Непреодолимое желание влюбиться в своего врага - Бриджитт Найтли Страница 14

Фейрим извлекла из шкафа вместительный мешок.

– Что это? – спросил Озрик.

– Мешок для вашего тела, – ответила Фейрим.

Все-таки чувство юмора у нее было. Хотя и очень специфическое.

Озрик выразил сомнения, что его тело туда поместится. Фейрим открыла мешок, в котором обнаружились таинственные приспособления. Она вытащила что-то с самого дна и стряхнула пыль с этого предмета. Озрик увидел, что это уменьшенная версия рентгеновского аппарата.

Фейрим установила шаткую конструкцию рядом с Озриком. И слегка коснулась его руки. Люди, конечно, могли приближаться к нему, когда не знали, что он Тень (в конце концов, он был поразительно красив и магнетически харизматичен), но когда знали, кем он являлся, то держались подальше. Никто к нему не прикоснулся бы. Кроме Фейрим, которая, видимо, ничего не боялась.

– Что ж, – проговорила Фейрим. – Начнем со снимков. Я бы предпочла диагностику на оборудовании в Лебедином камне, но в сложившихся обстоятельствах подойдет и это.

– А зачем вообще нужно оборудование? Почему бы не обойтись без… ну вы понимаете… – спросил Озрик.

– На такую диагностику в реальном времени потребуется слишком много магических ресурсов. А так я смогу изучить готовые снимки на досуге и не тратить свой сейд на таких, как вы. Перестаньте разговаривать и не двигайтесь.

Она направила аппарат на шею Озрика, и он испытал от этого не самые приятные ощущения. Ее Знак вспыхнул, когда она включила «технику», направив поток сейда к конденсатору. Аппарат мигнул и ожил с радостным жужжанием. Затем раздались резкие щелчки, так близко от горла Озрика, что он чуть не вздрогнул.

Фейрим выключила свет и спроецировала зернистые рентгеновские снимки на стену. Она встала ближе к изображениям и принялась молча изучать их.

Казалось, вся клиника погрузилась в тишину. Озрик обнаружил, что смотрит на высокую фигуру Фейрим с чувством, до отвращения похожим на надежду, он пытался уловить малейший намек на то, что все не так плохо, как она говорила. Подтверждение тому, что его магия не исчезнет и начавшийся процесс обратим. Возможность получить хорошие новости.

Фейрим стояла неподвижно, озаренная тусклым свечением аппарата, поддерживая подбородок большим и указательным пальцами. Взгляд ее лихорадочно перемещался от одной части проекции на стене к другой. Она хмурилась. Но все это не мешало ее скулам эффектно выглядеть в таком освещении.

Наконец ее ясный голос нарушил тишину, уничтожив надежды Озрика:

– Катастрофа.

– О чем вы?

– О шейном отделе вашего позвоночника. Честно говоря, не могу назвать лечение, которое вы получили, иначе как возмутительным. Ваши кости собрали вместе так же небрежно, как дети с усилием соединяют не подходящие друг другу элементы пазла. Во время операции вам повредили сейд-сплетения, от этого и наступило ухудшение. Вам следовало бы провести еще одну операцию по реконструкции задетых сплетений. Но нет. И теперь приходится разбираться с последствиями работы криворуких бездарей. Расскажите, где именно вы ощущаете онемение?

– Больше всего меня беспокоят кисти, но, бывает, онемение затрагивает предплечья и поднимается выше. Впрочем, на мою ловкость это пока не повлияло.

– Хорошо. Значит, ваши милые коллеги пока ничего не заметили.

– Нет. Если бы заметили, я был бы уже под наблюдением. Слабых мы отсеиваем.

Фейрим не удержалась от демонстрации своего морального превосходства:

– Не понимаю, как кто-то может хотеть посвятить свою жизнь Ордену с такими жестокими законами.

– Деньги, – коротко ответил Озрик.

Как же яростно сверкнули ее глаза.

Она оттолкнула рентгеновский аппарат и протерла шею Озрика ватным тампоном, смоченным жидкостью с резким запахом. Он почувствовал, как кожу обожгло холодом антисептика.

– Фенол[15]? – спросил он.

– Хлютоформ. Бактерицид, вируцид и фунгицид широкого спектра. Моя коллега разработала это средство для использования в операционной. Сейчас им пользуются во всех Десяти Королевствах.

Фейрим достала из мешка еще одно приспособление.

– Дифрактор. С его помощью я смогу изучить ткани, которые образуют сейд-систему.

Казалось, что даже аппаратам, которыми Фейрим пользовалась, нравилось подвергать испытаниям уязвимые части тела пациента. Новое приспособление издало звук, чем-то напоминающий смешок, когда Фейрим прижала к обнаженной груди Озрика какую-то трубочку. Другие элементы аппарата с длинными проводами она прикрепила к его плечам, спине и коленям.

– Не двигайтесь, – снова попросила Фейрим, что было довольно непросто, поскольку Озрику казалось, что аппарат, издающий хихикающие звуки, вот-вот проткнет его насквозь.

На стене вместо снимков его костей появилась сеть сияющих линий, очертаниями напоминающая фигуру человека.

Фейрим и эти снимки рассматривала молча, если не считать короткого «Замрите», когда он рискнул вдохнуть.

И снова Озрик поймал себя на мысли, что смотрит на Фейрим, пока она изучает его, в поисках малейших знаков, что все не так плохо.

Фейрим снова развеяла его иллюзии.

– Все плохо, – сказала она.

Она указала на мерцающие белые линии:

– Здесь все в порядке.

Затем обратила его внимание на линии, пульсирующие черными точками:

– А здесь начались дегенеративные изменения, которые обычно называют дегенерацией сейда.

Многие из линий на снимках, спроецированных на стену, были черными, при этом средоточием черного цвета являлась зона в области шеи. Эта картина мгновенно отрезвляла.

Фейрим нажала кнопки на дифракторе, чтобы ближе рассмотреть пораженные ткани. Она произвела замеры серебряными инструментами и внесла данные в таблицу.

– Онемение, которое вы ощущаете, называется торпраксией. Такое состояние возникает, когда из-за поражения тканей сейда начинаются дегенеративные изменения и в нервной системе. Обычно больше всего немеют конечности.

Она провела пальцем вверх и вниз по рукам и ногам Озрика, делая пометки о том, где начинается и заканчивается зона онемения.

– А вы не можете… просто направить свою магию к этим поврежденным участкам? Так, как вы делаете, когда исцеляете раны? – задал вопрос Озрик.

Вероятно, глупый вопрос. Да, так и было, взгляд, которым Фейрим его смерила, стал тому подтверждением.

Она постаралась подобрать простые фразы, чтобы даже он смог понять:

– Нет. Нельзя просто направить магию к этим участкам. Мы же говорим об одной из самых деликатных и малоизученных структур человеческого тела. В отличие от лечения нарушений нервной системы в подобных случаях мы не можем запустить ни механизмы активации неповрежденных участков, ни формирование новых сплетений. У сейда нет такого свойства, как пластичность[16], а значит, регенерация невозможна. Попытки делать прививки заканчиваются неудачей. Трансплантации не проходят. Что мертво, то мертво.

Фейрим прочертила кончиком пальца по одной из почерневших линий, отображавшихся на стене.

– Эксперименты и испытания проводили сотни раз – и лично я, и Целители в прошлом, и сотрудники университетов, и лекари, и хирурги. Все они не увенчались успехом. Нет клинически подтвержденного лечения дегенерации сейда. Только гипотезы без эмпирического обоснования. И одна из них моя. И я очень сожалею, что когда-то