Измена. Ты нас променял (СИ) - Барских Оксана Страница 23

– Это тебе не игрушка, Алевтина, отдай мне его сейчас же. Ты даже не представляешь…

Он осекся, так и не договорив, поскольку, видимо, не хотел, чтобы я что-то знала лишнее. Честно говоря, во мне не взыграло даже любопытство. Я подозревала, что порой какие-то дела Давид решал не совсем законным способом, но вдаваться в такие подробности не желала. Нервничать сейчас мне было нельзя, и я воспринимала пистолет лишь как средство для достижения своих целей.

– Мне всё равно, Давид, не хочу это обсуждать. Я тебе высказала свою позицию, и если ты хочешь получить свою собственность обратно, пойдешь на условия, которые твоему адвокату озвучит мой в понедельник.

Я встала, подхватила сумочку и развернулась, чтобы уйти.

Я, видимо, заставила его задуматься, поскольку он меня не остановил и до самого выхода провожал лишь его внимательный и пронизывающий до костей взгляд.

Он смотрел на меня изучающе, словно видел впервые. Странное чувство, будто меня препарировали, но я постаралась держать спину прямо, чтобы никак не показать, как меня всё это выбило из колеи.

Мне еще никогда не приходилось кого-то шантажировать, и не скажу, что всё это было довольно приятно, но я воспринимала всю эту ситуацию, как неизбежное. То, что мне необходимо преодолеть, чтобы получить желаемое и, наконец, зажить в спокойствии.

Глава 20

Свидетельство о разводе.

То, о чем я мечтала и чего хотела.

И наконец-то этот документ был у меня на руках.

Отныне меня ничего не связывало с Давидом.

Я стала свободной женщиной.

Не знаю, что повлияло на Давида, но он пошел на все мои условия, которые я выдвинула. В итоге половина бизнеса теперь принадлежала мне. От дома я отказалась, а за вещами заезжать не собиралась, хотя он любезно предложил отправить чемоданы вместе с водителем. Вот только всё, что связывало меня с прошлым, казалась мне грязным, и я уже давно купила себе новые вещи, не собираясь пользоваться старьем.

Я будто вдохнула глоток свежего воздуха, выбравшись из оков домашнего хозяйства. Впрочем, мне и забирать-то было особо нечего. Дома лежали в основном платья для раутов, костюмы для работы, а также домашние вещи.

Я уже давно не помнила, когда в последний раз носила джинсы и обычные свитера, поскольку Давид внимательно относился к тому, во что мы одеваемся, и требовал от меня всегда быть одетой с иголочки.

Я даже не представляла, как это меня тяготило и, наконец, когда мне не нужно было соответствовать статусу, почувствовала себя свободной и в кои-то веки счастливой.

Словно мои крылья, ранее обрезанные, отросли снова.

В новый брак вступать я не собиралась, да и у меня теперь есть кусочек счастья, который я намерена сохранить. И никакой очередной мерзавец в нашей жизни мне не нужен.

Несмотря на то, что на суде меня мог представлять адвокат даже без моего присутствия, я всё равно явилась на последнее слушание, чтобы поставить окончательную точку даже в собственной голове. Вот только я не ожидала увидеть там Давида и старалась всё это время на него не смотреть.

Однако прекрасно заметила, что в дальнем углу сидела Ольга. Ее голова была замотана в шаль, а на лице красовались очки, но я не могла не узнать двоюродную сестру, которую знала несколько десятков лет. Как бы она не пряталась, ей не скрыться от моего взора.

Не знаю, что она почувствовала, когда увидела, что я ее заметила, но вот я лишь улыбнулась, не чувствуя никакой обиды в тот момент, когда нас с Давидом разводили. Хоть Ольга этого и добивалась, победительницей в итоге себя ощущала я.

Когда же всё закончилось, на свежий воздух я вышла не просто свободная, но и окрыленная.

Чувство, что в этом браке мне подрезали крылья, никак не желало оставлять меня. Я не отбрасывала эти мысли куда подальше, принимая их стойко и уверенно. Всё это в прошлом, а за свое будущее отвечаю лишь я сама.

– Что же ты наделала, девочка моя?

