(Не)желанная. Я тебя не отпущу - Лия Ришар Страница 2

— Можно просто Ника, — поднимаю смущенный взгляд на мужчину и зачем-то прячу руки за спину, как нашкодивший ребенок.

Вадим трет переносицу большим и указательным пальцем, затем наклоняется ко мне. Я мгновенно проваливаюсь в темноту его глаз и замираю.

— Значит так, Ника, — говорит негромко, но слегка рассерженно, — в ресторане сейчас полно людей. В том числе журналюг, которые продадут душу за грязь и скандалы. Мы должны появиться на завтраке вместе, как счастливые муж и жена. Это понятно?

Об этом я не подумала. Еще не привыкла к новым правилам. Теперь каждый мой шаг будет у всех на виду. Ведь мой муж — Вадим Раевский. Известный бизнесмен. Мой отец не добился таких высот, как он. Поэтому к пристальному вниманию я совсем не привыкла.

— Понятно, — негромко отвечаю я.

— Отлично, — он отстраняется, вызывает лифт и, пропустив меня вперед, заходит следом.

Мы стоим друг напротив друга. Я перебираю пальцами ремешок сумки, стараясь не смотреть на Вадима. Почему-то он меня смущает. Вся его аура… так давит на меня. А еще в голове так невовремя слышатся громкие стоны его этой Лолы… Боже. Ужас! Я стремительно краснею, опустив голову.

— Что такое? — спрашивает мужчина и я поднимаю на него взгляд. — Тебе плохо?

— Нет, — сглатываю я. — Все нормально.

— Тогда натяни улыбку на свое милое личико, — велит муж и, плавно притянув меня к себе, кладет мне руку на талию.

Зеркальные двери лифта бесшумно разъезжаются в стороны и мы выходим в просторный холл. Я послушно улыбаюсь, когда вижу толпу журналистов, двинувшуюся в нашу сторону.

К счастью, мне не приходится отвечать на их вопросы — Вадим делает это за меня. Держится уверенно и спокойно, пока его рука все еще покоится на моей талии.

— Выглядите замечательно, — звучит громкий голос из толпы. — Но ходят слухи, что свадьба была фиктивной. Что скажете на это?

— Слухи ходят и мы пойдем, — беззаботно отвечает Раевский. — На этом все. Счастливо оставаться.

Взяв меня за руку, он шагает вперед, расталкивая мощными плечами журналистов. Я семеню за ним, едва не спотыкаясь.

— Тебе придется привыкнуть к вниманию, — говорит Вадим, кинув на меня короткий взгляд. — Отец не предупреждал тебя?

Он ни о чем не предупреждал. Лишь поставил перед фактом и сбагрил, как ненужную вещь.

— Я привыкну, — отвечаю я. — Мне просто нужно время.

— Я дам тебе время, — обещает Раевский и, распахнув створчатые двери, поворачивается ко мне. — Но рано или поздно тебе придется повзрослеть. И чем быстрее — тем лучше. А сейчас пошли, любимая, — угол его губ приподнимается вверх, — я расскажу тебе о правилах, которые тебе лучше не нарушать.

Глава 2

Вадим

Возиться с малолетками не входило в мои планы. Но этот брак сейчас пойдет мне на пользу. Мне и моей компании.

Мне досталась молодая жена. Я бы даже сказал, юная. Готов поспорить, в ее голове еще скачут розовые пони и рисуется радуга.

Пока идем на завтрак, мельком скольжу взглядом по темным волосам, что касаются талии, пушистым ресницам, аккуратному носу и плотно сжатым, малиновым губам. Ника шагает смешно и неуклюже. На каблуках, похоже, ходить вообще не умеет. Ей еще учиться и учиться.

С ней будет много хлопот. Очень много. В конечном итоге она должна будет вести себя… более уверенно. Потому что сейчас девчонка похожа на испуганного зверька.

Усмехаюсь, вспоминая, как она тряслась перед номером. Серьезно думала, что буду с ней спать? У меня, конечно, есть фантазии, но не такие жесткие. Я знаю, что Нике сейчас нелегко — ее без колебаний отдал мне родной отец. Фактически продал. Как вещь.

Петр Агапов — тот еще мудила, но меня не волнуют его личные качества. Свое я получил. Вытирать сопли и слезы его дочке я не планирую, но время прийти в себя дам. Заодно привыкнет быть моей женой.

Мы подходим к одному из столов. Я отодвигаю Нике стул и она, кинув на меня изумленный, слегка недоверчивый взгляд, осторожно садится.

За ней никогда не ухаживали? Серьезно?

— Выбирай, что захочешь, — сев напротив жены, говорю я, заглядывая в ее миндалевидные, светло-карие глаза.

Ее взгляд невинный, немного смущенный. Боится меня что ли?

— Я просто выпью чай, — Ника даже не открывает меню.

Я киваю. Подзываю официантку — молодую блондинку в униформе и делаю заказ. Вокруг пока не так много людей и это радует. Так комфортнее общаться.

— Вчера не было времени поговорить, — начинаю я, откинувшись на спинку стула и расслабленно наблюдая за девчонкой, что мгновенно напрягается. — Поэтому разъясним все сейчас. Слушай меня внимательно. — Она кивает, хлопнув своими ресницами, и я продолжаю: — брак фиктивный. Никакой нежности, любви и прочего. Выбери, чем хочешь заниматься — я оплачу. Универ на примете есть?

— Да, — отвечает Ника. И, коротко улыбнувшись официантке, принесшей ей чай, пододвигает к себе белоснежную чашку.

— Отлично, моя жена должна быть образованной, — продолжаю, проследив, как передо мной ставят тарелку с яичницей и тостами. — Но одно уясни раз и навсегда, — впиваюсь предупреждающим взглядом в глаза девчонки, — никаких скандалов. Если узнаю, что с кем-то обжималась или спала, а тем более, если это попадает в СМИ — пожалеешь. Верну отцу и сдеру с него все, что мне причитается по контракту. У твоей семьи ничего не останется.

— Я не собиралась, — Ника краснеет, но свои припухшие губы сжимает при этом рассерженно.

Есть в ней что-то стервозное, по-любому есть. Но разгадывать ее у меня нет желания. Задача девчонки — не доставлять мне проблем. И тогда все будет, как надо.

— Вот и договорились, любимая, — ухмыляюсь, наблюдая, как Ника снова вспыхивает, давясь чаем.

А она забавная. Пожалуй, из нее выйдет неплохая жена.

Мы завтракаем и уезжаем. В машине едем молча. Ветер врывается в окна, слегка треплет темные волосы Вероники, то и дело закидывая ей их на лицо. Ее платье тоже живет своей жизнью — быстро приподнимается и опускается, обнажая стройные, худые ножки.

Она ничего такая. Возможно, я бы даже мог ее…

Хотя нет.

Истерики и скандалы мне потом не нужны. Пусть все останется так, как есть. Малолетки, вроде нее, часто влюбляются в мужиков постарше. Быть ей верным я не планирую — любовь не для меня. В этом мире есть только секс, бабки и власть. Все остальное давно прогнило. И люди — тоже.

— Если куда-нибудь будет надо — подходишь к охране и говоришь. Тебя отвезут, — когда мы подъезжаем