Лесные люди - Александр Анатольевич Стрекалин Страница 14

Усевшись на рельс и вытянув гудящие ноги, Степан стал рассматривать мозоли на руках, которые он натёр даже в перчатках. Сегодня он, как мог, помогал рабочим, и целый день махал киркой, выбивая ржавые костыли из старых, но ещё крепких шпал.

– Вот, что значит, холостяк, – хохотнул Михалыч, усевшись рядом. – Все руки в мозолях.

– Иди ты… Сам сегодня намахался не хуже меня. Скажешь, нет?

– Я – другое дело. – Михалыч хоть и выглядел уставшим, но был не настолько вымотан, как Степан. – Я родился рабочим, рабочим и помру. А ты у нас для того, чтобы командовать, а не ишачить. А то б мы без тебя не справились, гляди.

– Да я подумал…

– Стёп, думай лучше о бабах.

– Я всё время о них думаю.

09

Мало-помалу, но вера Степана в успех начала крепнуть. Их маленький отряд с упорством первопроходцев пробивал свою дорогу в тайге. Два раза, с интервалом в неделю, к нему приезжали представители заказчика, и остались довольны. Вечером того же дня, когда Степан вернулся с 40-го километра, ему позвонил шеф и сообщил, что они получили первый транш по предоплате. Степан и забыл, что такое возможно. Промычав в трубку, что он-де, рад, отключился и поплёлся в душ. Вернувшись, обнаружил, что баланс его карты пополнился, хотя куда здесь тратить деньги, он пока не придумал. Да и Михалыч, в последние дни какой-то собранный, не предлагал, как обычно, ни выпить, ни тёлок.

К деревне, в которой жил Радик, подошли через несколько дней. Степан испытал огромное чувство неловкости, когда им пришлось сносить сараи, пристроенные к домам спереди, практически, на «железке». Пытаясь объяснить местным, что такое полоса отвода, он встретил только непонимание и ненависть. Махнув, в итоге, рукой, он приказал рабочим сносить всё к чёртовой матери и пошёл к Радику, с глаз долой.

Как и в прошлый раз, хозяин были дома. У Радика снова были выходные, и он увлечённо строгал по дереву, собираясь украсить дом чем-то замысловатым, с резьбой. Уплетая наскоро приготовленный хозяйкой обед, Степан сам не понял, как дал уговорить себя провести у них выходной, соблазнившись возможностью общения с приятными ему людьми.

Однако в субботу, скомандовав рабочим «отбой», Степан не спешил уезжать с полотна, прохаживаясь вдоль разобранных рельс, в пыльных, поношенных, но таких удобных сапогах. Сапоги напомнили ему школу, военные сборы, на которые он, как и все выпускники, поначалу ехать не хотел. Ходить строем и есть кашу тогда считалось «западло», хотя сборы были совсем короткие – трое суток, в течение которых Степан бегал, преодолевал полосу препятствий, кидал гранаты, стрелял из «воздушки», а ночью, пока учителя пили в своей палатке, даже сгонял в приткнувшуюся прямо к полигону деревню за самогоном. Впрочем, не пьющему и не курящему Степану, сама эта вылазка была нужна больше для драйва. Он хорошо помнил свои ощущения в последний день, когда сидя на сложенных палатках и ожидая автобус, он вдруг осознал, что уезжать ему совсем не хочется. Степан был уверен, что так же думали и большинство ребят, скрывая свои мысли за глупой бравадой. Тогда, вернувшись домой пятничным майским вечером, 17-летний Степан впервые не обрадовался предстоящему выходному. Так было и сейчас.

Шагая по пути к деревне, в одиночестве, Степан думал о доме. Где-то там, далеко, пустовала его холостяцкая квартира в вонючей панельной девятиэтажке. Сколько лет он подумывал продать её и переехать в жильё поприличнее, да всё откладывал на потом.  Всё всегда откладывается на потом. Как любят шутит в интернете, в России есть свой супергерой, – Завтрамэн. Он может всё, но завтра.

Ольги не было дома.

– У соседки огурцы закрывает, – сообщил Радик, тепло приветствуя гостя. – Или помидоры, я не в курсе. Сказала, не хочет нам мешать. Поэтому нас своя программа.

Готовясь к визиту нового друга, Радик затеял шашлыки. Аромат томящегося над углями мяса Степан услышал ещё на подходе, и тотчас понял, как он голоден. Умывшись, и переодевшись в заранее прихваченные с собой вещи, он расположился в пластиковом кресле у мангала.

К мясу Радик подал зелень и бутылку водки. Шашлык получился отличный. Опрокинувший на голодный желудок рюмку, Степан глотал, почти не прожёвывая. Здесь он быстро усвоил одну простую истину: наливают – пей. Как-то так получалось, что спиртное здесь было не во вред, а на пользу. Обдумывая это, Степан вновь налил себе и новому другу.

Смазанный, разговор потёк, как по маслу. Оказалось, что Степан встретил единомышленника. Радик тоже любил рок-музыку и имел все альбомы «Наутилуса». И был на их концерте в Перми. И не только на их концерте. За разговорами, Степан и не заметил, как закончилась бутылка, и Радик предложил принести ещё. Подумав, Степан отказался, помятуя о том, в каком виде он может предстать перед Ольгой.

– Об этом не беспокойся, – отмахнулся Радик. – Она о тебе самого высокого мнения.

– И чем я заслужил?

– Как чем? – начал загибать он пальцы. – Культурный, вежливый. Не пьёшь, не куришь. Вот это, – он постучал пальцем по бутылке, – не в счёт. Да и вообще, птичка по полёту видна.

– Спасибо, конечно. – Степан смущённо почесал переносицу. – А на завтра у нас какие планы?

– Никаких. Спи, сколько влезет. Мы утром с Ольгой в Дальнее смотаемся, так что ты здесь за хозяина. С местными лучше не трепись, ни к чему это. И главное, поаккуратнее с бабами. Они на тебя глаз положили.

– На меня?! – искренне удивился Степан. – Я тут и не видел никого.

– Ты-то нет, а вот, они тебя – да. У Ольги спрашивали, холостой ты, женатый?

– Н-да, – ответил Степан. – Буду иметь ввиду.

– Имей. – Радик пошевелил угли, и тени вокруг них зашевелились в безмолвном танце. – У нас тут мирок замкнутый, сам видишь. Любому новому лицу рады.

– Если ты хочешь предложить разбавить ваш генофонд, – Степан подавил улыбку. – То я – пас.

– Жаль, жаль, – бросив кочергу в мангал, Радик, пошатываясь, встал. – Пойду, пивка принесу.

Вернувшись из дома с двумя бутылками, Радик протянул одну гостю. Стало совсем темно. Тёмно красные угли не давали больше света, и Степан скорее угадал, чем увидел, что добродушный хозяин вернулся из дома чем-то озабоченный. Усевшись обратно в пластиковое кресло, он, казалось, забыл, за чем ходил, зажав закрытую бутылку в ладонях. Степан открыл свою.

– Степан, ты снова думаешь жениться?

Степана этот вопрос не удивил. Себе он задавал