Босс для Белоснежки - Алёна Амурская Страница 11

Я невольно прыскаю. Это очень по-машкиному, так забавно выразиться.

— Ты только не очень увлекайся им, Лиз, — деловито предостерегает сестренка. — Эти начальники в костюмах всегда опасны. Особенно если молчат. Вон Коля тоже сначала молчал, пока пить не начал.

Мы обе смеёмся.

— Коля — отдельный случай.

— Не приходил больше?

— Нет, но названивал. Жаловался, что Венерочка пилит его хуже, чем я в свое время.

— Так ему и надо! — фыркает Маша. — Пусть он со своей новой пилой сидит дома, а ты теперь в офисе. В серьёзной компании. С кофе по пропускам и начальниками со шрамами.

Со двора вдруг доносится раздраженное гусиное шипение, которому эхом вторит почти такое же, но более писклявое, кошачье. И что-то металлическое со звенящим грохотом падает. Скорее всего это железная миска Гриши.

Сестренка скашивает глаза на окно.

— У вас во дворе снова хаос.

— Делать особо нечего, вот и бесятся, — пожимаю я плечами. — Это просто осень. А также дети, зверьё и полные грядки зелени в теплице. Кстати, я уже не успеваю с ней ничего делать. Там всё прёт, как на дрожжах из-за обогрева от дома. Я раньше успевала с утра на мини-рынок сгонять, хотя бы рублей на пятьсот набрать. А сейчас…

— Не парься, — говорит Маша. — Я ближе к выходным возьму твои остатки и сама продам. Ты теперь работаешь, а я в отпуске. Побуду твоим личным отделом продаж.

— Машка, ты чудо, — я обрадованно обнимаю её. — Спасибо!

В уши врывается Женькин вопль:

— Гриша, не трогай его, ну!?. Мам, Гриша щипает капитана Хвоста! Ма-а-а-а-м! — а следом несется рев то ли расстроенного, то ли навернувшегося Павлика.

Я выглядываю, чтобы проверить, что там происходит, и поспешно поднимаюсь из-за стола.

— Пойду разруливать. Им вообще пора ко сну готовиться.

— Я помогу. А что это за капитан Хвост? — любопытствует Маша, тоже вставая. — Тот драный кошарик, что ли?

— Да, он. Павлик его с помойки притащил. Сидел, ревел, пока я не согласилась оставить. Назвал… капитан Хвост.

— У него от хвоста одни слёзы, — скептически замечает сестренка.

— Вот именно. Ирония, да?

Мы вместе хихикаем, а затем идем на крыльцо — встречать вечер, собирать детей и спасать помойного котёнка от гуся Гриши, который пока еще не признал нового жильца.

Доверие в нашей большой семье еще заслужить нужно.

Глава 10. Первый день

Первый рабочий день пахнет для меня легкой паникой и слишком крепким кофе.

Я прихожу раньше, чем необходимо. Но не потому что слишком ответственная. Просто сегодня дома всё слишком громко: мультики, завтрак, "где мои носки", а внутри постоянно фонит состояние беспокойства. Дребезжит тревожными звуками, как старый доставучий холодильник.

Теперь я стою на своём рабочем месте — за приёмной стойкой на первом этаже.

Этаж “Принеси — Подай — Выслушай", как называют его мои новые коллеги.

Ниже только подвал, где, по слухам, обитает сервер старого учёта и одна забытая кофемашина.

Вчерашнее собеседование сейчас кажется мне странной короткометражкой: я — униженная и оскорблённая, потом звонок, потом стремительный реверс настроения Акулова, потом — отдел кадров и подпись на бумагах…

И вот я здесь.

На месте, которое, по официальной легенде, называется "офис-менеджер в приёмной зоне", а по факту — универсальный адаптер между входящей реальностью и холодным корпоративным небом.

— Доброе утро, Лиза, — говорит Тамара Николаевна, вплывая в приемную в идеальной белой блузке, словно лебедь в озеро. Под мышкой у нее торчит папка. — Ну как вы тут, осваиваетесь? Сегодня всё просто: улыбаемся, отвечаем на звонки, открываем дверь, принимаем курьеров, встречаем “гостей по записи”, не теряем лицо и не спорим с арендатором с третьего, если он снова попросит передать счёт за интернет “куда следует”.

— А куда следует?

— В помойку. Но по форме — “в бухгалтерию на восьмой”.

Я хмыкаю.

С Тамарой Николаевной, моим куратором на испытательном сроке, взаимопонимание мы нашли легко. Она не давит, не учит, не изображает супервайзера, а просто вписывается в пейзаж — как старая картина, которую уже не снимают, потому что привыкли. Видимо, в силу этой особенности ее постоянно и назначают смотрителем за всеми новенькими сотрудниками на испытательном сроке.

Вот и меня она вводит в курс дела довольно комфортно. Вплоть до уровня некоторых щекотливых моментов в коллективе.

Мой рабочий стол расположен на краю приемной: чуть в стороне от общего потока, с видом на главную стойку ресепшена и прозрачные двери, через которые входят клиенты, курьеры, арендаторы и случайные люди, ищущие “Сэвэн-Тур” вместо “Сэвэн”.

И это неудивительно.

Над приемной — девять этажей стекла и стали.

С седьмого вниз иногда спускаются сотрудники из отделов продаж, маркетинга, логистики и всего остального, что называется “умственной деятельностью”.

Восьмой этаж — зона юристов, айтишников, бухгалтерии и службы безопасности. Оттуда спускаются к нам крайне редко, и всегда с лицами, как будто мы тут внизу можем испортить им костюм.

На девятый вообще отдельный допуск. Партнёры, особые визитёры, деловые переговоры и совещания… словом, там работает внутреннее солнце корпорации. Питает всю систему энергией и ресурсами.

Ну и десятый…

Пентхаус. Мозг "Сэвэн", который рулит всей корпорацией. Царство великого и ужасного Батянина.

Ходят слухи, что там тишина, шахматные стены, черный мрамор и ковёр, который глушит шаги совести. Тамара Николаевна сообщает мне это вроде бы в шутку, но на ее лице читается тихое благоговение.

— Даже не рассчитывайте когда-нибудь туда заглянуть, Лиза, — добавляет она и неодобрительно косится в сторону группки других наших сотрудниц из приемной. — А то у нас тут и так кое-кто чего только не вытворяет время от времени, стараясь попасть на глаза генерального директора. Это недопустимо.

— Я на такое и не рассчитываю, — искренне отвечаю ей. — Меня интересует только моя работа.

— Очень хорошо. В любом случае Батянин здесь у нас практически не появляется. У него отдельный вход в здание. Понимаете почему?

— Понимаю, — прилежно отвечаю я. — Он соблюдает необходимую дистанцию с сотрудниками, как любой ответственный руководитель.

— Вот именно, одобрительно кивает Тамара Николаевнв. — Запомните это и не раздражайте его лишний раз, как другие.

— Обязательно.

С запоминанием у меня проблем нет. Но именно поэтому, когда ровно в десять открываются прозрачные двери для посетителей, я недоуменно оглядываюсь на тихое аханье одной из молодых девочек-менеджеров:

— Ой… смотрите, здесь Батянин!

Кто-то будто нажал кнопку “стоп” во времени всего приемного отдела на первом этаже.

Вместе со всеми я поворачиваю голову к высоким прозрачным дверям парадного входа и вижу, как к нам, словно обычный