Мистер Апрель (ЛП) - Гудин Николь С. Страница 8

— Нет. Я могу честно сказать, что не покупала билеты на твой фильм.

— Тогда чей фильм мы смотрим?

Она одаривает меня робкой улыбкой.

— Твой...

— Но ты же сказала...

— Я же сказала, что не покупала билеты. Мы пробираемся тайком.

Я поворачиваюсь и пытаюсь спуститься обратно по эскалатору и сбежать.

Она хихикает и хватает меня за руку.

— Не так быстро. Ты пойдешь со мной.

— Я не могу прокрасться на свой собственный фильм, — шиплю я ей вполголоса, внезапно осознав, что меня могут узнать.

Мы добираемся до вершины, и я лихорадочно оглядываюсь по сторонам, но никто даже не смотрит в мою сторону.

Она не обращает ни малейшего внимания на мою панику — на самом деле, она кажется совершенно спокойной.

— О, ничего себе. — Блэр фыркает и тянет меня за руку. — Смотри.

— Боже милостивый, — бормочу я. — Пожалуйста, скажи, что мне это только кажется. — Это вырезанный из бумаги снимок меня без рубашки в натуральную величину.

Она тащит меня к нему, и я наблюдаю, как она пожирает меня взглядом.

— Ты сфотографируешь меня с этим картоном?

— Ты шутишь? — Я сохраняю невозмутимый вид.

Она прикусывает губу и качает головой, глядя на меня. Я вижу, что ей приходится прилагать невероятные усилия, чтобы не рассмеяться, и, к ее чести, у нее это пока не получается.

Она садится рядом и бросает мне свой сотовый.

— Не будь занудой.

Я ловлю его. Черт возьми. Я так облажался.

Я открываю камеру и фокусирую на ней.

Она улыбается, и все ее лицо озаряется. Я глубоко сглатываю, пытаясь прогнать комок, который встает у меня в горле при одном взгляде на нее. Я делаю пару снимков.

— Ну же, улыбнись. Все не так уж плохо — ты должен быть счастлив, что я хочу сфотографироваться.

— Я просто тихо убит горем, потому что все утро рядом с тобой была настоящая знаменитость, а ты ни разу не попросила сфотографироваться. Я начинаю думать, что нравлюсь тебе только без рубашки.

— О, вы, знаменитости, и в самом деле необыкновенный вид, не так ли?

— Сфотографируйся со мной, — настаиваю я, не обращая внимания на ее насмешку.

Она удивленно смотрит на меня.

— Хочешь сфотографироваться?

Вот почему мне начинает по-настоящему нравиться Блэр. Я ни разу не говорил ей, что было бы плохой идеей для меня сниматься на фотографиях, она просто поняла это — она сама это поняла и, более того, она безоговорочно это уважала.

У меня такое чувство, что она уже узнала обо мне гораздо больше.

Мне приходится постоянно напоминать себе, что я встретил ее всего несколько часов назад. В мире, где месяцы пролетают в мгновение ока, она заставила время замедлиться.

Такое чувство, что я знаю ее очень, очень давно.

— Я хочу сфотографироваться с тобой, — застенчиво улыбается она.

— Хорошо.

Я жду, когда она подойдет, но вместо этого вижу, как ее лицо расплывается в лукавой улыбке.

— Я хочу, чтобы он поучаствовал в этом. — Она указывает мою картонную версию.

Я качаю головой.

— Никаких сделок.

— Да ладно, — ноет она. — Я хочу быть мясом в сэндвиче с Беккетом Торном.

В этот самый момент мимо проходит женщина, и я на самом деле благодарен ей за эту дурацкую полуобнаженную фальшивую фигуру, потому что она смотрит на нее, а не на меня.

— Ммм, милый, — одобрительно произносит она. — И для тебя, и для меня.

Блэр пытается сдержать смех, но у нее не получается.

— Пожалуйста… — умоляет она, глядя на меня своими щенячьими глазками.

