Сотворение Бога. Краткая история монотеизма - Юлия Леонидовна Латынина Страница 20

одновременно с переходом кочевых шаек к оседлости. Два эти события – новая вера и перемена образа жизни – скорее всего, были связаны между собой, а наличие египетских скарабеев еще в первом культурном слое алтаря заставляет предполагать, что владельцы скарабеев пришли из Египта: скарабеи были вещью дорогой и на дороге не валялись. А евреи, согласно Библии, вынесли из Египта много золота и серебра и «ограбили египтян» (Исх. 12:36).

У нас есть еще одно косвенное, но любопытное свидетельство того, что люди, построившие высоту на горе Гебал, пришли откуда-то издалека, или, во всяком случае, не водились до этого времени в этих местах в большом количестве. Дело в том, что среди костей жертвенных животных, принесенных на баме в жертву, были лани. Лань является кошерным животным, но в книге Левит она не упоминается как животное, которое можно приносить в жертву.

Возможно, что это произошло именно потому, что в момент сооружения алтаря эти горы были еще безлюдны. Они были еще покрыты лесом (Нав. 17:18), и их биоразнообразие было значительно выше. Скорее всего, ко времени написания Жреческого кодекса лани просто исчезли из экосистемы в количестве, достаточном для систематических жертвоприношений. Мы даже можем предположить, что желание новых поселенцев принести в жертву дикую лань (вместо домашнего агнца) и послужило одной из причин быстрого сокращения популяции.

Высота на горе Гебал – это археологический эквивалент надписи «Здесь был Иисус Навин».

И это не единственная высота такого рода. Еще одна такая же бама была раскопана Амихаем Мазаром. Алтарь из нетесаных камней на открытом воздухе, относившийся к периоду Судей, тоже был воздвигнут вне поселений, зато с горы открывался невероятный вид едва ли не на все крупнейшие хребты северного Ханаана, включая гору Кармель и гору Гильбоа. Алтарь был воздвигнут на территории племени Манассии, между Тирцой и Дотаном. Возле алтаря была найдена уникальная бронзовая статуэтка быка. Интересно, что бама тоже использовалась недолго и вскоре была заброшена.

Итак, мы едва копнули археологию и уже получили два весомых результата. Первый: если Моисей был реальный человек, то он жил в конце XIII – начале XII в. до н. э. И второе – у нас есть очень серьезные археологические основания полагать, что событие, которое стало прототипом Исхода, действительно имело место. Появление группы, которая принесла с собой культ Яхве, и было катализатором, который способствовал переходу евреев к земледелию.

Имена

Алтарь на горе Гебал является не единственным косвенным подтверждением реальности Исхода.

Еще одним таким косвенным подтверждением является само имя Моисей, или, точнее, Моше.

Дошедший до нас текст Торы настаивает на том, что Моше – это чисто еврейское имя. Так Моисея назвала египетская царевна, потому что она вынула его (корень МШХ значит «вынуть, вытянуть») из воды. Трудно сказать, почему египетская царевна так хорошо знала иврит, но, так или иначе, Тора производит имя «Моше» от ивритского корня.

Однако на самом деле Моисей – это не еврейское, а египетское имя. Оно происходит от египетского суффикса «мсы», который имеет значение «отпрыск», «сын». Моисей, Моше, Мозес – это тот же корень, что в словах «Ра-мзес» и «Тут-мос». «Ра-мсес» – это сын Ра, «Тут-мос» – это сын Тота. Моисей – это, грубо говоря, просто Сын.

Более того, Тора, говоря об Исходе, называет еще несколько египетских имен, и все это имена левитов. Это имена Хофни, Пинхас/Финеес, Мерари, Муши, Пашхур, Хур. Они встречаются только среди левитов. Во всей Торе только левиты – и одни лишь левиты – носят египетские имена. При этом Тора не осведомлена, что это египетские имена.

Все эти обстоятельства заставляют предполагать, что в конце XIII – начале XII в. до н. э. какая-то группа кочевников – по мнению Ричарда Эллиота Фридмана, это были одни левиты, – действительно вышли из Египта и пришла в Ханаан.

При этом во всей этой истории есть одно обстоятельство, которое загадочным образом не упоминается в Пятикнижии Моисея, но является совершенно археологически и исторически несомненным.

А именно: Ханаан в этот момент был провинцией Египта. Вскоре после прихода евреев – практически одновременно – он этой провинцией быть перестал.

Что мы знаем о Египте и Ханаане этого времени

Что мы знаем о Египте и Ханаане рубежа XIII–XII вв. до н. э.?

Ответ: довольно много. Ведь Египет того времени был огромным государством, с развитой письменностью и бюрократией. Не то чтобы всем его текстам стоит доверять – официальная пропаганда фараонов заставила бы побледнеть от зависти Северную Корею, – но все-таки эта официальная пропаганда, в сочетании с египетской литературой и археологией, дает нам о египтянах несравненно больше знаний, чем, к примеру, о бесписьменных и безархитектурных греках того времени.

Ханаан в этой пропаганде фигурирует весьма часто, потому что он был соседом Египта, – его колонией, горячей точкой и буферной зоной, узкой, но протяженной прибрежной полосой, отделяющей Египет от другой сверхдержавы того времени: Хеттского царства.

Египет и Ханаан были полной противоположностью друг друга: противоположностью географической, ирригационной и политической.

Египет – и за тысячу лет до XIII в. до н. э., и через тысячу лет после – представлял собой в чистейшем виде то, что Карл Виттфогель называл ирригационной деспотией.

Земледелие в Египте не зависело от дождей. Оно зависело от разливов Нила и от наличия ирригационной системы. Эту систему обслуживал не один человек. Эту систему обслуживало государство. Фактически жители Древнего Египта, как и жители СССР, были государственными рабами. Их сгоняли в большом количестве на строительство каналов и пирамид. Над этими рабами стояли писцы и бюрократия, над бюрократией стоял бог-фараон.

Пространство Египта было совершенно изотропно. Никаких гор и ущелий в нем не было. Египетский иероглиф «холм» по совместительству означал «заграница». Весь Египет был одна гигантская долина, которую пересекала с начала и до конца гигантская транспортная артерия – река Нил. Налоги, войска и товары доставлялись по этой артерии совершенно беспрепятственно. Вторгающаяся армия не встречала никаких естественных преград. Сухопутных границ у страны было все две: на юге с Нубией и на севере – с кочевниками, т. е. с Ханааном и Ливией. Страна была де-факто естественно изолирована от остального мира, и египтяне не случайно называли азиатов «людьми, которые за песками».

Эта естественная изоляция и практическое отсутствие врагов очень рано позволили стране построить строй, очень похожий на тот, который много позднее и в другой стране назовут тоталитарным строем и социализмом.

Государство изымало у населения излишки зерна и труда, содержало на них армию и строило пирамиды. Собственно, египетские пирамиды были прекрасным примером того, на что тратит излишний