Голос Жанны Игнатьевны прозвучал для меня неожиданно, поскольку я с тех пор, когда сбежала из кафе, так ее и не видела. Пару раз она мне звонила, но трубку я не брала, не желая с ней разговаривать после того, что услышала. Не знаю, что послужило тому причиной, возможно, ее убедил Давид, но более она меня не беспокоила, поэтому услышать ее сейчас оказалось для меня сюрпризом.

– Добрый день, Жанна Игнатьевна. Давно не виделись. Как вы, как здоровье?

В этот момент во мне вдруг возникло желание разузнать про ее сестру Ларису, появившуюся мать Давида, но я еле сдержала этот порыв, просто глянув на бывшую свекровь без любопытства во взгляде.

– Не такой уж добрый, Алевтина. Ты почему трубку не брала? Если бы ты так не отгородилась, мы бы сумели сохранить ваш с Давидом брак. А теперь он, не дай бог, еще женится на этой Ольге. Не такой судьбы я мечтала для своего мальчика, я хотела…

– Вы знаете, Жанна Игнатьевна, он взрослый мужчина и сам знает, на ком жениться. Так что если его избранница – Ольга, мы не имеем права вмешиваться.

Несмотря на мою браваду, я едва не скривилась, подумав о том, что женой Давида теперь станет Ольга. Это было маловероятно, поскольку, как я понимала, она не устраивает его по многим факторам, включая профессию, но я бы не удивилась, если бы он сделал это назло мне.

– Так-то оно так, но он же мужчина, а они порой следуют совсем не голосу разума. И думают порой не той головой.

Я едва не рассмеялась, услышав подобную фразу от бывшей свекрови. Она всегда была довольна чопорной дамой, так что из ее уст подобные пошлости звучали непривычно. Раньше она себе таких вольностей не позволяла.

– Не переживайте, Жанна Игнатьевна. Ольга не та женщина, которая устроит Давида в качестве жены. Она, конечно, достаточно привлекательна, чтобы быть его любовницей и забеременеть от него, но если он и женится, то явно не на ней.

– Да, ты права, тем более, я знаю, что он до сих пор любит тебя. Так что я надеюсь, что, несмотря на развод, он еще будет тебя добиваться и просить прощения.

Мы с бывшей свекровью так увлеклись разговором, что не заметили, как к нам подкрался Давид. Возможно, если бы мы этого ожидали, то не были бы так удивлены его появлением, но, честно говоря, я о нем просто-напросто забыла.

– Не женюсь, говоришь? А с чего ты взяла, что ты была пупом земли, Алевтина? Думаешь, буду страдать по тебе и реветь в подушку?

Я вздрогнула от его грубоватого тона, но медленно обернулась, стараясь, чтобы ни одна мышца не дернулась на моем лице.

– Ни о чем таком я, Давид, не думала, больно надо. Мы с тобой отныне чужие люди друг другу. Мне нет дела до всего этого. Это твоя личная жизнь. Делай, что хочешь.

Он прищурился после моих слов и буквально впился взглядом в мое лицо. Мои щеки начали гореть, но я старалась не подавать виду, что что-то не так и меня тревожит его пристальное внимание.

– То есть, ты хочешь сказать, что тебе всё равно, Алевтина, на ком я женюсь?

– Как я уже сказала, твоя личная жизнь меня не интересует. Делай, что хочешь.

– А может, ты просто нашла себе уже нового хахаля и прикрываешься моей изменой?

Его предположение было просто смешным и вызвало во мне гнев. Я непроизвольно вся напряглась и сжала ладони в кулаки, желая впиться ногтями ему в лицо и разодрать кожу до крови, чтобы стереть эту наглую ухмылку с его холеного лица.

Как назло, сегодня он выглядел на все сто, да и одет с иголочки, производя впечатление довольно успешного бизнесмена, чего нельзя было сказать обо мне.

Несмотря на то, что я старательно готовилась к сегодняшнему дню, утренний токсикоз давал о себе знать, так что выглядела я довольно болезненно, что не скрывало ни одно зеркало.

– Не нужно переводить тему, Давид, и перекладывать с больной головы на здоровую. К тому же, приписывать мне свои гнусные качества. Я в отличие от тебя налево не смотрела, а моя нынешняя личная жизнь тебя совершенно не касается. Как я уже сказала, мы с тобой чужие люди, и встречаться, если захочу, я могу с кем угодно.