Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник) Страница 105

* * *

Любви призывы отзвучали,Сумел я чувства обуздать,Сумев под стать своей печалиВ себе весь мир пересоздать.

Я сразу мощь свою утроил,К стопам фантазии припав,И у воды себе построилДворец для празднеств и забав.

Детали зданья без помаркиЯ вмиг в гармонию сложилИ в пышном регулярном паркеАллею к морю проложил.

Аллею море замыкает;Волну вздымая за волной,Валун оплывший облекаетВ хламиду пены кружевной.

У моря мысли безгреховны,Да и не стоит мыслить там,Где можно наблюдать, как волныК твоим стремятся берегам,

Перебирают пены четки,Приплясывают, как медведь,Чтоб прозвенеть об днище лодки,В аллеях вздохом прошуметь.

Желанный отдых обещаетМне этот парк над ширью вод,Где вздохам моря отвечаетАллей колышущийся свод.

И повседневная рутинаИзгонится из головы,Когда сольются воединоДыханье волн и шум листвы.

Часы я провожу в покое,Но чуть закат в волнах померк –С балкона я махну рукою,И расцветает фейерверк.

И вновь при свете неустанноНочь озаряющих ракетПод звуки флейты у фонтанаЗаводят пары менуэт.

Пусть лживо флейта напевает,Ты ложь ее благослови –О том, что в мире не бываетПрепон для истинной любви;

Что эти дамы, чьи движеньяДля созерцания – как мед,Не детища воображенья,И явь их места не займет;

Что не сумеет неизбежность,Врываясь яростно извне,Затмить глаза, в которых – нежностьИ сострадание ко мне.

Но с треском радостным ракетаВдруг небеса завесят сплошь,И под напевы менуэтаВдруг в правду перельется ложь.

И я пойму, что не бесцельноТекут сквозь пальцы зерна лет;Что счастье с сердцем нераздельно,Как нераздельны мрак и свет;

Что прав не тот, кто торжествуетВ унылой жизненной борьбе;Что несомненно существуетЛишь то, что грезится тебе;

Что нужно жизни опыт грубыйВоображеньем поверятьИ с благодарностью сугубойЛишь снам и грезам доверять.

* * *

М.Кантору

Бессильны мои познающие чувства,Беспомощны – без твоего дарованья,Но тем, кто твое постигает искусство,Несешь ты не радость, а скорбь узнаванья.

Твои персонажи гуляют недоброВо мраке по коптевскому околотку –Их острые локти ломают мне ребра,Их острые пальцы хватают за глотку.

Твои фонари прожигают глаза мне,В глазах же зажжется ответное пламя,И кажется: лица прохожих – из камня,И кажутся стены живыми телами.

В ладони, что тянутся за благостыней,Не вложишь ты хлеба и теплых обносков –Ты их прибиваешь изломами линийК скрещениям рам и к крестам перекрестков.

В застольях твоих неприютно и страшно,Но тот уж наверное душу погубит,Кто вкусит с тобой эти скудные брашна,Вина из граненых стаканов пригубит.

Пространства твои – в беспощадных разломах,В порезах и клочьях – картины и нервы,Но память летает вдоль улиц знакомых,Бессонная, словно неясыть Минервы.

И видит она – как вступление к драме,Которая будет судьбою писаться:Два мальчика шествуют под фонарямиИ спорят о чем-то, не в силах расстаться.

Насытясь отчаяньем, гневом и страхом,Насытясь мечтами, пошедшими прахом,Вновь память под утро вернется в гнездовье,И вновь обернется безмерной любовью.

Пусть Коптево нас наяву и забудет,К железной дороге прильнувшее крепко –Мы снимся ему, и его не разбудитРаскатистым громом вагонная сцепка.

* * *

Порочность не нужна Пороку –Лишь чистоту одну любя,Ее он хочет опорочить,Дабы принизить до себя.

Порок в томленье изнывает,Всегда к невинности стремясь:Он хочет затянуть НевинностьВ свою прилипчивую грязь.

Соблазнов у него немало,Всё сладко, что ни назови:Куренье, пьянство, а особо –Забавы на одре любви.

И вот уж вижу я: широкоЖитейская простерлась грязь,И в ней Невинность с ЧистотоюЛежат, к Пороку привалясь.

Они лежат себе и курят,По кругу запустив бутыль.Во всей их мимике нахальнойВидна их внутренняя гниль.

Они меня с ухмылкой манятИзящным пальчиком к себе,А я, сказать по правде, смыслаНе нахожу уже в борьбе.

Они, кто звал меня недавноНа благородные стези,Теперь зовут меня разлечьсяВ своей разымчивой грязи.

И нарастает безнадежность,И затмевает горний свет.Коль пали лучшие из лучших,В сопротивленье смысла нет.

* * *

Когда я в обиде на злую судьбуПортвейном плохим отравился,Меня хоронили в закрытом гробу –Настолько мой лик исказился.

Не бил барабан перед смутным полком –Лишь дробно кричали сороки,Лишь критика били в сторонке молчком,Мои похулившего строки.

Порой над толпой проносилось “прощай” –Тихонько и благоговейно,Порой ветерок приносил, трепеща,Откуда-то запах портвейна.

Безмолвно уставясь на свежий раскоп,Застыли друзья без движенья.Трещал на помосте и пучился гробПод действием сил разложенья.

Подруги не падали с воплями ниц –Лишь губы шептали угрозы;Порой в декольте со страдальческих лицКатилися жаркие слезы.

Отмщенья обет созревал на устах,Однако не вылился в речи,Поскольку наряд милицейский в кустахПил водку совсем недалече.

Друзья, вы сурово с кладбища теклиИ критика тело влачили,И каждый по горсточке рыжей землиНабрал на заветной могиле.

Друзья, не позволили вам палачиПочтить меня залпом ружейным,Но траурным факелом вспыхнул в ночиЛарек, торговавший портвейном.

Я видел с высот поминанье свое –Уже бестелесный, незримый;А вскорости вдруг загорелось жильеМоей бессердечной любимой.

Визжа, вылетали из окон жильцы,Постыдно обдувшись от страха,А отсветы строили в небе дворцыНездешней красы и размаха.

Не бедная почесть в ночи отдана!И было смешно милосердье,Когда волновавшие мрак пламенаМеня уносили в бессмертье.

РЕКА СТИХОТВОРЕНИЯ (1999)

* * *

Что говорить о черных силах?У нас внутри сидят враги.Коль слишком много крови в жилах,То кровь бросается в мозги.

И думать этими мозгамиУже не в силах мы тогда,И нам милей молебна в храмеБлудниц накрашенных стада.

Хотя мудрец просфорке черствойИ ключевой водице рад –Милей нам пьянство, и обжорство,И прочий тлен, и прочий смрад.

Пойми, в чем истинная благость,И впредь не будь таким ослом,И ближних, совращенных в слабость,С молитвой уязвляй жезлом.

Быть правым – вот что в жизни сладко,Вот что возносит к облакамИ придает стальную хваткуЖезл поднимающим рукам.

И порка помогает тоже,Ты плетку тоже приготовь –Она оттягивает к кожеОт головы дурную кровь.

Утратит жертва гордый облик,Зазнайство глупое свое,А ты внимай, как в жалких вопляхВыходят бесы из нее.

Овечке неразумной поркуТак сладко вовремя задатьИ после черствую просфоркуС молитвой кроткою глодать.

* * *