Кофе с молоком - Нигера Анивелл Страница 30

Ну, не придумала же я это себе, учитывая наши взаимоотношения, которые складывались с самого начала?

А тот поцелуй?

Вспоминая о нем, давление начинало подскакивать. *ОБМОРОК*

Так, напоминаю себе, что этот самый брюнетик, который как-то подгадил мне немного.

Да-да, тот самый, который как «терпкий кофе», вызывал когда-то изжогу и несварение.

В общем, прогонять, я его не прогоняла, но ухо востро держала.

Так, на всякий случай. Опытом, как говорится, наученная.

Погода была изумительная. То, что нужно — не слишком жарко, я бы даже сказала, немного было прохладно, несмотря на солнце и летний сезон.

— У тебя новая тачка, я смотрю, — морщась от солнца, Влад оценивал навороченную коляску.

Папа настоял, естественно на этом новомодном варианте, мол,

эта комфортнее в использовании.

Он как появился в первый день в моей палате, с этой щетиной, так и не брился походу после.

Отвлекалась я на красивое лицо Влада и его новый имидж, который ему чертовски шел.

Вздохнула и отвернулась, смутившись своих мыслей.

— Да, нынче у нищебродов запросы такие, что просто жуть, — пробормотала я себе под нос, оглядываясь по сторонам, как будто бы так невзначай, и представляла, как лицо Влада сейчас могло исказиться в недовольной гримасе.

Подобными фразами я любила его подкалывать, напоминая ему о том, времени, когда меня приняли за какую-то там меркантильную особу.

Эти подколы ему не особо заходили, он так и говорил, а после чего снова извинялся за свое прошлое поведение.

(из воспоминаний)

— Интересно, ты бы также общался со мной, не будь я дочерью Смирнова?

— Даша… ты опять?

Что-то в этой истории меня, видимо, задело, хоть я и уверяла себя в обратном.

И еще этот его повышенный интерес к моей персоне…

Нашел себе ровню, наконец?

Не начала ли я и сама думать, как они?

Хотя, что я имею ввиду, говоря «они»?

Влад не был избалованным папенькиным сыночком. Жил отдельно, сам себе зарабатывал на жизнь, да к тому же, насколько я поняла, еще со школы.

Противоречия меня одолевали. Но в этом была вся я.

Может, у меня биополярка, вдобавок к инвалидности?

— Смотри, как я могу, — перевела я тему, помчавшись на огромной скорости, на своей новой махине, которая была оснащена скоростными режимами.

— Даша! Не гони так! — где-то позади меня слышался крик брюнетика.

Я так устала от этих больничных стен, что потихоньку начала сходить с ума.

И сейчас мне тоже захотелось немного сумасбродства, активных движений, острых ощущений, драйва.

Да, все что угодно, чтобы почувствовать себя живой!

Я начала крутиться вокруг своей оси.

Вот встану на ноги, обязательно начну бегать.

А еще запишусь на танцы! На нескольких направлений сразу: от бальных до хип-хопа.

Мечтала я, продолжая кружиться в импровизированном танце.

В какой-то момент моя коляска резко затормозила и начала заваливаться назад.

Я не успела испугаться, как уже лежала на земле в объятиях Влада, который успел вовремя выдернуть меня из тачки, которая кубарем покатилась по лестнице вниз.

Офигеть!

Взглянув на этот «обрыв», сердце жутко разволновалось.

— Тихо-тихо, девочка моя, все позади, — успокаивал меня Влад, прижимая к себе и укачивая, как маленького ребенка.

Наши сердца забились в унисон в бешенном ритме.

Тяжело дыша, мы оба так и остались сидеть на земле.

Я все сильнее прижималась к нему.

Это меня успокаивало.

А в голове эхом звучали слова

«девочка моя».

— Так и запишем, хорошая была коляска, — тихо произнесла я, лежа у Влада на груди, после чего мы оба взорвались от смеха.

— Я, если честно, испугался… — добавил брюнетик, когда мы начали собираться, чтобы подняться с горизонтального положения.

Влад поднял коляску, которая, между прочим, осталась целой и невредимой после своего триумфального падения и мы уже без дальнейших экстремальных выпадов, продолжили нашу запланированную прогулку по двору.

День подошел к своему концу.

Наконец освободившись от всех больничных процедур, мы улеглись смотреть фильм.

Влад уезжал на несколько дней по работе, оповестив меня о том, что именно по этой причине не сможет составить мне компанию в ближайшие дни.

Выглядел он, если честно сильно истощенным, уставшим. Какие-то проблемы были на таможне с товаром, которые трепали ему нервы. Собственно он как раз и улетал, чтобы все уладить.

— Так, они вообще умудрились мой товар в Германию отправить, представляешь!? — делился он вскользь рабочими моментами.

А чай, кстати, был у него отменный. Он тут весь медицинский персонал на него подсадил и тем самым, а может и не только поэтому, конечно же, расположил к себе всех сотрудников данного учреждения.

Наверно, поэтому уже чувствовал себя тут как дома.

— Ты можешь лечь рядом со мной, на кровать. На диване, наверно, не особо удобно, — предложила я без всяких стеснений Владу.

— А не тесновато будет? — обратился он ко мне, не отрываясь от экрана телевизора, пока пультом, настраивал нужный нам фильм.

Но тут же, не ломаясь особо и не затевая ненужный разговор, прилег возле меня, тесно прижавшись.

От этого контакта дыхание перехватывало. Мурашки бегали по всей коре головного мозга, а еще я чувствовала тянущую боль внизу живота.

Ух, вынести бы все эти сладостные терзания.

Я не смела поворачивать голову в его сторону. Кажется, даже дышать старалась тихо и медленно, чтобы не выдавать себя и не привлекать к себе лишнего внимания. В общем, делала все, чтобы всем своим видом показать, что я полностью погружена в просмотр кинофильма, а не занята мыслями о нем.

Где-то в середине картине, рядом со мной послышался храп.

Я повернула голову и обнаружила, что Влад, откинувшись назад и приоткрыв рот, спал.

Видимо, фильм был очень интересный…

Вот тебе и «мой любимый режиссер».

Ухмыльнулась я про себя, а потом, воспользовавшись таким щепетильным моментом, стала внаглую его рассматривать.

Мне захотелось коснуться его кожи, да и вообще пройтись по каждому миллиметру его лица, чтобы оставить о нем воспоминания на своих кончиках пальцев.

Как-то поэтично вышло…

Пока я предавалась своим сладостных и одновременно извращенным мыслям, Влад неожиданно открыл глаза.

— Привет! — улыбнулся он сквозь сон.

— Ты уснул, а фильм уже почти закончился… Тебе, наверно, домой пора… Ну, в смысле, у тебя же завтра ранний рейс, — голос слегка дрожал, выдавая мое волнение.

Меня будто поймали с поличным на месте преступления.

От понимания этого, щеки загорелись жарким пламенем.

А еще от того, что так нежно он на меня смотрел, не отрываясь и вроде как приходя в себя после дрема.

Он потянулся пальцами к моему лицу и стал вырисовывать