Неофит - Ярослав Кожедуб Страница 15

уже Алина — причем, как я заметил, с заметным облегчением на лице. Впрочем, Лизу даже расспрашивать о причинах не надо было — она и сама радостно вывалила на нас всё, что мы хотели (и не хотели) знать. Оказывается, магический дар у двойняшек был слабоват: у отца был знакомый маг, который с большой скидкой проверял их по мере взросления, так что свои основные показатели они знали заранее — и те не особо впечатляли. Именно из-за этого они выглядели старше нас — им было уже почти по шестнадцать, лишний год ушёл как раз на то, чтобы успеть дорасти, пусть и впритык, до критериев ПАМИРа.

Видимо, обе девчонки за своей болтливостью скрывали вполне обоснованную боязнь, что для поступления им всё же немного не хватит силы дара, особенно при местной, куда более качественной и глубокой проверке. Сейчас же, когда Лиза прошла, вместе с ней расслабилась и её сестра — показатели у них были практически одинаковые, Алина была даже чуть-чуть сильнее. Вероятно, из-за этой же боязни Алина не пошла в освободившийся второй кабинет после Макса — хотела сначала узнать результаты сестры.

И я очень надеюсь, что именно этим страхом обусловлена их неуёмная говорливость. Ведь не могут же они постоянно общаться в таком ключе?

Не могут же?

* * *

— За нового памирца! — взревел дядька Отто, поднимая огромный бокал с медовухой. На вид — бандит из переулка, да и только. Громадный, широкоплечий, бритый налысо, да ещё и с парочкой татуировок на мускулистых руках. Но внешность обманчива — дядька был добрейшей души человеком.

Дядька — не потому, что родной. Просто и я, и братья с Настькой называли его так с самого детства. Лучший друг отца, холостяк до мозга костей, он настолько часто бывал у нас дома, что ощущался буквально членом семьи — у него даже своя личная каморка с диванчиком в нашем доме имелась, на те частые случаи, когда очередные посиделки затягивались за полночь.

Пропустить скромное празднование моего поступления он никак не мог — не только потому, что был другом семьи, но и потому, что сам был магом, гвардейцем и выпускником ПАМИРа. И к своей альма-матер Отто питал самые нежные чувства. Именно там они впервые познакомились с отцом, именно там они «наводили шороху», как это называл Отто с неизменной ухмылкой — то бишь, дуэлились напропалую, ходили по бабам, устраивали грандиозные пьянки (которые возвышенно называли «диспутами по поводу последних магических изысканий»). Отец, заслышав очередные рассказы на тему «как же там было хорошо», ностальгически улыбался, кивал, и тут же напоминал, что на час отдыха в ПАМИРе приходилось десять часов упорной учёбы и тренировок — чтобы не вылететь, чтобы не отстать в силе от более скучных, упорных и талантливых сокурсников, чтобы пойти отрабатывать целевой контракт в элиту, в гвардию, а не попасть, как всякие слабосилки, на какую-нибудь мелкую должность в заштатном городишке. Ну и банально чтобы удовлетворять условиям своих Обетов. Отто в ответ на эти уточнения лишь отмахивался — всё равно в студенческой жизни это не главное, мол.

— За Марка! — приподнял стакан серьёзный Семён, слегка опоздавший и не успевший поужинать, и то и дело с жадностью посматривающий на накрытый стол. — Уже решил, в какую сторону развиваться будешь?

— Рано ещё об этом говорить, — хмыкнул я, отсалютовав своим бокалом и пригубив ярко-алую жидкость — по такому случаю мне тоже налили кисло-сладкой медовухи (знаменитый «Укус змеи» от Бернштейнов — отец хорошенько раскошелился), предупредив, что больше одного бокала мне всё равно не светит. — Всё равно склонности, таланты и примерный потенциал только через год-другой начнут нормально оформляться. Не вижу смысла загадывать заранее.

— И то верно, — с одобрением кивнул отец. — Был у нас парнишка на курсе, сильно жаждал в боевики податься, грезил, как молниями будет швыряться. Только вот к электромагнетике у него таланта не оказалось совсем. Не дано, и всё. Зато целитель был от природы…

— Ты про кого это, Миш? Про Ваньку Симонова? — уточнил Отто.

— Про кого ж ещё?

Спустя пару часов разговор (в который раз) свернул с воспоминаний о бурной молодости на малоинтересные для нас обсуждения гвардейских новостей. Мелкие постепенно ушли спать, Настя и Семён тоже — первая завтра с утра собиралась съездить в Гатчину с подружками, второму и вовсе завтра вставать рано на службу. Я, краем уха слушая ленивую беседу старых друзей, удобно устроился в мягком кресле в углу, пил чай и читал внушительной толщины буклет-памятку, выданный Арзамасовым. Информации в нём оказалось — просто море. Начиная от многостраничной карты кампуса с пространными объяснениями, что и где находится, и заканчивая пусть и краткой, но весьма полезной информацией о магии в целом, об Обетах, о магических направлениях. Но больше всего внимания уделялось, разумеется, непосредственно ПАМИРу. Его истории, принципам обучения, юридическим и политическим тонкостям… и, разумеется, Системе.

…

Система ПАМИРа была создана в 1829 году Петром Четвёртым, коего в народе прозвали Чудотворцем. И не зря прозвали — целых три (три!) из двадцати двух Мистических Шедевров, которые так и остались единственными в своём роде, были созданы именно им. И Система ПАМИРа по праву занимает своё место в их рядах. Огромный магический информационный комплекс, в реальном времени снимающий показатели с тысяч студентов, преподавателей и исследователей, объединяющий и сортирующий эти сведения, а также выполняющий сотни иных функций. Ведение бухгалтерии. Мгновенная связь в пределах кампуса (и даже немного за его пределами). Управление всеми магическими и электрическими комплексами на огромной территории. И многое, многое другое. Даже часть экзаменов, особенно практических, принимает именно Система.

Но зачем была создана подобная гигантская махина? В конце концов, для отслеживания прогресса студентов и снятия части нагрузки с преподавателей хватило бы и трети её функционала. Остальное, на первый взгляд, кажется избыточным. Но лишь на первый взгляд. Уже спустя несколько лет после внедрения Системы и соответствующих реформ в преподавании стал заметен резко выросший уровень выпускников ПАМИРа во всех аспектах — в личной силе, знаниях, умениях… практически по каждому пункту скачок был виден невооружённым взглядом.

Петр Четвёртый знал, что делал. Самостоятельно собственный прогресс можно отследить лишь на длинных дистанциях, но Система предоставила каждому студенту возможность следить за мельчайшими изменениями. Постоянно. В любой момент. А главное — сравнивать с чужими показателями. Именно конкуренция, поставленная во главу угла в ПАМИРе, резко подстегнула активность молодых магов…

Я задумчиво хмыкнул