Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник) Страница 110

* * *

Нехватка денег – это бич,И хлещет он порой пребольно.Безденежье, как паралич,Мешает двигаться привольно.

Благоговея богомольно,Любви красавиц не достичь:Владеет ими своевольноЛишь тот, кто смог деньжат настричь.

Так запевай, певец, раздольно,Так начинай застольный спич!Капиталиста возвеличь,Пусть хмыкнет он самодовольно.

Замаслится его глазок,Зашевелятся губы-слизни,Он щелкнет пальцами – и вот,Дожевывая свой кусок,Из-за стола хозяев жизниСама любовь к тебе плывет.

* * *

Едва о долларе заходит речь,Любой брюзга становится милягой,Любой гордец – общительным парнягой,Любой старик полжизни сбросит с плеч.

Душевным складом можно пренебречьВ погоне за волшебною бумагой.В бактериях мы можем так разжечьК соитью страсть питательною влагой.

Я действенностью восхищен твоей,Питательный бульон простых натур,Заветная заморская валюта!Сцепляя суетящихся людей,Из них ты строишь тысячи фигурПод флегматичным оком Абсолюта.

* * *

Не входи в положенье великих людей,Ибо их положенье плачевно всегда.В каждом гении тайно живет прохиндейИ мечтает разжиться деньгой без труда.

Их послушать, так нету их в мире беднейИ вот-вот их в могилу загонит нужда,Но они же кутят в окруженье блядейИ швыряют купюры туда и сюда.

Так забудь же о пухлом своем кошельке,Пусть великий творец разорился вконецИ теперь голосит, как библейский еврей;Просто денежки он просадил в кабакеИли вздумал кого-то обжулить, подлец,Но другой негодяй оказался хитрей.

* * *

Для уловленья в дьявольскую сетьПридумано понятие таланта.Таланту суждено на нас висеть,Как кандалам на теле арестанта.

И если стал носителем таланта –До времени готовься облысеть,Обзавестись ухватками педантаИ девушкам навеки омерзеть.

Все радости житейские твоиТалант нашептыванием отравит,Упорным понуканием к трудам;Тебя лишит достатка и семьи,Зато всем дурням щедро предоставитПрипасть к тобою собранным плодам.

* * *

Хорошо заиметь мецената,Чтоб в гостях у него выпиватьИ с размеренностью автоматаУлыбаться ему и кивать.

Вдруг окажется: тоже когда-тоОн пытался бумагу марать;Ободренный поддержкой собрата,Он заветную вынет тетрадь.

Должен я реагировать пылко –Сопоставив буржуя с Рубцовым,Похвалами его поразить,А потом вдруг со скатерти вилкуПодхватить и с неистовым ревомБлагодетелю в горло вонзить.

* * *

Трудно ехать в вагоне с такими людьми,Что от вечной немытости мерзко смердят,Трудно ехать с храпящими, трудно с детьми,Трудно с теми, которые шумно едят.

Трудно с теми, которые пьют и галдят,А потом как попало ложатся костьми.Так порою все нервы тебе натрудят,Что отделал бы всех без разбору плетьми.

Но нельзя озлобление в сердце впускать –К сожалению, нам выбирать не дано,С кем разделим судьбой предначертанный путь.Постарайся смешное во всем отыскать –Всё не то чтобы скверно, а просто смешно,Как и сам ты смешон, если трезво взглянуть.

* * *

Бывает всякое. На глади водТопор я видел, весело плывущий.Я видел: к югу клин коров ревущийТянулся, рассекая небосвод.

Я видел сам – ведь я мужчина пьющий –Как ночью пивом бил водопровод.Так не склоняйтесь над кофейной гущей,Чтоб судьбоносный высмотреть развод.

Полна чудес ты, Русская земля,И не предскажет никакой мудрец,Какие впредь ты опрокинешь нормы:К примеру, вдруг исчезнут из Кремля,Наворовавшись вдоволь наконец,Все деятели рыночной реформы.

* * *

Волюнтаризм ужасен, как дракон,Но мы срубили голову дракону.При Брежневе как дышло был закон,А нынче и воруют по закону.

Не нужно вору отдавать поклон,Не нужно делать из него икону.Клейми его на кухне, как Дантон,Но воровству не составляй препону.

Ведь воры в будущем – наш средний класс,И не годится, чтоб любой из нас,Застукав их при совершенье взлома,Мог запросто им в душу нахаркать.К молчанию же нам не привыкать,Наука эта с детства нам знакома.

* * *

Не хмурься, критик, не отринь сонета,Ты вместе с ним отринешь и меня,И вновь меня лишит тепла и светаБезденежья глухая западня.

Я буду думать, что бездарно спетоВсё, что я пел до нынешнего дня.Но гонорар взовьется, как ракета,Рассеяв тьму, сверкая и пьяня.

Не думай, критик, не корысти радиПристроить я хочу свои безделки,А чтоб убить сомнения змею.Учти: и ты не будешь тут внакладе,Тебя я приглашу на посиделкиИ там с тобой все денежки пропью.

* * *

Да, страшно музыка сильна,Сильней искусства и науки.Сомнений неотвязных мукиСнимает запросто она.

Всё то, чем голова полна,Ведет к сомнениям и скуке,Но потекут с эстрады звуки,И жизнь становится ясна.

Роняет с древа сатанаПознанья плод в людские руки.Я напеваю “На-на-на”,Я раскусил все эти штуки.

Всё то, что ум хотел копить,Я смог пропеть, а не пропить,Теперь средь умственных угодийТолкутся в танце день и ночь,Друг друга вытесняя прочь,Обрывки сладостных мелодий.

* * *

Имел я тысячи возможностей,Чтоб стать богатым и скупым,Но нищета – не плод оплошностей,Рожденный действием слепым.

К чему на пламя непреложности,Подобно бабочкам ночным,Не зная собственной ночтожности,Лететь и превращаться в дым?

О эти серые создания!Рябит в глазах от их мелькания,Но всё ж в душе презренья нет.Летят из тьмы они – и падают,Ведь все-таки их тьма не радует,Ведь все-таки их манит свет.

* * *

Взгляни, читатель, на меня:Меня ты больше не увидишь.Ты прав: поэзия – фигня,Не зря ее ты ненавидишь.

Темна поэтов трескотня,За ней ты ничего не видишь.Они придумали свой идиш,Язык нормальный не ценя.

Реальных ценностей держись,Ведь есть же будничная жизнь,Еда, квартира, дача, вещи.А я, чтоб не терзать твой взгляд,Исчезну, испуская смрадИ в тучах хохоча зловеще.

* * *

Печально я гляжу на трупик поросенкаВ гастрономической зовущей смуглоте:Еще вчера он жил, похрюкивая звонко,Убийство удалось – и вот он на плите.

Убийство удалось, а нынче – расчлененкаИ трупоеденье в застольной тесноте.Хозяин поднял нож с ухмылкою подонка,И содрогаюсь я в мгновенной тошноте.

Бесспорно, человек – опасное соседство:Ни материнство он не пощадит, ни детство,Упитывая плоть дородную свою.Как небо нам воздаст? И, выпив чарку тминнойЗа упокой души младенческой невинной,Я мясо нежное в унынии жую.

* * *