Самый тёмный грех - Ноа Хоуп Страница 26

Я поднял скальпель, подошёл ближе и задел кончиком его шею. Остриё ещё не прорезало кожу, но лёгкое прикосновение вызвало новую волну паники. Его глаза расширились, и он издал пронзительный крик, полный безысходности и ужаса. Этот звук, необузданный всплеск эмоций, был музыкой для моих ушей.

– Страшно? – прошептал я, проведя скальпелем по его ключице. Медленно с изяществом хирурга, я оставил тонкую алую линию – подпись художника на своём полотне. Кровь выступила на поверхности, медленно стекая по бледной коже Крейга.

Он в очередной раз попытался что-то сказать, но слова вырывались с трудом, прерываемые хрипами и бульканьем крови в его горле.

– Последнее слово? – я наклонил голову, притворяясь заинтересованным.

– Ты… пожалеешь… – прохрипел Крейг, с трудом выговаривая каждое слово. – Даррен… он…

– Твой братец – ничтожество! – перебил я усмехнувшись. – И ты за него умираешь.

Его лицо исказилось от боли и ярости.

– Он… сильнее, чем ты думаешь…

Я громко расхохотался, и смех отразился от стен подвала.

– Сильнее? – издевательски повторил я. – Он послал тебя на верную смерть. Разве это не доказательство его слабости?

Я продолжал наносить мелкие, но болезненные порезы. Каждый раз, когда лезвие касалось кожи, Крейг корчился от боли, его сопротивление таяло на глазах. Тело извивалось в конвульсиях, лицо исказилось гримасой ужаса. Крики, сначала пронзительные и полные ненависти, становились всё тише, превращаясь в хриплый шёпот.

Интересно, думал ли он о своей глупости? Вряд ли. Люди вроде него редко обладают способностью к самоанализу. Их мир прост: преданность, слепая верность и ожидание одобрения. Они не понимают последствий своих действий.

Его паника, отчаянные попытки глотнуть воздух, застывший ужас в глазах – всё это было… неизбежно. Предсказуемая реакция. Я не испытывал никакого личного удовлетворения. Нет, это было нечто более глубокое… изысканное. Идеальное произведение искусства пыток, созданное из чистого страха и боли. Я наслаждался им с утончённой и жестокой радостью социопата. Его агония – мой шедевр.

Вскоре Крейг, наконец, затих. Его тело, безвольно повиснув на крюках, стало лишь грудой обмякшей плоти. Синеватый оттенок губ, глаза, застывшие в пустом, невидящем взгляде… Сломанный. Как дешёвая, испорченная игрушка.

Я отложил скальпель и на мгновение прислушался к тишине, нарушаемой лишь каплями крови, падающими на бетонный пол. Этот звук действовал успокаивающе, почти умиротворяюще.

Подойдя к столу, я взял бензопилу. Её холодный металл приятно ощущался в моих руках. Низкий, зловещий гул заполнил подвал, вибрируя в костях. Запах бензина смешался с металлическим ароматом крови. Началась вторая часть спектакля.

– Пора завершить нашу маленькую постановку, Крейг. – сказал я тихо, зная, что он уже не услышит.

Я включил пилу, и её зубья вгрызлись в плоть мертвеца. Каждое движение было отточено, выверено. Как скульптор, высекающий шедевр из мрамора, я работал над его телом, превращая его в… произведение искусства. Удивительно, как приятен этот звук – хруст ломающихся костей, пронзительный визг разрывающейся плоти, прерываемый глухим гулом бензопилы. Мелодия смерти. Моя музыка.

Спустя четыре часа, когда работа была завершена, я вытер руки чистым, белым полотенцем, которое тут же окрасилось алыми пятнами. Позвонил своим людям – они уже ждали сигнала. Останки Крейга, аккуратно упакованные в контейнеры, готовы к утилизации. Его голову я поместил в отдельный ящик, обитый изнутри бархатом. Она будет доставлена Даррену вместе с запиской.

Когда всё было готово, я вышел на улицу и окинул взглядом унылый, безжизненный пейзаж. Серые стены зданий надёжно скрывали от мира то, что происходило на моей территории.

Достав из кармана джинс пачку сигарет, я вытащил одну и поднёс к губам. Щелчок зажигалки, и огонёк на мгновение осветил моё лицо. Я сделал глубокую затяжку, чувствуя, как горький дым наполняет лёгкие, принося с собой странное чувство спокойствия.

Я наслаждался тишиной после завершения работы, не испытывая ни капли сожаления или раскаяния. Младший Фицджеральд был лишь очередной пешкой, нарушившей мой порядок.

– Ты сам выбрал свою судьбу, Крейг. – прошептал я в пустоту, наблюдая, как дым тонкой струйкой поднимается к мрачному небу.

Прикрыв веки, я представил Дану. Её нежные черты, сияющие глаза, полные жизни, которую я мог бы легко стереть одним движением руки. Ужас, который охватил бы её при виде меня здесь, среди теней и следов моей работы… Это было бы восхитительно. И правильно. Но только в параллельной вселенной, где я не был бы тем, кто я есть.

В этой она принадлежит мне каждой клеточкой своего тела и души.

Мой внутренний демон издал тихий, довольный смешок, эхом отразившийся в душе.

– Даже если она попытается, мы насладимся погоней.

Да, он был прав. Погоня, владение, полное и безжалостное уничтожение… Это было бы… идеально. Но сейчас… не время для игр.

Внезапно телефон в кармане завибрировал, прерывая мои размышления. Я достал его и увидел входящий групповой звонок от Тео, Адама и Джека.

– Лукас, как всё прошло? – первым прозвучал голос Тео, слегка искажённый помехами.

– Работа выполнена, как всегда. – ответил я ровным тоном. – Крейг больше не проблема.

– Быстрее, чем я ожидал. – усмехнулся он. – Думаешь, Даррен отреагирует?

Я позволил себе лёгкую улыбку, глядя на далёкие огни города.

– Фицджеральд может попытаться, но у него ничего не выйдет. Он слишком слаб, чтобы бросить нам вызов.

– Не стоит его недооценивать. – заметил Джек. – Даррен стал осторожнее после последнего раза.

– Я всегда готов к любым сюрпризам. – заверил я друга. – Но сейчас важнее другое.

– Да, благотворительный бал. – продолжил Адам, меняя тему. – Нам нужно обсудить детали.

Мы вчетвером давно поддерживаем детей из неблагополучных семей, помогая им выбраться из трудных ситуаций. Но этот бал был важен по другой причине. Насколько нам известно, там будет присутствовать Соколов, и мы надеемся, наконец, получить ответы о местонахождении моей сестры. Точнее, нашей.

– Когда вы прилетаете? – спросил я, бросив окурок на землю и затушив его носком ботинка.

– Сегодня вечером. – ответил Джек. – Встретимся у тебя?

– Да, скоро увидимся.

Я отключил звонок и на мгновение задержал взгляд на тёмном экране телефона. В отражении я увидел свои глаза – холодные, пустые, лишённые эмоций. Я открыл фотогалерею и остановился на фотографии Даны. Снимок был сделан пару месяцев назад, когда я наблюдал за ней в ресторане. Она смеялась вместе с подругой, её глаза сияли неподдельной радостью, а улыбка была такой искренней и счастливой.

– Однажды ты узнаешь правду, Дана. – прошептал я, проводя пальцем по её изображению. – Интересно, останется ли твоя улыбка такой же яркой?

Мой внутренний голос снова издевательски рассмеялся:

– Она не сможет сопротивляться нам.

Я сжал телефон в руке, чувствуя, как холод возвращается в мои вены. Игра только