Когда сбываются мечты - Ханна Грейс Страница 19

⁂

Вечером в доме хоккеистов царит совершенно другая атмосфера по сравнению с тем, когда я проводила здесь встречу книжного клуба.

Несмотря на то что Генри пригласил меня раньше Ками, мне все равно немного не по себе находиться тут. С тех пор как мы пришли и пропустили по несколько стаканчиков, я все еще его не увидела, что неудивительно, поскольку дом переполнен людьми. Зато удивительно то, как настойчиво я высматриваю его в толпе.

Кухонный остров заставлен алкоголем и газировкой, а все остальные поверхности в большой гостиной завалены красными стаканчиками и пивными бутылками. Музыка гремит из каждого угла, заглушая собственные мысли, не говоря уже о словах парня, которого все, кажется, ненавидят, и он пытается заговорить со мной, пока мы танцуем.

Думаю, при обычных обстоятельствах я бы медленно отодвинулась от Мейсона и нашла бы предлог, чтобы сбежать, но сейчас не обычные обстоятельства, потому что я нахожусь под сильным влиянием того, что налито в огромную чашу для пунша.

Хмельная Хэлли не переживает, что не умеет танцевать или общаться с мужчинами, и не думает о том, что этот парень может разрушить ее жизнь. Хмельная Хэлли отлично проводит время, потому что именно это она и должна делать на вечеринках в колледже. Она также решила позволить Мейсону прижаться к себе своим огромным телом и положить руки ей на талию вместо того, чтобы отвечать на его вопрос о том, почему она не написала ему сообщение.

Я бы хотела, чтобы Ками была здесь и спасла меня, но она вышла на улицу позвонить своей соседке по комнате за несколько секунд до того, как Мейсон меня нашел. Очевидно, у трезвой и хмельной Хэлли есть одно очень явное сходство: они обе трусихи.

– Ты очень сексуальная, – кричит он. Его губы задерживаются у моего уха, согревая дыханием чувствительное местечко на шее. Я читала о таких вещах в любовных романах. Сексуальный плохиш проявляет интерес, давайте будем откровенны, к неопытной девственнице-затворнице. Как это банально, и пьяная я нахожу это забавным, но подозреваю, что, протрезвев, сгорю со стыда.

Хуже всего то, что, когда он сжимает руками мои бедра, я жду, что мое тело как-то отреагирует. По коже побегут мурашки, сердце забьется быстрее, ну хоть что-то, подтверждающее, что отсутствие у меня желания было связано с Уиллом. Что в объятиях привлекательного мужчины я все же могу испытать влечение. Потому что таковы стереотипы, верно? Незамедлительное и очевидное сексуальное возбуждение, но, увы, я ничего не испытываю.

Знаю, что я все еще молода, и моя ценность никак не связана с тем, что происходит у меня между ног, но я просто хочу себя понять.

Я хочу испытывать желание к кому-нибудь, и это начинает меня немного расстраивать.

– Спасибо, – наконец отвечаю на комплемент Мейсона. – Э-э, ты тоже.

Чувствую, как полыхают мои щеки, когда мысленно повторяю то, что только что сказала, и, честно говоря, не такой физической реакции я ждала. Это прозвучало взволнованно и неискренне. Как когда кто-то поздравляет тебя с днем рождения, и ты отвечаешь: «И тебя тоже». А следом проклинаешь себя за то, что сморозила такую глупость.

Я неохотно отклоняюсь назад, чтобы понять, насколько мне следует быть смущенной, и с удивлением обнаруживаю, что он смотрит на меня так, словно хочет мною полакомиться.

– Хочешь, найдем местечко потише? – выкрикивает он. – Более уединенное?

– Нет, она не хочет.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы узнать, кто за меня ответил, потому что даже сквозь грохот из динамиков я узнаю его низкий голос. И мое сердце начинает колотиться быстрее. Подняв глаза, я замечаю, что Мейсон мрачнеет.

– Не знал, что ты записался в телохранители, Тернер, – огрызается он. – Удивлен, что у тебя нашлось время, капитан.

– Идем, Хэлли, – говорит Генри, положив обе руки мне на плечи и заставляя выскользнуть из объятий теперь уже раздраженного Мейсона. – Желаю провести вечер, которого ты заслуживаешь, Райт.

Я как марионетка. Не оказываю никакого сопротивления, когда Генри берет меня за руку, прижимает к себе и ведет сквозь толпу в глубь дома. «Меня действительно было бы легко похитить», – эта мысль постоянно мелькает в голове, пока мы приближаемся к рабочему кабинету.

Генри продолжает молчать, и когда мы направляемся к столу для игры в «бирпонг», мой инстинкт самосохранения наконец-то просыпается.

– Подожди! – восклицаю я чуть более восторженно, чем это необходимо, и резко останавливаюсь. – Что, черт возьми, сейчас было?

Он поворачивается ко мне, на его лице то же безучастное выражение, что и обычно.

– Я спасал тебя от твоего ужасного вкуса в отношении мужчин.

Ой-ой. Его слова подобны отрезвляющей пощечине.

– Звучало как что-то личное.

– Я уже говорил тебе, что Мейсон Райт мудак, – спокойно отвечает Генри. – Если ты хочешь отвлечься от недавнего расставания, то он не лучший вариант.

Трезвая Хэлли сразу же оставила бы эту тему, испытав сильное смущение от бестактности своего партнера по танцам, чтобы задавать дополнительные вопросы. Но хмельная Хэлли не такая сдержанная.

– Ты всегда вмешиваешься в дела гостей ваших вечеринок?

– А что случилось с твоим предложением всегда подходить к тебе на вечеринках? – усмехается Генри, и у меня возникает такое чувство, что я что-то упускаю, пока не вспоминаю, что он использует против меня мои же слова. – Я вмешиваюсь в дела своих друзей, когда это необходимо. Если хочешь с кем-то переспать, есть варианты получше него, – говорит Генри, и хмельная Хэлли теряет остатки пьяного упрямства. – Я его знаю. Он учился в моей средней школе. Он злой и безответственный и недостаточно хорош для тебя.

– Я не собиралась с ним спать. И ничего он не пытался, – объясняю я, как будто мне нужно оправдаться. – Прости.

– Хэлли, ты красивая. Конечно же, он пытался что-то сделать. Тебе не нужно извиняться.

Я открываю рот, чтобы добавить что-то еще, но тут же закрываю его, как только его слова до меня доходят. Красивая. Я отодвигаю их на задний план, чтобы обдумать завтра, когда он не будет следить за каждой моей реакцией.

– Я просто хотела напиться и потанцевать с парнем на вечеринке. Получить опыт или что-то в этом духе. Это глупо.

– Ничего не глупо. Ты выглядишь печальной, и я подозреваю, что это из-за меня, но я этого не хотел. Мы можем начать сначала?

Я киваю, радуясь возможности начать сначала.

– Привет.

Он улыбается.

– Привет. Я рад, что ты пришла.

– Я рада, что ты пригласил меня.

– Теперь моя очередь извиняться, – говорит он, обойдя меня справа и направляясь к уже ожидающим его друзьям. – Я собираюсь заставить тебя сыграть в «бирпонг» против