(Не)желанная. Я тебя не отпущу - Лия Ришар Страница 3

— Поняла, — вздыхает Ника, распутывая волосы тонкими пальцами.

— Твоя карта у тебя в комнате, — продолжаю, без стеснения разглядывая свою жену, — счет пополняется каждый месяц.

— Мне ничего не надо, — отзывается она.

Между нами повисает молчание. Я скольжу слегка удивленным взглядом по мягким линиям скул и открытой, нежной шее. Ее кожа светлая, молочно-бежевая. На такой всегда остаются розоватые следы даже от легкого прикосновения.

— Если бы не знал, что ты дочка Агапова, подумал бы, что из обычной семьи, — оторвав взгляд от ее шеи, перевожу его выше, на глаза. Но Ника упорно на меня не смотрит.

— Отец не баловал меня, — нехотя отвечает она. И голос ее подрагивает. — Если это все, то я пойду.

— Иди, — киваю я. — Но шмотья тебе прикупить все же придется.

Ника кивает и выходит из машины. Затем торопливо шагает к высоким, темно-серым воротам, которые плавно открываются перед ней.

Провожая ее взглядом, я плавно отъезжаю от дома. Ну и семейка, мать ее. Петр еще больший мудила, чем я предполагал.

Ника

В прихожей меня встречает домработница — пухленькая, невысокая женщина с мягкой улыбкой. Представившись Галиной, она показывает мне дом: здоровенную кухню, гостиную с камином, две ванных комнаты, бассейн на минусовом этаже и, конечно же, мою спальню.

— Располагайтесь, Вероника, — открыв дверь, она пропускает меня вперед.

Такой большой комнаты у меня не было даже в родном доме. А тут… так много пространства. Новейший ремонт, выполненный в кофейно-молочных тонах, широкая кровать, окно во всю стену, а еще шкаф и рабочий стол, на котором лежит банковская карта, стопка учебников и мой ноутбук.

— Вам нравится? — интересуется Галина. — Вадим Александрович поручил работать над комнатой лучшим дизайнерам.

— Нравится, — восторженно отвечаю я, все еще разглядывая обстановку. Обернувшись, киваю на лестницу, виднеющуюся в холле второго этажа. — А что наверху?

— Кабинет Вадима Александровича, — отзывается домработница. — Но заходить туда нельзя. Он всегда запирает дверь.

Ясно. Муж с секретиками. И что же он там прячет?

— Поняла.

— Принести вам чего-нибудь? — интересуется Галина. — Если вы голодны, приходите на кухню — вам приготовят все, что пожелаете. Меню с вашими предпочтениями уже у повара.

— Хорошо, спасибо, — улыбаюсь уголками губ и провожаю взглядом домработницу.

Оставшись одна, падаю на мягкую кровать и поднимаю взгляд к потолку.

Неужели этот дом сможет когда-нибудь мне стать родным? Хотя, мне и мой никогда родным не был. Я всегда чувствовала себя чужой. Спасали только мои сестры — Лера и Марина. Втроем страдать не так страшно. А порой даже весело.

Как только вспоминаю про страдания, звонит мой телефон. Достав его из сумки, вижу короткое «Петр» и беру трубку.

Он далеко. Все нормально. Ты хорошо себя вела.

— Да, — отвечаю, резко сев на кровати.

— Как дела, Вероника? — интересуется отец. На заднем плане слышу, как щелкает зажигалка.

— Все хорошо, — сглатываю я.

— Ты ведь не подвела меня, милая? — снова спрашивает папа. — Мой зять доволен?

— Не подвела, — заверяю я.

— Умница, — слышу в его голосе довольную улыбку. — Продолжай в том же духе. Но не допускай ошибок. Я способен наказать тебя даже на расстоянии, ты ведь понимаешь это?

— Да, — выдыхаю я.

Как же хорошо, что сейчас его нет рядом. В присутствии отца у меня будто сердце перестает биться.

— Вот и замечательно, дочка, — он явно в хорошем настроении. — Я рад. Тогда удачи. Будь ласкова и прилежна со своим мужем.

На этом наш разговор заканчивается. Я кладу телефон рядом с собой и гадаю, что же меня ждёт дальше?

Впрочем, после жизни с отцом мне больше нечего бояться. Самое главное — что Вадим меня не тронет. Ведь он обещал.

Остается надеяться, что он не передумает и сдержит свое слово.

Глава 3

Разложив в комнате вещи так, как мне надо, я некоторое время общаюсь с сестрами в общем чате. Рассказываю им, как прошла моя брачная ночь и уверяю, что со мной все в порядке.

С тоской глядя за окно, на темнеющее небо, я понимаю, что с утра ничего не ела, если, кончено, едой можно назвать чай. В животе урчит. Надо спуститься на кухню и поужинать, наконец. Не вечно же мне сидеть в своей комнате.

Конечно, настоящей хозяйкой этого дома я никогда не стану, но все-таки мне здесь придется жить. А значит, я должна привыкать к этим стенам. Переодевшись в свой любимый халат с желтыми цыплятами, я затягиваю пояс туго на талии.

Да, это максимально не сексуально и даже как-то по-детски. Но это мой любимый халат. В нем я чувствую себя уютно и даже вдыхаю запах родного дома. К тому же, Вадим сам сказал, что брак у нас фиктивный. Вот пусть на меня и не смотрит. А для исполнения обязанностей жены у него есть Лола и прочие.

Собрав волосы в небрежный пучок, я выхожу из комнаты. Разглядывая фотографии в рамках, что развешаны на стенах, ищу глазами Вадима. Наверняка, на этих фото он маленький. Ведь все они достаточно старые, чувствуется атмосфера прежних лет.

Но найти не успеваю. Потому что Вадим выходит из ванной комнаты… в одном лишь белом полотенце, которое свободно сидит на его бедрах и вот-вот упадет. Темные волосы влажные, немного вьются и полукольцами падают на лоб. Карие глаза смотрят пристально и внимательно, заметив меня.

Зависнув, я опускаю взгляд вниз. Но поздно понимаю, что сделала это зря! Потому что в ту же секунду зачаровано разглядываю гладкие, сильные плечи, мускулистые руки и твердый пресс с едва заметной, темной дорожкой волос, уходящей под полотенце.

Боже… надо что-то сделать. Отвернуться или… куда себя деть?

Не пялься, не пялься, не пялься!

Снова заглянув в глаза Вадима, я стремительно заливаюсь краской, потому что они… черт возьми, они все понимают. Прекрасно видят мою растерянность и бесстыдно смеются.

— Что с тобой? — интересуется мужчина, остановившись напротив меня. Ноздрей касается аромат геля для душа — что-то мятное, свежее, с едва заметной горчинкой. — Стесняешься меня?

— Не мог бы ты, — я отвожу взгляд в сторону. — Не ходить передо мной в одном полотенце? Пожалуйста.

— Только если ты перестанешь ходить передо мной в этом дурацком халате, — отвечает Вадим, слегка дернув мой пояс вниз. — Пожалей меня, девочка. Я ведь могу стать импотентом.

Я торопливо отбираю у него пояс и сжимаю его в руках. Затем снова смотрю на мужчину, проклиная свои горячие, наверняка красные щеки.

— Он напоминает о доме, — поясняю я. — Мне так легче,