Наследники или ренегаты. Государство и право «оттепели» 1953-1964 - Павел Владимирович Крашенинников Страница 10

поддерживавшего Хрущева Жукова, который уже в октябре 1957 года решением пленума был лишен всех постов под предлогом того, что он стремился принизить роль политических органов в армии, а также за то, что «зашел так далеко в отрыве от партии, что в некоторых его выступлениях стали прорываться претензии на какую-то особую роль в стране». Однако 27 марта 1958 г. и Булганина отправили в отставку, а Председателем Совмина стал сам Хрущев.

Победа на июньском пленуме была не только победой Хрущева, но и успехом секретарей обкомов – членов Центрального Комитета партии. Они вмешались в события в тот момент, когда Хрущев был уже готов идти на компромисс со своими противниками. Группа членов ЦК вместе с секретарями и аппаратом ЦК решительно взяла дело в свои руки и перенесла обсуждение спорных вопросов на Пленум ЦК, где полностью владела положением. После этого пленума влияние партаппарата серьезно укрепилось, партия возвратила себе значительную часть власти, которую она имела в 1920-е годы. Был утвержден принцип партийного руководства всеми сторонами деятельности государственного аппарата. Утратили свою ключевую роль такие ведомства, как Министерство внутренних дел, Министерство обороны, КГБ СССР. Гораздо важнее, хотя и скрытнее, стала роль отделов аппарата ЦК КПСС.

Молодая поросль «гнезда Сталина» не хотела возврата к неспокойной и нервной жизни с периодическими погромами аппаратных работников. Ее прельщало спокойное существование в режиме бесцельного функционирования – желательно до конца своих дней.

Глава 2

Начало конца

§ 1. Оттепель

Оттепель, а точнее то, что ею называют историки, журналисты, юристы, писатели[57], не имеет четких хронологических рамок, да и именуют этот временной период еще и слякотью. Так что следует определиться с тем, о чем, собственно, пойдет речь.

Несмотря на все описанные в предыдущей главе государственные и общественные эволюции, произошедшие с подачи власти, суть советского режима осталась прежней, а сам он даже несколько укрепился: возвращение практически всех рычагов управления партийному аппарату означало усиление и без того запредельной централизации управления.

В то же время задачи, стоявшие перед советским руководством, сместились в сторону трансформации системы управления с целью побороть чудовищную нищету населения, а также ускорить освоение результатов научно-технического прогресса.

Именно с этого момента начинают все явственнее проявляться родовые пороки командно-административной системы, в принципе не способной решать поставленные задачи[58]. Отсюда и хаотические и в целом безуспешные в силу неадекватности применяемых управленческих подходов реформы Хрущева, и возникающее разочарование населения не только в этих реформах, но и в идеях коммунизма. Так что с точки зрения начала распада командно-административной системы рассматриваемый период – слякоть, а с точки зрения кратковременного предощущения ее неадекватности – оттепель.

Между тем пока что это были лишь нарождающиеся, слабые подводные течения, а на поверхности ничего ужасного не происходило: Советский Союз не только оставался сверхдержавой, но и укреплял свою мощь.

§ 2. Научно-технический прогресс как поле боя

В рассматриваемый период в мире происходило бурное развитие четвертого технологического уклада[59]. СССР наряду с США и Западной Европой находился в числе стран-лидеров. Для подтверждения этого статуса требовались технические разработки и, соответственно, направление значительных средств в научные исследования. Развитие науки и техники было определено в качестве одного из приоритетных направлений, однако практика планового и централизованного управления рассматривалась как единственно эффективная. С 1955 до 1970 г. темпы роста затрат на науку были в 1,7 раза больше темпов роста национального дохода и капитальных вложений в народное хозяйство[60].

На Всесоюзном совещании работников промышленности, прошедшем в середине мая 1955 г., Председатель Совета Министров Н. А. Булганин заметил, что мир живет в условиях быстрого развития науки и техники, и одновременно указал на низкую производительность труда в СССР. Объемы производства обеспечивались в основном за счет строительства многих тысяч крупных заводов и фабрик, причем создавались крупные машиностроительные комплексы со вспомогательным производством, характеризующиеся низкой экономической эффективностью. Автоматизация в большинстве отраслей охватывала единичные, не связанные между собой агрегаты и процессы. Слабо внедрялись в промышленность дистанционное управление и телемеханизация производства.

В закрытом письме, распространенном до совещания, отставание в процессе внедрения передовой техники объяснялось «самоуспокоенностью, зазнайством многих работников промышленности», «утратой ими чувства ответственности перед государством за порученное дело», «забвением перспективы и ориентировки в технической политике», игнорированием партийных директив о необходимости «постоянного развития техники, без которого невозможно развитие социалистического производства»[61].

ЦК КПСС и Совет Министров СССР 28 мая 1955 г. приняли постановление «Об улучшении дела изучения и внедрения в народное хозяйство опыта и достижений передовой отечественной и зарубежной науки и техники»[62]. Был образован Государственный комитет Совета Министров СССР по новой технике.

В постановлении июльского Пленума ЦК КПСС 1955 года была осуждена как ошибочная «теория» об отсутствии морального износа техники в условиях социализма, получившая в то время широкое хождение. Подчеркивалось, что главная линия в развитии промышленности – «всемерное повышение технического уровня производства». «Основным условием решения этой задачи должно быть резкое повышение темпов технического совершенствования во всех отраслях промышленности на базе электрификации, комплексной механизации и автоматизации»[63].

В результате на предприятиях резко активизировалась работа по организации массового движения рационализаторов и изобретателей, популяризации достижений новаторов производства, повышению теоретических и специальных знаний, оказанию практической помощи в разработке и внедрении предложений.

Было введено бесплатное среднее образование (1956 г.)[64]и всеобщее обязательное восьмилетнее образование (1958 г.)[65].

Академия наук СССР все более превращалась в центр, координирующий научно-исследовательскую деятельность в масштабах государства. Ее авторитет подкреплялся тем, что в начале 1950-х гг. в номенклатуру ЦК партии вошло 312 ее руководящих работников, включая членов Президиума АН СССР, директоров институтов, председателей филиалов и их заместителей[66]. В 1956 году был создан Международный исследовательский центр в Дубне (Объединенный институт ядерных исследований). В 1957 г. специально для решения проблем интенсификации процесса освоения сибирских территорий было создано Сибирское отделение Академии наук СССР. Заметно увеличилась оплата труда научных работников, что значительно повысило престиж этой деятельности и сделало ее привлекательной для молодежи.

В авангарде научного прогресса в то время находилась физика, ставшая в сознании людей той эпохи символом научно-технического прогресса и торжества разума. Работы советских физиков получили всемирную известность. Нобелевскими лауреатами стали: химик Н. Н. Семенов (1956), физики И. Е. Тамм, П. А. Черенков, И. М. Франк (1958), Л. Д. Ландау (1962), Н. Г. Басов и А. М. Прохоров (1964). Никакой другой период отечественной истории не может похвастаться таким обилием лауреатов Нобелевской премии.

Важные открытия были сделаны