Лаврентий Берия. История, написанная кровью - Леонид Михайлович Млечин Страница 11

В политическую деятельность он вовлекся, когда нормальная жизнь вовсе развалилась, зато перед молодым человеком открылись новые и неожиданные возможности. Причем по свойству характера занялся делом весьма деликатным, чтобы не сказать сомнительным: по заданию товарищей поступил в контрразведку независимого Азербайджана. Это решение определит всю его будущую жизнь — и блистательную карьеру, и арест, и расстрел…

С осени 1919 года по март 1920 года Лаврентий Берия служил агентом Организации по борьбе с контрреволюцией при Комитете государственной обороны Азербайджанской республики. Ее численность составляла примерно сто двадцать человек.

— В основном моя деятельность свелась к ознакомлению с письмами граждан, которые поступали в контрразведку, — рассказывал в 1953 году Берия. — Заместителем начальника контрразведки был левый коммунист Мусеви. Он дал задание ознакамливаться с письмами и при надобности ориентировать его, Мусеви, о письмах, заслуживающих внимания.

Один из руководителей бакинских большевиков, Анастас Иванович Микоян, рассказывал много позже, когда Берия превратился во врага народа, о проникновении большевиков в спецслужбу Азербайджана:

— В 1919 году, будучи в подполье, бакинская организация большевиков использовала двух азербайджанцев, которые были известны как социалисты и пользовались доверием буржуазного правительства, но на деле уже примкнули к коммунистам, — Мусеви и Ашум Алиева. Задача их, как и приданных к ним коммунистов, заключалась в получении полной информации, необходимой для того, чтобы предотвратить провалы нелегальной организации большевиков, а также обеспечивать доставку в Баку денег и литературы.

Мир Фаттах Мусеви, член левой, социал-демократической, партии «Гуммет» («Энергия»), сам уже ничего рассказать не мог. В сентябре 1919 года он был убит в одном из ресторанов бурлившего Баку.

А руководил контрразведывательной службой Мамед Багир Салех оглы Шихзаманов, депутат парламента Азербайджана от партии «Мусават». Его мнение относительно того, чем именно занимался подчинявшийся ему Берия, тоже никто не спросил. Большевики Шихзаманова в мае 1920 года расстреляли.

Десятилетиями всех интересовало одно: Берия действительно выполнял задание партии большевиков или же по своей воле нанялся в азербайджанскую контрразведку? В смысле — не служил ли он врагу?

Но важно и другое.

Карьеру в спецслужбах Лаврентий Павлович начинал нелегалом: тайным агентом большевиков во вражеской контрразведке. Профессионалы знают, что нелегальное поприще — самое трудное. Требует определенных качеств, которыми наделены далеко не все. Надо постоянно выдавать себя за другого и лгать окружающим. Жить в состоянии постоянной — реальной, не придуманной! — опасности. Никому не доверять и в любую минуту ожидать провала, ареста, смерти…

Немногие люди способны вести двойную жизнь. Берии это далось легко. Людям подобного склада даже нравится авантюрная жизнь, полная приключений и острых ощущений! Они наслаждаются своей способностью преодолевать любые препятствия, выкручиваться из безвыходных ситуаций, водить за нос целые спецслужбы, манипулировать людьми и заставлять других делать то, что им нужно.

Юность Берии пришлась на Гражданскую войну, которая и сформировала его представления о жизни.

Для нескольких поколений советских людей Гражданская война — это фильм «Приключения неуловимых мстителей». Умело снятый и невероятно популярный. «Приключения неуловимых мстителей» стали зримым образом Гражданской войны. Увлекательная авантюра, в которой хочется участвовать. Гражданская война в советское время — удобный исторический фон для приключенческих картин. И усилиями кинематографистов она превратилась в череду занятных и увлекательных похождений.

В результате нам даже трудно представить себе, какой бедой для страны была Гражданская война. Не одичать было невероятно трудно. Гражданская — это всеобщая ненависть, бесконечная подозрительность, тотальная аморальность, готовность творить расправу без суда и следствия. Гражданская война приучила повсюду видеть врагов и безжалостно их уничтожать. А когда Гражданская закончилась, война продолжилась. По-прежнему выискивали врагов — среди сослуживцев, соседей и друзей.

Вот с таким жизненным опытом Лаврентий Павлович Берия, который собирался стать строителем и архитектором, вступил в мирную жизнь.

Берия рассказал в 1953 году на допросе:

«Я был задержан в середине 1920 года у себя дома сотрудником ЧК Азербайджана. При задержании у меня был произведен обыск, и я был из дома доставлен ночью в ЧК. Просидев в ЧК примерно до 11–12 часов дня, был вызван в кабинет председателя ЧК Азербайджана Баба Алиева, где также присутствовал и его заместитель Кавтарадзе. Мне Баба Алиев сказал, что произошло недоразумение, вы свободны, можете сесть в машину и ехать домой. От машины я отказался и ушел домой. Мне были возвращены мои бумаги, которые были изъяты во время обыска».

В Гражданскую обильно проливалась кровь. Служба в ЧК, расстрельные дела тоже оказались тяжелым испытанием. Не у каждого психика выдерживала. Люди совестливые, с тонкой нервной организацией, те, кто не хотел карать, после Гражданской покинули ведомство госбезопасности. Скинули кожанки и с охотой вернулись к мирной жизни, считая, что после войны масштабы репрессий должны закономерно сократиться. Остались те, кто нашел себя и на этой работе. Лаврентий Павлович явно был среди них: лучше самому сажать, чем быть арестованным…

А тогда решительно всех интересовало другое: если Берия служил врагу — можно ли ему доверять?

Впоследствии Берия не раз объяснял, что всего лишь исполнял задание партии «Гуммет», объединявшей азербайджанских социал-демократов и близкой к большевикам. Руководил партией Нариман Нариманов. 28 апреля 1920 года части Красной армии вошли в Баку, установилась советская власть, и «Гуммет» вошла в состав компартии Азербайджана.

Но товарищей служба Берии в контрразведке Азербайджанской республики сильно смущала. Об этом можно судить по письму, которое Берия в 1933 году из Тифлиса написал в Москву члену Политбюро Серго (Григорию Константиновичу) Орджоникидзе. Он еще недавно сам руководил Закавказским крайкомом и по инерции все еще считался куратором региона. А в силу близких отношений со Сталиным Серго был особо влиятелен.

Письмо Берии большому московскому начальнику построено очень ловко. На нескольких страницах он отчитывается о своей работе, докладывает, что подобрал достойную работу старшему брату Серго — Папулии Орджоникидзе, и только потом переходит к главному:

«В Сухуме отдыхает Леван Гогоберидзе (недавний первый секретарь ЦК компартии Грузии. — Авт.). По рассказам т. Лакоба (председатель Центрального Исполнительного Комитета Абхазии. — Авт.) и ряда других товарищей, т. Гогоберидзе распространяет обо мне и вообще о новом закавказском руководстве гнуснейшие вещи. В частности, о моей прошлой работе в мусаватской разведке, утверждает, что партия об этом якобы не знала и не знает.

Между тем Вам хорошо известно, что в мусаватскую разведку я был послан партией и что вопрос этот разбирался в ЦК АКП(б) в 1920 году в присутствии Вас, т. Стасовой, Каминского, Мирза Давуд Гусейнова, Нариманова, Саркиса, Рухулла Ахундова, Буниат-Заде и других.

В 1925 году я передал Вам официальную выписку о