперь отец Александр лицом к Лицу созерцает Спасителя. Мы не смеем говорить о своей оставленности, об одиночестве, о сиротстве! Отец Александр не умер, а приобщился к Жизни Божественной, остался для всех своих Пастырем добрым молитвенником, ходатаем, заступником! И зовет он каждого, кто его любил, кто в нем видел образ истинного христианина, на Путь Крестный и к славе Воскресения! “Будьте мне последователями, как и я последователь Христов!”».

Александр Мень родился 90 лет тому назад, в 1935 г., в Москве, столице огромной страны – Советского Союза. К 1935 году общество было уже окончательно порабощено. И «официальная» Церковь Московского патриархата была почти задушена, обезглавлена после смерти патриарха Тихона в 1925 году (осталась без патриарха на долгие годы; за исключением нескольких епископов, остававшихся на воле, – все архиереи были убиты или арестованы; обновленческий раскол, организованный ГПУ-НКВД, разрушал Церковь изнутри). Сталин уже развязал в СССР «большой террор», шли массовые аресты, в ГУЛАГ уже были брошены миллионы людей.

В то тяжелое время жестоких гонений на верующих, на «врагов народа», религиозное воспитание можно было получить только в подполье, в «катакомбах». Многие из тех, кто являлись духовными учителями Алика Меня, были репрессированы за участие в «антисоветском церковном подполье». Все они были членами Катакомбной церкви – церкви, казалось бы, слабой и гонимой, но на самом деле – непобедимой. Гонимую Церковь основали святые исповедники и мученики, духовенство тех страшных лет. В то время полной беспросветной тьмы эта община святых спасала основы христианства, чистоту православия ценой своей жизни.

Для человека, родившегося в Москве в разгар сталинских репрессий, биография Александра Меня не просто необычна, она выглядит как чудо, как легенда – он с детства участвовал в тайных богослужениях, вырос и сформировался в условиях подпольной Церкви, когда литургии служились в лесу, на поляне, или в комнате незаметного деревенского дома, – поэтому он знал цену подлинной христианской жизни, знал, что Дух дышит, где хочет, и там, «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я среди них».

А ведь, обладая разносторонними и значительными дарованиями, он мог бы сделать успешную карьеру в самых разных областях! Александр Мень с детства интересовался миром природы, миром животных, изучал биологию в институте и, имея незаурядный научный склад мышления, мог стать, например, ученым-биологом. Мог также стать музыкантом, ведь у него были прекрасные музыкальные способности, или художником – с детства он рисовал, брал уроки живописи, иконописи, в юности писал акварели, пейзажи, портреты; его иллюстрации к книге «Сын Человеческий» очень выразительны; есть несколько икон его письма. Он мог бы стать прекрасным писателем, о чем свидетельствуют его книги по истории религии, – они написаны с великолепным художественным мастерством и читаются с огромным интересом, как романы. Отец Александр очень любил кино, в его планах было снять фильм о жизни и смерти. Из него мог бы выйти замечательный кинорежиссер: в домашних условиях, используя слайды, он делал великолепные диафильмы на библейские сюжеты.

Но он решил все свои таланты принести в дар Господу. И стал пастырем, священником. Почему же Александр Мень, блестяще образованный, отказался от возможности сделать прекрасную карьеру (на том или другом поприще), реализуя свои богатые дарования, а выбрал не просто трудный, но полный испытаний и риска путь сельского священника, обрекая себя и свою семью на жизнь в провинции, среди темной, суеверной, в основном невежественной паствы?.. (И так и прослужил в деревнях с 1960 до 1990 гг.) Прежде всего потому, что видел в детстве пример жертвенного служения, непоколебимой и светлой веры в катакомбной церковной общине, а позже сам обрел опыт личной Встречи с Христом. Когда был еще подростком, «тогда же я услышал зов, призывающий на служение, и дал обет верности этому призванию. С тех пор оно определяло все мои интересы, контакты и занятия. Вместе с этим пришло решение стать священником», – пишет о. Александр в очерке «О духовном опыте».

Уже в 12 лет Александр принял твердое решение стать священником и целеустремленно шел к этому из года в год.

Александр Мень окончил Ленинградскую духовную семинарию, Московскую духовную академию, аспирантуру, защитил богословскую диссертацию по теме «Элементы монотеизма в дохристианской религии и философии».

Промыслительно и то, что христианство Александра Меня, родившегося в интеллигентной еврейской семье, берет свое начало задолго до его рождения. Вот слова самого о. Александра из письма 1971 г.: «Я был рожден в православии не только формально, но и по существу. Семья наша издавна считала себя живущей под благословением о. Иоанна Кронштадтского. Он вошел в ее жизнь не из книг. Мамина бабушка, которая еще нянчила меня, бывала у о. Иоанна, и он исцелил ее от тяжкой болезни. При этом он отметил ее глубокую веру, хотя знал, что она не была христианкой, а исповедовала иудейскую религию. Думается, что благословение о. Иоанна не осталось втуне: мать моя с раннего детства прониклась верой во Христа и передала мне ее в те годы, когда вокруг эта вера была гонимой и казалась угасающей, когда многие люди, прежде бывшие церковными, отходили