Развод в 45. Я тебя не прощаю - Александра Салиева Страница 4

– Что ж, вот и подходит к концу наш прекрасный вечер. Тимур, Дина, – нахожу ребят в толпе и улыбаюсь им, – я ещё раз искренне и от всей души поздравляю вас с помолвкой. Пусть ваша жизнь будет наполнена светом и любовью и каждый день приносит только радость. Пусть невзгоды обходят стороной. Пусть в вашей жизни не будет места предательству. И предателям. Потому что, бывает, живёшь с человеком, а он, оказывается, просто с тобой из жалости.

На этом моменте гости начинают растерянно переглядываться, терять свои улыбки, роптать и явно задумываются, к чему я это всё говорю. Но я не останавливаюсь.

– Оказывается, ты и старая давно, и фигура уже не та, и вещи на тебе тоже не такие, как надо, да и косметолог давно не спасает, – смеюсь, чтобы немного разбавить заметно накалившуюся атмосферу. – Зато друг…

Окончание моих слов тонет в звоне битого стекла. Головы всех тут же оборачиваются в сторону, откуда исходит звук, быстро позабыв обо мне. А там Гриша изображает жертву пьяного произвола. В итоге продолжать речь, когда он валяется на полу рядом с одним из гостей, бессмысленно. Зато я, наконец, могу беспрепятственно добраться до сына, что и спешу исполнить.

– Тимур, Тимур, подожди, – зову его, как только добегаю до него на позволительное для подобного крика расстояние.

Но стоит мне к ним с Диной подойти, как последняя тут же, пошатнувшись, охает.

– Что такое? – подхватывает её под локоть сын, глядя с беспокойством.

– Ничего, просто голова что-то вдруг закружилась, – слабо улыбается она. – Пойду умоюсь, наверное, заодно передохну от толпы. Лидия Егоровна, можно я попрошу вас помочь мне дойти до уборной? А то не хорошо получится, если невеста с женихом оба пропадут.

– Да, мам, проводишь? А я пока посмотрю, что с папой.

Вот к кому, а к отцу мне его отпускать одного совсем не хочется, но повисшая на мне в тот же миг Дина, не оставляет иного выбора.

– Тим, нам надо поговорить. Это очень важно.

– Конечно, мам, обязательно. Позже, ладно?

Не ладно. Совсем не ладно. Но он уже уходит, а на мне всё ещё висит его невеста.

– Ну и зачем ты так? – смотрю на неё укоряюще.

Я уже поняла, что ей страшно признаваться, недаром и в спальне нашей промолчала. А может, как и я, на тот момент ещё не успела переварить случившееся. Но теперь-то! К чему этот фарс?

– Я вас прошу, Лидия Егоровна, не рассказывайте Тимуру. Не надо, – умоляет Дина.

– Девочка, ты в своём уме? Как это не надо?

– По крайней мере, не сейчас. Если Тимур и должен узнать об этом, то от меня. Я сама ему всё расскажу, обещаю, но не сейчас, ладно? Сегодня такой день, я не хочу омрачать его такими новостями, – замолкает на мгновение и добавляет тише: – Пожалуйста.

– Дина, девочка моя, я понимаю, что тебе страшно, но ты пойми, молчать – не вариант. Если промолчишь сейчас, промолчишь и потом, и это так и останется висеть между вами. А правда она всё равно в итоге всплывает. И не дай бог Тимур неправильно всё истолкует. Что тогда делать будешь?

Дина открывает рот, но так ничего не произносит, только губы кусает в попытке сдержать слёзы.

– Я… Я расскажу ему всё. Обещаю. Сегодня. Как все гости уйдут. Расскажу. Но сама, ладно? Пожалуйста.

И так мне её жалко. Чисто по-женски. Это мне в мои сорок пять особо терять уже нечего, а она ещё молода, чиста, наивна, и уже столкнулась с такой грязью. И это в доме, который должен был ей стать родным.

– Ладно, – сдаюсь. – Пусть будет по-твоему. Я не буду ему говорить, – ловлю её благодарный взгляд и дополняю: – Пока не буду. У тебя время до утра. Если завтра Тимур не будет знать, я сама ему скажу. Нельзя о таком умалчивать, как бы страшно тебе ни было. Нельзя.

Дина улыбается сквозь слёзы и несколько раз кивает.

– Спасибо. Спасибо вам за понимание. Вы такая хорошая, – подаётся вперёд и обнимает меня обеими руками за плечи.

На этом наше уединение оказывается нарушено.

– Ну и чего сопли опять развели? – доносится от подошедшего Григория.

Занятая тем, чтобы переубедить Дину, пропускаю момент, когда он оказывается рядом. Большая часть гостей тоже уже разошлась, оказывается. Дом вот-вот опустеет. Тимур у входа этому способствует.

– Шёл бы ты отсюда, – шиплю рассерженно, прижимая дрожащую в испуге Дину к себе ближе.

– Так куда же я пойду? Я в своём доме, – довольно улыбается эта сволочь, разводя руками. – А вот ты…

Явно намекает на то, что из нас двоих уйти стоит мне. И я бы ушла, но как можно оставлять девочку рядом с таким бездушным чудовищем? А если, пока Тимур занят будет, он снова к ней руки свои грязные протянет? Нет уж, обойдётся.

– А я здесь прописана, так что тоже имею право оставаться жить в этом доме, – напоминаю ему с ответной улыбкой.

Чем закономерно злю его.

– Как я тебя тут прописал, так и выпишу, – кривится муж.

– Я… Я п-пойду, – тихо вмешивается в нашу перепалку Дина, отстраняясь от меня.

На Григория не смотрит, только себе под ноги, когда, развернувшись, буквально сбегает к Тимуру. Вот когда можно больше не сдерживаться.

– Ты сперва выпиши, потом угрожай.

Развернувшись на каблуках, решаю выйти на террасу. Нужно срочно глотнуть свежего воздуха, а то ещё немного и я точно совершу что-нибудь непоправимое. Жаль, мой вероломный муженёк увязывается за мной.

– А это не угроза. Констатация факта. Можешь уже сейчас собирать все свои шмотки и валить из моего дома, – бросает мне.

– А ты звонить своему адвокату, – отвечаю ему тем же.

– Тебе надо, ты и звони, – фыркает он.

В этот раз я не сразу ему отвечаю, сперва выхожу на террасу и, подойдя к перилам, глубоко вдыхаю пропахший цветами родной воздух.

– Что, неужто по-хорошему согласен поделить всё нажитое имущество пополам? – оборачиваюсь обратно к нему, складывая руки на груди.

– А что ты делить собралась? – удивлённо вскидывает бровь Судаков. – Участки под теплицы приобретены благодаря мне. Вся документация тоже на мне. Что там твоё есть? Пара луковиц от тюльпанов? Так они давно уже сдохли, вместо них новые посажены.

– Боюсь тебя расстроить, но так как ты это всё приобрёл в законном браке, то это является