Первая война Гитлера - Томас Вебер Страница 50

Баварские гражданские и военные власти действительно знали, что ситуация ненадёжна. В начале 1916 года несколько представителей местных властей в призывных регионах полка Листа жаловались, что солдаты посылали домой письма своим семьям и друзьям с просьбами перестать покупать облигации военных займов, в надежде, что у Германского Рейха закончатся деньги на войну. Более того, в феврале Баварское военное министерство послало довольно паническое секретное письмо командирам баварских дивизий, в соответствии с которым "в некоторых кругах в тылу воля добиваться победы любой ценой ослаблялась" из-за "сообщений от солдат в действующей армии и историй от солдат в отпусках о действительных и заявленных несправедливостях, обидах и т.д., которые отравляют боевой дух целых общин".

В полку Листа поведение некоторых солдат показывало, что офицеры 16‑го запасного пехотного полка не могли более считать само собой разумеющимся то, что их солдаты либо будут полностью привержены делу войны, либо, по крайней мере, станут рассматривать цену неповиновения выше, чем цену повиновения. Например, в марте один солдат из 2‑й роты отказался следовать прямому приказу, полученному от одного из своих офицеров, сказав ему в ответ: "Мне всё равно, если вы застрелите меня, я даже дам вам патрон для этого, хотя у меня дома жена и дети". Затем в апреле офицеры соседнего полка жаловались, что их солдаты проявили недостаток уважения к офицерам полка и исполняли свои обязанности небрежно. В мае сержант отказался поправить свой головной убор, когда ему приказал это сделать военный полицейский, добавив: "Мне всё равно, если меня посадят в тюрьму; тогда мне не нужно будет идти в окопы!"

В июне сержант из 1‑й роты Доминикус Даунер, выразил то, что в действительности думали многие сержанты и офицеры о людях полка Гитлера. Он сказал двум солдатам, которые присоединились к полку ранее в этом году, в выражениях, которые едва ли могли быть менее лестными: "Вы бесполезны. Если бы ты (сказал он Грундвюрмеру, одному из двух солдат) годился для чего-то, у тебя была бы рекомендация. Вы неплохо приспособитесь в полку. Он полон увиливающих от работы и бездельников. Вы прохвосты. Вы никогда не делали ничего ценного".

Настроение, описанное здесь, среди и солдат, и гражданских в тылу, создало чрезвычайно неустойчивую ситуацию, которая должна была взорваться во второй половине 1916 года. Тем не менее, тот факт, что почти полгода не было никаких больших сражений, был центральным для объяснения того, почему большинство солдат продолжали исполнять обязанности на данный момент. Сектор фронта, занятый полком Листа, в действительности был настолько тихим и на нём было настолько мало войск по сравнению с остальным британским сектором Западного фронта, что австралийский контингент британских вооружённых сил, который начал вливаться в Европу в 1915 году, использовал его как "детский сад" для знакомства новых подразделений с ведением окопной войны. С апреля 1916 года против 16‑го запасного пехотного полка стоял 1‑й Австралийский и Новозеландский армейский экспедиционный корпус, который только что прибыл в Европу.

Другой причиной того, почему солдаты Листа продолжали исполнять свои обязанности, как и их соратники вдоль Западного Фронта, было то, что они проводили на линии фронта только часть своего времени. Они проводили, по меньшей мере, столько же времени, как и в окопах, в учениях, отдыхе, тренировках, на перевозках, или в отпусках. Было сказано, что характерным действием людей на войне является "убивать"; в действительности, в Первой мировой войне большинство людей проводили гораздо больше своего времени в "ожидании". Скука была более обычным чувством среди людей полка Гитлера, чем сильное возбуждение или ужас.

Бегство от действительности было другим механизмом приспособления. Солдаты испытывали потребность в книгах, которые обеспечат им какой-то уход от реальности, и в книгах, которые позволят им видеть нормальность и живую природу посреди переживаемого ими ужаса. При этом они избегали потреблять пропагандистские книги, которые поставлялись в полк. Например, Артур Янцен, 30‑летний солдат из первой роты Гитлера, просил передвижную библиотеку дивизии раздобыть книгу по водоплавающим птицам. Другие заказывали книги о свободных мыслителях или о "Любовной жизни в природе" (Liebesleben in der Natur). Никто из солдат полка Листа не заказывал книг даже отдалённо политического характера. У солдат 16‑го полка была привычка избегать книг того рода, какие пропагандисты хотели, чтобы они читали – так же, как и немецкие солдаты в целом. Легкое развлечение, юмористическая литература (в особенности книги Вильгельма Буша), и романы и повести были наиболее востребованы, в то время как образовательная литература была наименее популярным жанром. Например, ни один солдат из 105‑го Прусского пехотного полка не взял из их полковой полевой библиотеки "Речи Бисмарка", "Обращение к немецкой нации" глашатая германского национализма Иоганна Готтлиба Фихте, или "К христианскому благородству немецкой нации" Мартина Лютера. В то же время великие классики старых врагов Германии, включая произведения Льва Толстого, Фёдора Достоевского, Виктора Гюго и Чарльза Диккенса, были популярным выбором.

Мы видели, насколько важна была религия в помощи людям полка Листа справляться с их опытом войны в 1914 и 1915 годах. Отец Норберт, Оскар Даумиллер и капелланы, находившиеся у них в подчинении, также старались вселить высокий дух в людей полка. Однако ко второй половине 1915 года религия начала терять своё центральное место в сердцах и умах, по меньшей мере, некоторых людей полка Гитлера. Как эта перемена повлияла на то, как люди полка Листа рассматривали войну? Было ли это результатом изменения позиции, политической ли или какой-то иной?

Мы в действительности не знаем, как отец Норберт оценивал ситуацию ни в 1916 году, ни позже во время войны в этом отношении, так как его дневник, что хранится в архивах его религиозного ордена, неожиданно оканчивается в начале 1916 года. Тем не менее, несколько других источников показывают, насколько религиозны были солдаты 16‑го полка в 1916 году. Долгая война, по крайней мере, для некоторых, привела к новым сомнениям в отношении того, как Бог мог позволить случиться продолжающемуся ужасу войны. И католические, и протестантские капелланы во всей Баварской армии докладывали в 1916 году, что на службы стекается меньше солдат, чем в 1914 и 1915 годах. Иногда католических капелланов клеймили в войсках поджигателями войны. Дистанцирование от религии, где это происходило, не имело тенденцией поддержку войны с анти-религиозной гипер-националистической перспективы, как пропагандировала национал-социалистическая идеология после войны. Это