Леонид Брежнев. Опыт политической биографии - Виктор Деннингхаус Страница 31

животноводством поэтому – решил поделиться о этом и обсудить вопрос в ПБ. В 7 часов утра – засел за записку в ПБ – с тем, чтобы обсудить ее на Политбюро в ЦК – Республик – и возможно в обкомах партии»[347]. В этой записке Брежнев в том числе предложил провести учет будущего урожая на местах, совместив эту инвентаризацию с «необходимой политической работой». Брежневская записка была оперативно рассмотрена 20 июля на заседании Политбюро, после чего Кириленко, Полянский и другие члены Политбюро звонили Брежневу, чтобы поделиться ходом обсуждения записки [348].

Записка Л.И. Брежнева в Политбюро ЦК КПСС о мерах по подготовке уборки урожая

27 июля 1972

[РГАНИ. Ф. 80. Оп. 1. Д. 314. Л. 97–98]

26 июля 1972 г. Брежнев занес в «дневник» калькуляцию средств, в том числе с учетом золотых резервов, призванных покрыть расходы в размере 714 млн рублей на покупку 10 млн тонн пшеницы за рубежом[349]. На следующий день он обратился в Политбюро с очередной запиской из Ялты и настоятельно рекомендовал сосредоточить все внимание на Казахстане и Сибири, где была надежда получить хороший урожай. Отлично зная традиционно слабые места народного хозяйства, Брежнев писал о том, что хроническая нехватка комбайнов приведет к тому, что уборка зерновых растянется в Казахстане на «очень длительный срок, что, конечно, будет связано с большими потерями урожая»[350]. Планировалось, что в уборке урожая в Казахстане примут участие 102 тыс. комбайнов, в то время как комбайнеров имелось всего 75 тыс., что также требовало принятия незамедлительных мер. 29 июля 1972 г. министр обороны А.А. Гречко после разговора с Брежневым дополнительно выделил к 15 тыс. автомобилей еще 25 тыс. машин, которые предполагалось использовать исключительно в Казахстане, Сибири и на Дальнем Востоке[351].

В этих крайне неблагоприятных условиях сам генсек, отложив запланированную операцию, совершил с 25 августа по 5 сентября поездку по Сибири и Казахстану. В ходе поездки Брежневу доложили о разгорающейся панике среди населения и набегах на магазины с целью скупки продуктов. Находясь в Новосибирске, Брежнев сделал публичное заявление что «страна будет полностью обеспечена и хлебом, и всем необходимым»[352]. После этого паника прекратилась. Ставка Брежнева на Казахстан и Сибирь оправдалась: именно за счет самоотверженного труда колхозников и рабочих совхозов Сибири, Казахстана и Средней Азии удалось в какой-то степени исправить положение. «И мы прожили год, я бы сказал хорошо. Никаких жалоб нет. Правда, говорят мало сортов колбасы, но в этом виновато руководство, областное, конечно, руководство», – шутил спустя год Брежнев[353]. Тем не менее, чтобы «прожить год хорошо», в 1972 г. СССР был вынужден импортировать около 25 млн тонн зерна, что составило абсолютный рекорд за 1962–1972 гг. Импорт зерновых 1972 г. превысил показатель 1971 г. в 3,3 раза[354].

Л.И. Брежнев с партийно-советским руководством Новосибирской области. С поднятой рукой – первый секретарь Новосибирского обкома КПСС Ф.С. Горячев

Новосибирск, 31 августа – 1 сентября 1972

Фотограф В. Лещинский

[ГАНО. Ф. П. 11796. Оп. 2. Д. 413. Л. 2]

Затяжной марафон

По-видимому, именно в это время Брежнев начал осознавать, что его деятельность по улучшению сельского хозяйства оказалась не скоротечным спринтом, а затяжным марафоном. Ножницы потребления и производства, когда страна потребляла больше, чем производила, так и не удалось ликвидировать. Даже с учетом снижения потребления на душу населения, хлеб все равно оставался основой питания советского населения. При этом рост заработной платы опережал в сельском хозяйстве рост производительности труда. Отказавшись от сверхнормативного изъятия зерна у производителей, государство было вынуждено решать проблемы дефицита зерновых за счет импорта, надеясь, что в перспективе интенсификация сельскохозяйственного производства после его перевода на промышленную основу за счет насыщения техникой, удобрениями, мелиорации и научных инноваций наконец-то разрешит продовольственную проблему. В то же время Брежнев уже хорошо осознавал, что проблемы сельского хозяйства носят комплексный характер, начиная с несовершенства сельскохозяйственной техники, что приводило, например, к большому содержанию битых и обрушенных зерен. Необходимо было также разрешать проблемы эрозии почв, повышать качество агротехнических приемов, ликвидировать нехватку удобрений, создать условия для хранения зерна, овощей и фруктов[355] и т. д. и т. п.

Отдельный блок формировали острые социальные проблемы деревни, в том числе миграция сельской молодежи в город. Записка Брежнева от 9 апреля 1973 г. о проблемах сельских школ показывает, что он хорошо осознавал комплексность деревенских проблем.

В записке Брежнев напоминал коллегам по Политбюро, что на селе по-прежнему не хватает восьмилетних и средних школ, около 30 тыс. сельских школ в СССР размещались в деревянных зданиях, построенных еще до 1918 г., при этом ежегодно наблюдалось снижение ввода в эксплуатацию школьных помещений на селе: в 1971 г. было построено школ на 500 тыс. мест, в 1972 г. – на 412 тыс., в 1973 г. предполагалось построить школ на 288 тыс. мест. В итоге деревенские дети были вынуждены ходить в школу за 8–10 и более километров, в распутицу их возили на тракторах, сеть интернатов была развита плохо. Посещаемость сельских школ, особенно осенью и зимой, оставалась низкой, школы зачастую работали в две-три смены, испытывали нехватку учителей и дефицит библиотек. В результате выпускники сельских школ проигрывали городским школьникам по уровню знаний. «Серьезные недостатки в постановке школьного образования являются одной из причин того, что из села уходит в города наиболее активная, трудоспособная часть населения, имеющая детей школьного возраста. И таких родителей трудно осуждать», – завершал свою записку Брежнев. Решить проблему генсек рассчитывал в течение 4–5 лет, поскольку «ее значимость вытекает не только из заботы нашей партии о повышении уровня подготовки молодых колхозных и совхозных кадров, но и диктуется интересами закрепления рабочей силы в сельскохозяйственном производстве» [356].

Л.И. Брежнев с выпускницами школы № 10

Алма-Ата, май 1955

[РГАНИ. Ф. 80. Оп. 2. Д. 286. Л. 31]

Брежнев также хорошо знал еще об одной социальной проблеме деревни – пьянстве, хотя, насколько позволяет судить цитируемый ниже документ, у него не было рецептов кардинального решения вопроса. Так, о пьянстве в деревне Брежнев откровенно заговорил в ноябре 1969 г., выступая перед первыми лицами регионального партийно-советского руководства. В частности, Брежнев повторил слова почетного академика ВАСХНИЛ, знаменитого на всю страну полевода колхоза «Заветы Ильича» Шадринского района Курганской области Т.С. Мальцева, который на вопрос Брежнева, остался ли у него в колхозе хлеб под снегом, ответил так: «Остался, и силенок было маловато, и выпивка мешала, и дисциплины нет». Брежнев комментировал: «Мы этому человеку беспредельно