Россия: страна, которая хочет быть другой. Двадцать пять лет – взгляд изнутри - Хайс Кесслер Страница 10

С перестройкой началось стремительное развитие субкультур. Панки, хард-рокеры, хиппи, скинхеды, готы – молодежные культуры, возникавшие на Западе зачастую как реакция друг на друга, – здесь достигли зрелости одновременно, как будто спешили наверстать упущенное. Кроме субкультур, выросших из музыкальных направлений, встречались и такие экзотические вариации, как, например, толкинисты, именующие себя «эльфами». Направляясь на сходку в соседнем лесу, они разъезжали в метро в остроконечных колпаках с большими деревянными мечами.

Эти субкультуры обогащали язык и молодежный сленг неологизмами, постепенно проникающими и в повседневную речь. Резко выросло количество иностранных слов, и появились новые формы обращения, заменившие собой устаревшее «товарищ». Постепенно в повседневную речь проникает еще недавно прилюдно недопустимый мат. Мат – параллельный лексикон с главным образом сексуально окрашенной бранной лексикой, которая, в принципе, не применяется в присутствии противоположного пола, но вполне принята в общении среди мужчин и женщин по отдельности, хотя и не считается признаком высокой культуры. В начале 1990-х мат был абсолютным табу в смешанной компании, но постепенно он становится все более широким явлением, прежде всего среди представителей творческих профессий и в суперсовременных тусовках.

Сейчас мы подошли к области, отмеченной, вероятно, самыми заметными культурными сдвигами, а именно – позиции женщин и взаимоотношению между полами. Советский Союз был абсолютным мировым лидером в области равенства прав женщин и позиции женщин на рынке труда – это были ключевые моменты политики, начиная с 1920-х годов. Однако в семейных отношениях, отношениях мужа и жены, распределение ролей оставалось достаточно традиционным[6]. Основная масса мужчин и женщин трудились вне дома, но домашнее хозяйство лежало главным образом на женских плечах. Мужчины обеспечивали семейное благосостояние, а в остальном ограничивали свою роль прогулками с ребенком на свежем воздухе, как показывали исследования «бюджетов времени» мужчин и женщин в 1970-х и 1980-х годах.

К началу 1990-х в этом вопросе мало что изменилось. Мужчины по-прежнему «не умели» сделать себе яичницу, а женщины тянули на себе двойную нагрузку – работу и быт. Россия была странным примером общества, в котором практика женской эмансипации расходилась с теорией, но не потому, что, как в большинстве случаев, практика отставала от теории, а как раз наоборот. Женщины были вполне самостоятельны, и уровень женской занятости был таким, что ему в то время могли позавидовать такие страны, как Нидерланды. Но создавалось впечатление, что это практически не отразилось на ментальности обоих полов. Основной массе мужчин, например, не нравилось, если их жена зарабатывала больше, чем они. И женщины в основном разделяли с мужчинами такое отношение: они считали, что так не должно быть, что более высокий заработок жены является признаком ее неуважения к мужу. «Феминизм» воспринимался как ругательство и мужчинами и женщинами и считался типично западной выдумкой.

Сейчас, тридцать лет спустя, ситуация радикально изменилась. Мужчины научились готовить, женщины – делать карьеру, а новое поколение женщин все чаще разделяет идеи феминизма. Разумеется, это неприменимо ко всему обществу, ведь по-прежнему существуют значительные различия между городом и селом, между разными слоями общества, но общая тенденция несомненна. Этому повороту в мышлении в некоторой степени способствовали изменения на рынке труда в результате развала советской экономики и перехода к рыночным отношениям. Хотя женщины в СССР работали и на типично мужских работах, общим оставалась преимущественная занятость мужчин в промышленности, строительстве и граничащих с ними секторах, а женщины были в основном представлены в области образования, здравоохранения и услуг[7]. Труд в этих «женских» сферах оплачивался обычно хуже, чем в промышленности. Эта разница имела идеологические основания: в СССР рабочие профессии, в принципе, оплачивались лучше, чем все другие.

Гордостью советской экономики были тяжелая, оборонная и горная промышленности, в которых работали в основном мужчины. Но в 1990-х годах эти отрасли – остатки канувшей в лету советской экономической реальности – постиг бесславный конец. В то время как отрасли традиционной женской трудовой занятости в новую постиндустриальную эру получили новое значение, и на рынке труда возникла потребность в тех трудовых навыках, которыми преимущественно владели именно женщины.

Таким образом, в ходе экономических преобразований 1990-х и 2000-х женщины совершили огромный рывок и во многих семьях внезапно получили роль кормильца. А те женщины, которые на рынке труда делали свои первые шаги, обнаруживали, что их таланты и образование – залог благоприятной жизненной перспективы. В конце концов, в сфере услуг возможности полов более равные, чем в промышленности, где важную роль в пользу мужчин играют физическая сила, выносливость и готовность к продолжительной рабочей смене. Кроме того, женщины обычно пьют меньше алкоголя, чем мужчины, что стало цениться в девяностые. Поэтому выбор работодателя зачастую падал на женщин, даже если их исходные данные не отличались от данных кандидатов противоположного пола. Женщины были хорошо представлены в перспективных отраслях новой экономики, и, вероятно, это в значительной степени способствовало тому, что в последние десятилетия российское общество постепенно отошло от традиционного распределения гендерных ролей.

Однако положение женщин по-прежнему подрывает, как это ни парадоксально, их численное превосходство. Уже более века смертность среди российских мужчин превышает женскую, причем мужчины, как правило, умирают в более молодом возрасте[8]. Войны, гражданские конфликты, репрессии со стороны властей, злоупотребление алкоголем и несчастные случаи на рабочем месте и на дорогах под влиянием алкоголя или без оного систематически забирают больше мужских жизней, чем женских. В результате – хронический дефицит мужчин. Или избыток женщин, в зависимости от того, как на это смотреть. И это не абстрактный демографический факт, а жестокая реальность, в результате которой часть женщин остаются одинокими или вынуждены отчаянно конкурировать с другими за внимание ограниченного числа мужчин. Влияние этого на поведение мужчин, на то, что они могут себе позволить по отношению к женщинам, очевидно.

Мужчинам не нужно лезть из кожи вон, чтобы завоевать женское сердце. И это отличает их от женщин, старающихся найти мужчину, особенно хорошего, не пьющего и надежного. Здесь действует правило «кто не успел, тот опоздал». В частности, поэтому женщины, как правило, ухожены до кончиков ногтей, в отличие от мужчин, с их неискоренимой привязанностью к треникам или к рыбацким жилетам цвета хаки. С таким мужчиной, разумеется, тоже можно найти истинное счастье, но количественный дисбаланс между полами ведет к тому, что женщинам приходится со многим мириться, а у мужчин очень мало стимулов, побуждающих их больше помогать по дому, участвовать в воспитании детей и выполнять другие задачи, которые по-прежнему часто считаются традиционно женскими.

Колоссальным изменениям подверглись и