Измена. Ты нас променял - Оксана Барских Страница 44

– Ир, может, не надо?

– Надо-надо. Пока ты будешь межеваться, не успеешь оглянуться, как он настоит на тесте ДНК, и всё. Пиши-пропало. Слушай, а может, мы и правда оформим Веру на Пашку? Тогда Давид точно не сможет на нее претендовать. Папка то официальный у Веры будет не хухры-мухры, а полицейский.

– Не вздумай предложить это Паше, Ир!

Зная его, я была уверена, что из сердобольных соображений он вполне может согласиться, так напрягать друзей я совсем не хотела. Достаточно и того, что он вынужден в больнице притворяться моим мужчиной и отцом Веры.

Глава 26

Давид Доронин

– Давид Демидович, здравствуйте, вас Клавдия беспокоит. Вы просили позвонить, предупредить, когда ваша жена будет рожать.

– Бывшая, – процедил я, поправляя медсестру.

Само слово жена к Ольге не применимо. Одно название, да и только. Когда мы расписались, она сразу же уволилась со своего салон и осела дома, решив, что, став женой бизнесмена, может вести светскую жизнь. У нее в голове была одна каша из картинок в сети. Ей казалось, что она будет ходить по салонам да бутикам, вся такая из себя фифа, пальцы веером, но не учла, что светская тусовка ее просто не приняла. Слишком большой контраст между ней и другими женщинами.

Вот Алька вписывалась и дружила со многими женами влиятельных людей. А Ольга сумела найти контакт лишь с глупыми курицами. Я довольно быстро осознал, как стала велика пропасть между мной и теми людьми, которые раньше благоволили мне и бизнесу. Как оказалось, жена многое решала в предпринимательской среде.

Конечно, наша фирма была одной из лучших, и тендеры мы не потеряли. Во многом благодаря моему новому компаньону, чья жена чем-то напоминала мне Альку. Каждый раз, когда мы виделись семьями, я наблюдал за их отношениями с завистью. Раньше и я был счастливым обладателем любимой и любящей жены.

– Бывшая, не бывшая, голубчик, мне всё равно. Она рожает. Мое дело предупредить.

Клавдия цокнула и бросила трубку, решив далее не продолжать разговор, а я откинулся на спинку кресла, слушая в телефоне тишину.

– Черт! – рыкнул я в порыве эмоций и ударил по столу, но задел селектор.

– Да, Давид Демидович? Что-то принести?

Елейный голос секретарши, из-за которого я и нанял ее на работу, внезапно начал меня раздражать. С Ольгой у нас не было интима с того дня, когда этому свидетельницей стала Алька, так как она вызывала у меня внутреннее отвращение. Я даже уволил прежнюю секретаршу из-за схожести с Ольгой, а новую взял как раз из-за внешнего сходства с Алей.

В последнее время она начала замечать мой интерес и начала активно крутить хвостом, но если до недавнего времени я подумывал сделать ее своей любовницей, то теперь, после встречи с Алей, уже не был готов соглашаться на суррогат.

Нет.

Я осознал, чего хочу. И буду добиваться этого любой ценой.

Ехать и поддерживать Ольгу во время родов не желал. Уже много раз пожалел, что когда-то снова поддался гневным эмоциям и натворил делов в порыве агрессии, но пути назад нет. Приходится расхлебывать последствия собственной же глупости.

– Съезди в больницу. Как только родит, отзвонись, я подъеду и лично переговорю с главврачом.

Дав поручение водителю, я остался сидеть в кабинете. Вот только мысли мои крутились отнюдь не вокруг родов Ольги. Я даже не знал, буду ли что-то чувствовать к этому ребенку, если он вдруг окажется мой. Даже к Данилу я не испытывал тех самых отцовских чувств, о которых все твердят вокруг.

Я понимал, что это вроде как мой ребенок, но какой-то нежности к нему не чувствовал. Содержал, давал кров, и на этом всё.

Часто по вечерам, когда я оставался в офисе один, размышлял, что бы ощущал по отношению к нашему с Алей общему ребенку. Мы так долго его хотели и пытались завести, что в какой-то момент я перегорел. Начал часто отлучаться и задерживаться на работе, но не изменял ей, как она наверное сейчас думает.

А вчера я получил ответ на свой извечный вопрос.

Нежность.

И любовь.

Вот что я ощутил, когда впервые увидел ту девочку, которую родила Аля. В ней я будто видел продолжение нас обоих.

И пусть она яростно заявила мне, что дочка ее не от меня, я ей не верил. Конечно, сначала ушел из больницы злой, готовый крушить всё вокруг, но когда вернулся в квартиру, которую недавно купил, чтобы быть подальше ото всех, осознал, что это ложь всё. Не могла моя верная Аля мне изменить. Она просто в обиде на меня и поэтому не хочет, чтобы я знал про дочь.

Не желая больше тянуть, я резко подорвался и вызвал себе такси до больницы. Мне нужно снова поговорить с Алей.

Вот только на входе меня уже ждали.

Павел Измайлов. Тот самый следак, который хотел посадить меня на домашнее насилие над женой.

– Поговорим? – остановил он меня и указал в сторону, чтобы не загораживать проход.

– И о чем же?

Я сжал кулаки и положил их в карманы, чтобы не возникло желания набить ему морду. Само его присутствие около Али меня не просто раздражало, а сильно выводило из себя. Как мужик, я прекрасно видел, что у него к ней чувства. А вот она смотрела на него совершенно не так, как любящая женщина смотрит на любимого мужчину. Слишком хорошо я знаю Альку, ведь много лет именно на меня она глядела с любовью во взгляде. Так что именно поэтому я не верил в то, что отец девочки – Паша Измайлов.

– Вокруг да около ходить не буду, скажу сразу. Вертеться около Али не надо, она теперь моя женщина, и я не потерплю возле нее… сомнительных личностей.

Он заскользил по мне презрительным взглядом сверху вниз и явно сдержался в речах, желая сказать, что не хочет видеть возле Али всяких козлов. Хоть я таковым себя и считал, но терпеть подобное от мента не собирался.

– За языком следи. Аля – моя жена, и вертеться я буду около нее, сколько захочу. Она родила мне дочку, так что это мое законное право – находиться рядом с ними.

– Берега не путай. Вера – моя дочь. Не претендуй на то, что тебе не принадлежит.

Я прищурился, раздраженный тем, что