Бессердечный ублюдок - Дженика Сноу Страница 22

— Пойдем, Лина. — Его тон был жестким и резким. Это было опасно.

Я вложила свою руку в его и подавила дрожь, но не знала, было ли это от отвращения из-за того, что я видела, как он делал, или потому, что мне нравилось чувствовать, как его слегка мозолистая рука крепко обхватывает мою и помогает мне выйти из машины.

Я последовала за ним к лифту, и он провел серебряной карточкой-ключом по сенсору. Двери тут же открылись. А потом мы оказались вместе в лифте, пока он поднимался вверх.

Я должна была взбеситься. Я должна была требовать, чтобы он отвез меня в мою квартиру. Я не должна была смотреть на свои руки, которые еще крепче сжимали лямки рюкзака, и наблюдать, как они дрожат. Мне не следовало держать рот на замке и позволять своему взгляду скользить по моему платью, которое, как я теперь заметила, было покрыто темными пятнами размером с булавку.

Кровь… кровь покрывала меня.

Я ничего не знала об Арло, кроме его имени и того, что он ел в закусочной каждый раз, когда приходил. Его выражение лица всегда было таким каменно-холодным, как будто он был настолько неприкасаем для всего и всех, что его это не волновало. И когда я взглянула на его строгий профиль с мужественными чертами лица, я не могла найти слов, чтобы что-то сказать. Я не могла заставить себя сказать, чтобы он отвез меня обратно в мою квартиру, хотя это было последнее место, куда я хотела идти. Потому что я не хочу быть одна.

Я была потрясена, не понимая, что, черт возьми, только что произошло. Он избил человека, раздробил ему руки, и все из-за чего? Да, мужчина лапал меня, но Арло действовал с такой яростью, что мне трудно было дышать, просто думая об этом.

Может быть, все это была какая-то личная месть между двумя мужчинами, потому что, конечно же, я никак не могла повлиять на то, что делал или не делал Арло. Прежде чем мои мысли успели еще больше запутаться, лифт остановился, и двери открылись. Он вышел первым, а я на мгновение замерла, не зная, стоит ли мне следовать за ним.

Часть меня чувствовала себя так, будто я ступаю через врата самого ада. Но я двинулась вперед по собственному желанию, и лифт бесшумно закрылся за мной. Сразу же запахло лимонным чистящим средством, а при полностью выключенном освещении я смогла разобрать только то, что городские огни проникали сквозь огромные окна.

Ох. Вау.

Мой взгляд был прикован к этим окнам, которые занимали всю стену его квартиры, город и небо простирались до самого горизонта. Все выглядело так, словно было вырезано с открытки, таким идеальным, таким чистым и мирным… таким неопасным.

Я снова сосредоточилась на Арло, говоря себе, что, вероятно, мне не следует отвлекаться от него. Благодаря теням и свету, проникающему через большие окна, занимающие одну стену, я смогла разглядеть некоторые части его дома. Большой диван слева. Массивный телевизор на стене напротив мебели. Справа — кухня, темные, гладкие столы и блестящие приборы из нержавеющей стали.

Я ожидала, что он повернется в мою сторону, скажет что-нибудь, раз уж мы оказались в его владениях, но он ничего не сказал, просто шел впереди меня, и мягкий звук его ботинок по полу казался громче, чем следовало бы.

— Ты в порядке? — наконец спросила я, хотя задавать подобный вопрос было так глупо.

Он оперся руками о барную стойку и на секунду опустил голову, а затем издал тихий, короткий, лишенный юмора смешок.

— Это тебя сегодня подвергли сексуальному насилию, а ты спрашиваешь, все ли со мной в порядке? — Он повернул голову, чтобы посмотреть на меня. Тени от темной квартиры и отблески света, проникающие через все окна из города прямо за стеклом, делали его почти зловещим.

— Да. Наверное, так и есть. — Мы смотрели друг на друга так долго, что мне стало не по себе. Мое тело не должно было разгорячится, быть настолько горячим, что я почувствовала струйку пота между грудей.

Его глаза были жесткими, темными. Интенсивными.

— У тебя шок.

Может, и так. Но я никогда не чувствовала такой ясности в голове, как сейчас.

И то, что я чувствовала себя так, будто сгораю заживо, не имело ничего общего с температурой воздуха и не имело ничего общего с человеком, стоящим в двух шагах от меня.

— Зачем ты привел меня сюда? — я ерзала, проводя руками вверх-вниз по бедрам, теребя невидимую нитку на подоле платья, и продолжала переминаться с ноги на ногу, так что стук моих каблуков звучал оглушительно.

Он ничего не ответил, повернувшись и наливая себе выпить. Он протянул руку и наклонил бутылку в мою сторону, и я кивнула, прежде чем прочистить горло и попросить его налить мне тоже, хотя алкоголь был последним, в чем я сейчас нуждалась.

Наполнив бокал, он повернулся и подошел ко мне, протягивая его, и наши пальцы соприкоснулись, когда я взяла его дрожащей рукой. Я не заметила, как его глаза проследили за этим движением, пока я сжимала пальцы вокруг гладкости бокала в надежде, что смогу взять себя в руки. Он не переставал следить за моими движениями, когда я поднесла бокал ко рту и сделала долгий глоток.

Оцепенение исчезло, а страх и тревога охватили меня с такой силой, что я утонула в спиртном, вдыхая его, не осознавая этого, и кислотный ожог от него оседал у меня в животе, как камень в желудке.

Он не выказал никаких эмоций, когда поднес свою водку ко рту и долго, медленно пил. Он проглотил ее так гладко, что, насколько я знаю, это могла быть вода. Затем он повернулся и направился к бару за новой порцией.

Наступила тишина, самая громкая из всех, что я когда-либо слышала. Я стояла в центре его роскошной, дорогой квартиры, держа в руках стакан с водкой и неся на себе кровь другого человека, как аксессуар.

— Я привел тебя сюда, потому что это единственное место, где они не смогут тебя тронуть. Это единственное место, где ты сейчас в полной безопасности.

От его слов мое сердце застряло где-то в горле. Я ничего не ответила, допивая алкоголь, — ожог уже прокладывал теплый, усыпляющий путь по моим венам, глаза слезились, но я смахнула их, прежде чем слезы скатились по