Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк Страница 10

А Пётр Петрович уже много лет работал на даче в саду и в огороде, максимально оголившись и не обращая внимания на солнце и комаров.

— «Пусть тело дышит! Это естественное состояние человека! И это очень полезно для организма! Витамин Дэ!»

— отвечал он на любопытные вопросы, почему он всё время ходит почти голый.

— «Петь! Ты бы ещё и трусы снял?!»

— иногда подшучивала над бывшим «бывшем мужем» Алевтина Сергеевна.

— «Так если бы никого поблизости не было, то да!»

— спокойно тогда отвечал ей Пётр Петрович, гордясь своим бронзовым загаром.

И с утра в понедельник Платон заболел и не смог попасть на экзамен.

— Эх! Жалко! А я ведь так хорошо подготовился к физике!? — сокрушался Кочет, лёжа в кровати в ожидании прихода врача.

Поэтому к химии, экзамен по которой планировался на 28 июня, Платон решил подготовиться по-настоящему, чтобы не дай бог не получить «неуд». Ещё на свадьбу Насти Эля привезла ему давно обещанный ею толстый учебник по общей химии, издания Академии наук СССР.

И теперь он открыл его. На подготовку к экзамену оставалось меньше трёх дней. И если для других студентов и предметов срок был достаточен, то для Кочета с его знаниями по химии это было крайне мало. У него химия была запущена с самых азов, с самых первых классов её изучения.

— Какой он толстый! Такой и за три дня не осилишь просто прочитать!? А ведь ещё надо понять и что-то пописать самому?! — встревожился Платон.

Но когда он стал читать его с самой первой страницы, то не смог оторваться. И постепенно, страница за страницей в его голове началось всё укладываться, как кирпич к кирпичу, составляя прочную стену знаний.

Платон даже сам себе обрадовался, но больше всего толковому и понятному учебнику. И так все три дня с утра до позднего вечера он, практически не отрываясь, читал и читал его, меняя позы и места сидения и даже лежания, лишь изредка кое-что самостоятельно изображая на тетрадном листке. Учебник теперь ему казался захватывающим детективом.

И он вечером обрадовал маму:

— «Мам! Если бы этот учебник был бы у меня с самого начала изучения химии, то я бы тоже стал химиком, как Эля!».

— «Платон! А ты знаешь, что сегодня двадцать седьмого июня приняты Основы законодательства о браке и семье, которые будут введены в действие с первого октября?!» — хитро задал вопрос Пётр Петрович, пытаясь по телефону подбодрить перед экзаменом выздоравливавшего сына.

— «Нет! А что?».

— «Так тебе перед женитьбой это надо изучить!».

— «А я до окончания института и не собираюсь жениться! Так что предложи это почитать Насте… после свадьбы!».

А сдавать экзамен он попал к заместителю заведующего кафедрой химии профессору Сухинину. Вместе с ним за одним большим столом оказались Игорь Забореких, Вера Подорванова и Валя Деревягина.

С удивлением для себя письменно ответив на все вопросы билета, Платон смело подсел к профессору. Тот, посмотрев записи в билете, стал задавать Кочету вопросы, переходя от темы к теме. И Платон к своему удивлению отвечал на все, может быть иногда и не полно, но без ошибок.

Наконец профессор спросил определение степени свободы.

И Платон сформулировал, как было продиктовано профессором на лекции. Но потом не выдержал и выдал другую формулировку из учебника Академии наук.

— «Как? Как вы сказали? Я что-то не совсем понял! Можете ещё раз повторить?!» — спросил и попросил профессор.

И Платон повторил слово в слово, так как хорошо понял эту формулировку, даже мысленно представляя её в своём воображении.

— «Интересная формулировка! И не такая, какую я вам давал на лекциях! И откуда вы её взяли? Не сами же придумали!?».

И Платон при всех присутствующих рассказал о своих прошлых проблемах с химией и помощи со стороны старшей сестры — кандидата химических наук, давшей ему учебник Академии наук, который он прочитал запоем, как интересный роман, всё сразу поняв и многое запомнив.

— «Так эта формулировка дана в том самом учебнике!» — закончил он.

— «Великолепно! Я такой формулировки ранее нигде не встречал! Она точнее и короче моей! Повторите мне её ещё раз, я запишу!» — сознался профессор.

И Платон не спеша продиктовал, а Сухинин записал, поставив Кочету оценку «хорошо».

— «Действительно! Вы удивительным образом прилично знает все темы!? У вас твёрда четвёрка!».

И Платон был несказанно рад. Ведь ему опять, как и в случае с французским языком, удалось заметно продвинуться в неприятном и непонятном для него предмете.

— «А Платон сегодня дал жару! Самого профессора Сухинина учил правильной формулировке степени свободы!» — объявил в трамвае их общим товарищам Игорь Заборских.

А Вера Подорванова и Валя Деревягина, как свидетели этого, ещё и подтвердили триумф Кочета.

Теперь их всех ждал летний отдых от учёбы, каникулы и очередные отпуска, а кое-кого и декретные отпуска по родам и уходу за новорождённым.

— На будущий год мы видимо больше не увидим молодых мамаш Валю и Марину? — со знанием дела решил молодой папаша Кочет.

Теперь его ждал заслуженный отдых и развлечения в своё удовольствие.

Но не успел Платон подумать об этом, выйдя на работу в пятницу 29 июня, как к нему с предложением отдыха и развлечений подошёл тоже уже сдавший, но свою третью сессию, Валера Попов.

Он предложил Кочету и их другу Володе Лазаренко выпивкой отметить окончание сессии и семестра, но тот как всегда отказался.

— «Валер! Ты же знаешь, что я не любитель пить!?».

— «Да, Валер! Не будь зачинщиком!» — добавил и непьющий Володя Лазаренко.

— «Хорошо! Я не настаиваю!» — согласился Попов.

— «А кстати о зачинщиках! — вдруг вспомнил он о давно происшедшем в школе — Как-то раз, известный всем вам Карасик, поднял с мест двух пацанов, прогулявших его предыдущий урок, и спросил, кто из них зачинщик, а кто просто повёлся. При этом он обещал наказать только зачинщика. И тогда оба естественно сказали, что они одновременно это предложили. И тогда Владимир Владимирович сказал: «Вот если бы мы с Игорем Павловичем захотели бы выпить, то кто-то из нас ведь всё равно это бы предложил первым. Вот он и был бы зачинщиком! А так я вам обоим ставлю прогул за прошлый урок и двойку за сегодняшний!». Волков, кстати, считал, что из меня ничего путного в жизни не получится! А Петров, наоборот, говорил мне: «Валер, старайся, больше работай, и тогда ты добьёшься успеха!». Вот я теперь и старюсь!» — окончил рассказ Попов.

Но, получив отказ