Флэшмен и Морской волк - Роберт Брайтвелл Страница 14

последнее время их что-то слишком часто ловят. Ваш друг Стюарт был прав на этот счет: многих французских эмигрантов убеждают шпионить на Францию, чтобы защитить родственников там, а теперь они подбираются и к испанской общине в Лондоне. Если бы я попросил одного из моих испанских агентов посетить Испанию, велика вероятность, что об этом прознают. Мне нужен человек, которому я могу доверять, у которого нет связей с испанской общиной здесь, и Каслри предложил вас.

— Но разве это не будет опасно? Я никогда не был в Испании, не знаю никаких обычаев, я буду там как белая ворона.

— О, не волнуйтесь, вы пробудете в Испании всего час или два, не больше. Корабль до Гибралтара, затем другая лодка, скорее всего, флотская, доставит вас вдоль побережья до небольшого городка. Вам нужно будет лишь незаметно сойти на берег ночью, передать сообщение агенту и, возможно, получить депешу в ответ, и на этом ваша работа будет сделана. За поездку вам тоже хорошо заплатят.

У меня в голове все смешалось. Я ожидал какой-нибудь должности в лондонском министерстве; может, это и была бы скучная работа, но зато безопасная. А теперь мне предлагали заграничное путешествие и возможность, пусть и недолгую, соприкоснуться со шпионами. Дурак, я поверил заверению, что это не будет опасно. Это будет грандиозное приключение, и если Уикхем или Каслри напишут моему отцу, что я еду за границу по государственному делу, ему будет трудно возразить. А если я откажусь от работы, которую мне подыскал Каслри, то он может больше ничего и не предложить.

— Вы уверены, что мне не придется пробыть в Испании больше пары часов? — уточнил я для верности.

Уикхем рассмеялся.

— Не беспокойтесь, заскочите и тут же обратно. Агент, которому вы передадите сообщение, — пожилой католический священник, который годами не покидал своего городка. Он будет там, ждать в церкви. Он — курьер на испанской стороне, который передаст послание дальше.

— Хорошо. Отец хочет, чтобы я оставался в Лондоне, но если он не будет возражать, я согласен.

— Я отправлю ему записку завтра, к концу недели должен быть ответ, а тем временем я устрою еще одну встречу, чтобы мы могли обсудить все подробнее.

Внезапно ощутив прилив восторга и собственной значимости от того, что мне предстоит сыграть свою роль в государственных делах, я пожелал ему доброй ночи и стал искать, на чем добраться домой.

Некоторых министров, например Питта, уже ждали кареты. Меня — нет, но двое мужчин с паланкином оказались как нельзя кстати, и я забрался внутрь, назвав им адрес. Ночью в любой части города было опасно ходить одному, а в своем лучшем платье и туфлях я не хотел пачкаться в уличной грязи. К тому же после всего выпитого за вечер я был отчасти пьян, но не настолько, чтобы не гудело в голове от мыслей о возможности поехать за границу и начать карьеру на государственной службе. Они доставили меня до моих комнат быстро, но, когда я расплачивался, я заметил странную вещь. У одного из мужчин, судя по его повадкам, старшего в их артели, были на ногах исключительно хорошие туфли, хоть и покрытые грязью. Обычно такие молодцы носили грубейшие башмаки. Когда я заметил это вслух, он удивился, а затем объяснил, что выиграл туфли, поставив на петушиных боях. Это не объясняло, зачем он губит их, таская паланкин, но я не стал больше об этом думать и отправился спать.

Глава 6

Три дня спустя я получил записку от Уикхема с предложением встретиться в кофейне на Джермин-стрит. Он сидел за столиком в углу с кем-то еще, кто прятался за газетой. Подойдя ближе, я увидел, что это была дама в костюме для верховой езды. Светских дам редко можно было увидеть в кофейнях, которые считались мужской территорией, да и в своих юбках с обручами они с трудом протиснулись бы сквозь толпу. Но эта дама не походила ни на англичанку, ни на светскую львицу. На ней была узкая коричневая амазонка поверх довольно глубоко вырезанного белого лифа и кокетливая шляпка с пером.

Уикхем поднял голову, когда я подошел, встал, чтобы пожать мне руку, и представил свою спутницу как Консуэлу Мартинес.

Она повернулась ко мне и сказала по-испански:

— Рада познакомиться, сеньор Флэшмен. Я так понимаю, вы недавно в Лондоне. Что бы вы назвали главными его достоинствами?

Глядя на ее наряд, демонстрировавший впечатляющее декольте, мне на ум немедленно пришли два привлекательных достоинства, но я напряг свою память и быстро ответил по-испански:

— Хотя соборы и особняки впечатляют, ничто не сравнится с красотой дам, которых встречаешь в кофейнях.

Она рассмеялась комплименту, но одарила меня проницательным и оценивающим взглядом. Затем повернулась к Уикхему и сказала по-английски:

— Его испанский и впрямь очень хорош, почти как у испанца.

— Превосходно, — сказал Уикхем. — Что ж, проверку на знание испанского вы прошли, а сегодня утром я получил известие от вашего отца — он рад, что вы поступаете на дипломатическую службу. Рад приветствовать вас на борту.

— В чем заключается миссия? — спросил я.

— Мы уже несколько месяцев держим испанский флот заблокированным в Кадисе. Но держать там эскадру для блокады истощает наш флот, и, несмотря на обманные маневры, чтобы выманить их на бой, они остаются в порту. Мы хотим уничтожить их, прежде чем они смогут соединиться с французами. У нас есть агент в Кадисе, и мы думаем, что с его помощью сможем заставить флот выйти в море.

— Но как?

Уикхем бросил короткий взгляд на Консуэлу, которая слушала с напряженным вниманием.

— Я сообщу вам все подробности, когда вы будете готовы к отплытию. — Он вытащил из кармана запечатанную бумагу. — А пока… что такое?

Я только что заметил мужчину, сидевшего через два столика за спиной у Консуэлы. С виду поглощенный кофе и газетой, он был точной копией того носильщика паланкина. На этот раз он, конечно, был дорого одет и без усов, которые были на нем тогда, но я был уверен, что это тот же самый человек. Я лишь озадаченно взглянул на него, но Уикхем заметил, что я на миг отвлекся.

— Да так, ничего, просто показалось, что я узнал кого-то, но этого не может быть.

— Томас, в моем деле к совпадениям не относятся легкомысленно. Кто это и где вы его видели