Тридевятое. Книга первая - Ирина Кизимова Страница 19

— Собирайся честной народ на бои зрелищные поглядеть! — раздался знакомый голос вездесущего бирюча, который везде находил себе работу. — Не пропустите сегодняшнее представление!

Толпа на сие предложение отреагировала незамедлительно и благосклонно, мигом собираясь у импровизированной арены, Иван невольно втянулся в водоворот событий, он и сам не заметил, как оказался в толпе зевак, с нетерпением ожидающих начала действия. Стоящий рядом с ним грузный торговец увлечённо нализывал извлечённого из-за пазухи сахарного петушка, а как только в центр арены вышел бирюч с громким хрустом откусил тому голову. Иван поморщился и переключился с неприятных звуков на происходящее.

— Только гляньте, каков гость к нам из Тридесятого прибыл! — к бирючу подошёл рослый, крепкий мужик, представляющий собой одну сплошную гору мышц.

«Такой как он точно мог бы состязаться в поединке со степным ханом…» — пронеслось в голове у царевича при одном взгляде на него.

— Никита Кожемяка! — представили тем временем богатыря.

Народ вокруг зашептался, сие имя было знакомо многим. Байки о могучем богатыре, что наминал бока врагам, давно вышли за пределы Тридесятого царства, гремя из каждого захудалого кабака. Иван тоже слышал о нём, и теперь понимал, что слухи не врали — Кожемяка действительно выглядел грозно, словно мог бы уложить на лопатки всех присутствующих одним взмахом левой руки.

— Есть ли среди вас желающие сразиться с богатырём⁈ Кто его одолеет калиту звонких рублей получит! — продемонстрировал выигрыш бирюч, демонстративно позвенев монетами.

Народ зашептался, до денег, конечно, были охочи многие, но быть побитым и тем более уйти, несолоно хлебавши, с помятыми боками тоже никому не хотелось.

— Кожемяка говоришь? Ещё посмотрим, кто кому бока намнёт! — самоуверенно заметил мясник, выходя из толпы, закатывая рукава льняной рубахи, испачканной засохшей кровью.

Вскоре несколько крепких мужиков вытаскивали его за ноги из круга, бедняга потерял сознание после того, как богатырь опрокинул его навзничь, ударив башкой о землю.

Следом за ним тем же путём последовали и остальные желающие быстро разбогатеть. Кожемяка каждого уделывал: либо укладывал на лопатки, либо наминал бока, либо опрокидывал навзничь, в общем полностью оправдывал ходившее в народе прозвище. Иван даже задумался, стоит ли ему обратиться к богатырю за помощью в деле кочевников, как вдруг на поле выскочил мелкий старичок, он был хиленьким настолько, что рваный кафтанчик еле-еле держался на тощих плечах, а нелепо торчащая козлиная бородка придавала своему обладателю ещё более жалкий вид.

— Говоришь, любой попытать удачу может? — спросил он, чем вызвал огромную бурю эмоций у собравшихся.

Смеялся над происходящим даже самый ленивый.

— Да куда ты лезешь дед⁈

— Он же тебя одной левой прихлопнет!

— Как комара раздавит!

— И мокрого места от тебя не оставит!

— Одумайся, старик!

Летело в добровольца со всех сторон.

Иван с присутствующими был согласен, старик не выглядел как кто-то способный противостоять Никите Кожемяке. Даже он не решился бы выйти супротив богатыря.

Однако дед, не слушая общего гомона, решительно вышел в самый центр, встав прямо напротив противника, сжав кулачки.

— Раз такое дело. — не сдержался богатырь. — Ежели победишь меня дед, я вторую калиту к выигрышу приложу.

— То-то оно. — довольно заметил его противник. — Изволишь начать?

— Да я с тобой за один удар расправлюсь.

Никита сделал замах, ударив, в воздух поднялась куча пыли, и как только облако рассеялось, народ ахнул: «деда перед Кожемякой не было». Иван протёр глаза, не кажется ли ему?

Старичок стоял позади богатыря, перепрыгивая с ноги на ногу.

— Силён ты, да больно неповоротлив.

— Да я тебе покажу кузькину мать! — покрылся багровыми пятнами Кожемяка, нанеся мощный удар прямо по противнику.

Однако и в этот раз промахнулся, как и во все последующие. Ушлый дед как комар жужжал рядом с богатырём да в руки не давался, играючи уходя от града многочисленных атак.

Долго сие действо продолжалось, собравшиеся с раскрытыми ртами наблюдали за тем, как мелкий дед уделывает сильнейшего богатыря из соседнего Тридесятого царства даже не атакуя его, а столько разговоров о невиданной силище было. С могучего Кожемяки пот лил градом, а лицо давно представляло собой переспевший помидор, который вот-вот лопнет из-за вздувшихся от натуги вен, а старик и не думал останавливаться, словно и не устал вовсе, подпрыгивая на месте. В последний раз замахнулся Кожемяка, да от усталости ноги заплелись, и всей грудой мышц рухнул могучий богатырь прямо под ноги юркому деду.

Толпа на миг замерла, всё ещё не в силах осознать произошедшее, а затем внезапно взорвалась бурными криками.

— Ну, ты и задал жару дед!

— Кожемяка-Кожемяка! А со стариком сладить не смог!

— Смех да и только!

— То же мне богатырь называется.

— Ты гляди какой страшный! От деда получил!

— Кожемяка Кожемякой, а бока не намял.

— Так и тебе и надо! Будешь знать как со старшими связываться!

Краснеющий не то от стыда, не то от усталости Никита Кожемяка поднялся на ноги, скрепя сердце, кинув толстую калиту бирючу, и поспешил смыться, расталкивая беснующуюся толпу. Вслед ему летел общий гогот и насмешки, люди улюлюкая бежали за ним, крича вслед обидные прозвища, придуманные на ходу.

Тем временем дед, собрав причитающийся ему выигрыш под шумок смылся в дальние торговые ряды. Не желая упускать внезапно свалившуюся на голову удачу, Иван-царевич бросился за улепётывающим дедом, стараясь не сбить попадающихся ему на пути людей и прилавки, боясь потерять хилую фигурку из вида. Он преследовал его практически до самого конца ряда, как вдруг незнакомец случайно задел его плечом, Иван резко повернулся, шапка зацепилась за висящую на ближайшем прилавке колючую траву, обнажая его золотистые волосы.

— Батюшки светы! — всплеснула руками дородная бабка волею случая оказавшаяся рядом. — Это ж сам Иван-царевич!

— Ба! Точно он! — присоединилась к ней торговка с соседнего прилавка.

Поняв, что его раскрыли Иван не нашёл ничего лучше, чем откланяться и дать дёру в конец рядов, тщетно пытаясь нагнать убежавшего старика и сбежать от заприметивших его людей, желающих выразить своё почтение.

Он юркнул за угол и прислонился к стене, отдышавшись, пропуская пробегающих мимо любопытных девок. Тяжело вздохнув, царевич опустился на землю, понимая, что потерял старика, а вместе с