Бремя сильных - Андрей Олегович Рымин Страница 27

— А теперь бежим! — бросила Инга, закончив орать, и первой рванула к кустам. Парень кинулся следом, подгоняемый криками заглотивших наживку Чажанов. Безродные, побросав все дела, уже мчались к откосу. Разглядеть удирающих пленников им мешала густая листва, но понять направление бегства по звукам было проще простого. Разъяренные кровью товарища, ослепленные мстительной жаждой расправы, бородатые воины всей толпой ломанулись в погоню. Потрясая оружием и рыча, словно дикие звери, люди Важги неслись через плотные заросли. План Инги начал работать.

Под ногами шуршали побеги вьюна, вездесущие ветки царапали кожу, листья лезли в глаза, даже в рот умудрилась набиться какая-то зелень. Перед взором Кабаза в просветах мелькала спина легконогой подруги. Как она выбирала дорогу охотник не знал. Сам Кабан просто пер напролом, как его дикий родич. Лес, растущий на острове, оказался на редкость густым и для быстрого бега совсем не пригодным. Но кого это сейчас волновало? Ноги сами несли беглеца. Мозг был занят другим.

«Что же дальше⁈ Что дальше⁈»

* * *

И стоянка Безродных, и кусты укрывавшие лодки, и поляна, где только что Жвага отправился к духам, располагались на крайнем западе вытянутого кусочка земли, что по воле создателя Кэма поднимался из вод в середине Великого озера. Ширина островка раза в два уступала длине, ну а та достигала полутора миль, или самую малость короче. Путь бегущих лежал на восток, где уже очень скоро грань воды обещала прервать эту гонку. Но до дальнего пляжа погоню вести и не требовалось. План рыбачки предписывал им лишь добиться отрыва, притаиться в каких-нибудь зарослях и рвануться обратно, как только Чажаны пройдут мимо них. Вроде проще простого — особенно в здешней чащобе.

Но увы. Сегодня боги отвернулись от Кабана, и тот еще в самом начале погони умудрился испортить весь замысел. В какой-то момент ступня беглеца, что несся вперед постоянно оглядываясь, а оттого не особо смотря себе под ноги, зацепилась за стебель лозы. Запнувшись, Кабаз потерял равновесие и со всего разгону влетел головой в дерево. На мгновение в глазах потемнело. Попытка немедля подняться привела лишь к тому, что мир закружился, поплыл, а лицо через миг больно встретилось с почвой. Затуманенным взором он смог разглядеть, как спина удирающей Инги скрывается в зарослях. Раз, два, три… все — девчонки больше не видно. Только ветви колышутся.

Хорошо, что охотник остался в сознании. Медленно и осторожно парень начал вставать, опираясь на то самое дерево. Получилось. Кабаз выпрямился и, моргнув пару раз, наконец, смог вернуть ясность зрению. Медлить было нельзя! Чажаны уже подобрались так близко, что их стало видно. Кабан торопливо нагнулся к земле за копьем… и это спасло ему жизнь. Стрела просвистела чуть выше, умчавшись вперед. Охотник испугано дернулся и вновь припустил на восток, забирая немного левее.

Теперь про задуманный трюк можно было забыть — притаиться не выйдет. Преследователи висели на пятках. На отрыв нет ни места, ни времени. Безродные его заметили, и это уже не исправить. Не видя других перспектив, Кабаз приготовился драться. Но только не здесь. Для начала охотник решил завести бородатых как можно восточнее. Вдруг этот маневр поможет хоть Инге удрать?

Две-три сотни прыжков — и лес впереди просветлел, обрываясь у линии пляжа. Значит все… путь закончен — выскакивать к озеру глупо. На открытом пространстве осилят числом или просто завалят из луков. Парень стал замедляться, давая Безродным приблизиться. Опасаясь стрельбы, он вилял, продвигаясь скачками от дерева к дереву.

За спиной ветки громко трещат. Расстояние до преследователей тает с каждым ударом сердца. Терпеть! Рано! Смехотворный отрыв сократился до нескольких быстрых шагов. Вот уже до ушей долетает дыхание недругов. Все! Пора!

Охотник свободной рукой ухватился за тонкое деревце и, по инерции описав полукруг, резко прыгнул Чажанам навстречу. Ближний к этому был не готов. Наконечник копья, проломившись сквозь ребра, заставил Безродного охнуть, а Кабаз уже двигался дальше.

Острие смотрит в грудь, но охотник быстрее. Отклонение — и кулак превращает нос в красное месиво. Кувырок по земле прямо под ноги третьему. По спине, раздирая одежду, скользит что-то острое. Больно…

Завалил! Руки лупят, не глядя, куда-то в район бороды. Хватит! Времени нет! Быстрый мощный рывок, и копье поменяло хозяина. Разворот. Ох, как вовремя! Обладатель разбитого носа бьет сильно… но мимо. Еле-еле успел увернуться.

Не вставая, ногой под колено — и в сторону. Поднимаясь, древком красномордому в лоб. Красномордый? Ну здравствуй, Маждяк. Чуть назад, и копье развернувшись пронзает зловонное брюхо.

Где другие? Расквашенный нос, припадая на правую ногу, пытается смыться. И все? Нет! Еще один малость отстал и теперь, прислонившись к стволу, собирается выстрелить.

Вновь прыжок. Свист стрелы пробивается в ухо, а у лучника в пальцах зажат уже новый снаряд. Не успеешь, гаденыш! Рука посылает копье в скоротечный полет. Звук — что надо. Противное чавканье сменяется хрипом и бульканьем. Прус сползает к земле вдоль ствола. Поделом! Десять быстрых шагов. Лук, что выпал из вмиг ослабевшей руки, достается Кабазу.

Стрела? Где стрела? Вот она! Перья торчат из плюща у подножья соседнего дерева. Выдох. Вдох. Миг спокойствия. Есть! Хромоногий качнулся, когда ему в спину вошел наконечник. Теперь не боец.

Мощный рывок, и копье покидает грудь Пруса. Седовласый урод уже мертв, и ему все равно. Кровь обильно покрыла древко. Пальцы мерзко скользят, но особой беды в этом нет. Как нет и противников.

Тяжело дыша, Кабаз быстро обвел взглядом местность вокруг.

Маждяк тихо стонет, не в силах подняться. Дрожащие руки пытаются удержать кровь внутри. И кишки заодно. Подстреленный в спину куда-то ползет, волевыми рывками. Заколотый первым лежит без движений — он умер мгновенно. Другие?.. Не видно. Похоже, погнались за Ингой. А раз так, значит отдых закончен — раздумывать времени нет!

Тут у парня возникла практичная мысль: «Не добить ли двух раненых?». Но уже миг спустя родич плюнул на эту затею и полез отцеплять с тела Пруса колчан. «Все равно — мертвецы. Пусть еще напоследок помучаются», — не почувствовал жалости к тварям Кабаз.

Страх за Ингу гнал дальше. Воображение рисовало картины одну ужасней другой. Сердце щемило так сильно, что руки тряслись. Быстрые сборы закончились, и охотник опять ломанулся сквозь заросли. Теперь надо на юг.

Двигаться приходилось урывками. Промчавшись сотню-другую шагов, Кабаз замирал и прислушивался. Пока никаких звуков не было. Только ветер посвистывал в кронах, да кровь колотилась в висках. Может, замысел Инги