Плохие парни оставляют раны - Айнави Страница 12

- Привет, - без особой радости в голосе отвечает она. - Что - то случилось?

- Случилось, - тихо отвечаю я. Конечно, случилось, иначе бы я к ней не обратилась.

- Рассказывай, - вздохнув, произносит она. - Только быстро, я занята.

Уже после этой фразы желание разговаривать с ней пропадает. Мы созваниваемся пару раз в год, дежурно поздравляя друг друга с днём рождения и Новым годом. Неужели, нельзя уделить мне несколько минут своего драгоценного времени? Но, продолжая надеяться на сочувствие, на то, что она выслушает и поможет хотя бы советом, я рассказываю ей о ссоре с отцом. Слышу как на фоне раздаются чьи - то голоса, мать явно отвлекается пару раз, отвечая не мне, а тому, кто рядом с ней. Я замолкаю.

- Чего ты хочешь от меня? - устало спрашивает она.

- Не знаю... помощи.

- Что я могу сделать, находясь в другом городе? Ещё и с больным ребёнком на руках? - говорит с откровенным раздражением в голосе.

- С Владиком что - то случилось? - беспокоюсь я. Пусть я видела брата только однажды на фотографиях, привезённых Верой, но он маленький ребёнок, и на него у меня нет обиды или злости.

- Простыл, - мать делает кому - то замечание, вернувшись к разговору со мной, произносит: - Поля, не дури. Алексей, конечно, не подарок, но бить женщин не в его правилах. Уверена, если он тебя ударил, значит ты заслужила. Вернись домой, попроси прощения и...

- Пока, мам, - отключаюсь. Зарядки на телефоне осталось всего ничего и тратить её на бессмысленный разговор не стоит. Зря я, вообще, ей позвонила. Давно пора привыкнуть к тому, что матери у меня нет.

Поначалу когда мама ушла, я злилась на отца. Думала это он запрещает ей видеться со мной. Со временем поняла, что это не так. Ни разу за восемь лет в беседе со мной он не отозвался о ней плохо. В разговорах, а чаще перепалках, с Верой или бабушкой, когда думал, что я не слышу, он называл маму не иначе как «эта проститутка». Но при мне только Света или «твоя мать». Отец не был против того, чтобы я общалась с ней по телефону или, став старше, провела у неё каникулы. Вот только она так ни разу и не пригласила меня к себе.

В подъезде прохладно, мне никак не удаётся полностью согреться. Меня трясёт мелкой дрожью, в ногах появляется слабость. Бросив на пол сумку, усаживаюсь на неё, привалившись спиной к стене. Я не хочу... не могу вернуться домой. Может, позвонить Марине? Но ей своих проблем хватает, судя по последнему разговору. Мама у неё строгая. Вполне могу себе представить как сильно досталось подруге, если она увидела её пьяной или узнала о танцах на барной стойке. Я никак не могу решить, как поступить. Просить помощи у кого - то из обычных знакомых? От одной мысли, что меня увидят в таком унизительном положении, хочется разрыдаться. Марина - то поймёт, не станет смеяться и никому не расскажет. Вздохнув, собираюсь набрать её номер, как раздаётся звонок. Номер незнакомый, с опаской принимаю вызов, мало ли, вдруг это отец так пытается связаться со мной?

- Да.

- Поль, это я - Никита, - раздаётся в трубке знакомый голос.

- Привет, - растерянно произношу я, совсем не ожидая услышать его.

- Виделись, - хмыкает он. - Ты как? Нормально?

- Да, нормально, - машинально отвечаю я. - Почему спрашиваешь?

- Хочу убедиться, что отец тебя не прибил, - с усмешкой произносит Ник. - Вид у него был озверевший. И по - моему ты мне врёшь, - уже серьёзным тоном говорит он. - Поль, что случилось?

Молчу. Мне хочется попросить у него помощи, но втягивать его, по сути, чужого мне человека, в свои проблемы...

- Полина! - рявкает в трубку он.

И я сдаюсь. Мне не справиться со всей ситуацией одной. Нужна передышка, хотя бы немного времени до того, как я смогу связаться с Верой.

- Мы поругались, и он выгнал меня из дома.

- Где ты? - Ник больше ни о чём не расспрашивает. И я даже не успеваю ничего у него попросить, как он говорит: - Я приеду.

- В своём доме, но в последнем подъезде, на лестничной клетке четвёртого этажа, - телефон издаёт характерный писк, значит ещё пару минут и сядет. - У меня мобильник почти разрядился.

- Никуда не уходи, скоро буду, - произносит Никита и отключается.

Испытываю какое - то невероятное чувство облегчения. Ник - последний, к кому бы я обратилась за помощью. Но, вот ирония судьбы, собственная мать наплевала на меня, отец выставил на мороз почти буквально с голой задницей, а он, ни о чём не спрашивая, едет ко мне. Опускаю голову, упираясь лбом в колени. Может, Никита лучше, чем я думала? Может, мы могли бы быть друзьями? Хотя нет, вряд ли. Он стал моей первой серьёзной влюблённостью и, наверное, я никогда не смогу смотреть на него как на друга.

*****

- Как? Как готовиться к семинарам, если из десяти рекомендованных монографий, только одна есть в городской библиотеке? - моему возмущению нет предела. - И на ту очередь! Про статьи я и вовсе молчу. А в краевую пускают только со второго курса или с восемнадцати. И что мне делать, если я родилась летом? - бросаю гневный взгляд на Маринку, которая слушает меня с подозрительно добродушным выражением лица. - Чего улыбаешься? - не выдерживаю я. - Тебе самой восемнадцать только к концу первого курса стукнет.

- Не ссы, квакуха, болото будет наше, - Марина приобнимает меня за плечи, заговорщически подмигивая. - Ты забыла? У меня, вообще - то старший брат - третьекурсник есть. Я взяла у него читательский билет в краевую. Там контролёрши особо не смотрят, главное корочкой посветить.

- Здорово, - а жизнь - то налаживается. - Я тогда дам тебе денег, сделаешь на меня копии.

Маринка отрицательно качает головой:

- Неа.

- Почему? - растерянно спрашиваю я. Такого ответа от Марины я никак не ожидала. Мы знакомы с ней всего пару месяцев, но я уже искренне считаю её своей самой близкой подругой. Удивительно,