Как бы мне ни было больно, я не могу ей отказать.

Я провожу рукой по лицу, разочарованный в себе из-за полного отсутствия силы воли.

— Ладно, — смиренно ворчу я.

Она награждает меня сияющей улыбкой, которая, должен признать, того стоит.

Я подхожу к ней и обнимаю ее за плечи, чтобы попасть в кадр — возможно, это была не такая уж плохая идея, в конце концов.

Я поворачиваю камеру так, чтобы она была направлена вперед, и вытягиваю руку, чтобы я мог видеть себя, Блэр и гораздо более респектабельную версию самого себя в кадре.

Только когда я увидел свою чистую картонную версию, я осознал, насколько бездомно выгляжу на самом деле.

Я нажимаю на кнопку, и раздается негромкий щелчок.

— Боже мой, дай мне посмотреть? — Она взволнованно протягивает руку к телефону, и я отдаю его ей.

Джон или Бриджит сошли бы с ума, если бы увидели, что я только что сделал –фотографию, которую можно продать за тысячи долларов, но я уже знаю, что Блэр бы так не поступила. Сомневаюсь, что она вообще когда-нибудь кому-нибудь покажет ее.

— О, это самый лучший день в моей жизни! — восклицает она, глядя на фотографию. Я все еще обнимаю ее за плечи, и у меня нет ни малейшего желания отпускать ее.

Мне нравится быть рядом с ней. На ее коже остался тот же восхитительный запах, что и из ее машины.

Должно быть, все дело в ее запахе.

В этот момент я понимаю, что поступлю вопреки собственному здравому смыслу и проникну на фильм, в котором я играю главную роль, потому что я, черт возьми, не могу придумать, как сделать что-то еще, кроме как сказать «да» этой женщине.

Глава 6

Блэр

— Думаю, это все-таки была плохая идея, — шепчу я Беккету, когда мы выходим из полупустого кинотеатра, изо всех сил стараясь не привлекать к себе внимания.

— И почему же? — театрально шепчет он в ответ с широкой, что неудивительно, самодовольной улыбкой на лице.

Я подталкиваю его локтем.

— Ты точно знаешь почему.

Он слишком привлекателен в этом фильме. Ну а если серьезно, то, учитывая всеобщий вздох и женские вопли, которые пронеслись по залу, когда он продемонстрировал свою чертовски сексуальную задницу на большом экране, я, очевидно, не единственная, кто так думает.

— Должен признать, думаю, что заслужил свое место в твоем списке, увидев это своими глазами.

Он выглядит таким довольным собой — может быть, даже немного самоуверенным, но, черт возьми, если бы я выглядела так же, я бы тоже была самоуверенной.

— На самом деле, это неплохой фильм, — говорит он, когда мы спускаемся по эскалатору и удаляемся от места преступления. — Возможно, даже хороший.

Я выдавливаю из себя смешок.

— Ты говоришь так, будто сам его не видел.

Он пожимает плечами, и я замечаю это краем глаза.

— Я не видел.

Мы сходим с нижней ступени эскалатора, и я хватаю его за руку, прежде чем он успевает отойти от меня.

— Прошу прощения, что?

Он смотрит на меня в замешательстве.

— Ты не смотрел фильм, в котором снялся? — Спрашиваю я слишком громко.

— Ш-ш-ш, — успокаивает он меня, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не услышал.

— Но это возмутительно, — настаиваю я, ничуть не понижая голоса.

Он стряхивает мою руку и, взяв за локоть, ведет к машине.

— Я скрывался до официальной премьеры. А через несколько дней бежал из страны. Итак, я видел отрывки со съемочной площадки, трейлер и несколько смонтированных клипов, но целиком? Только сейчас.

— Почему ты не остался и не посмотрел свой собственный фильм? — Спрашиваю я.

— Это было уже слишком… Только один трейлер принес мне более трех миллионов новых подписчиков в Инстаграм, — объясняет он.

— А. — Я киваю головой в знак понимания и сочувствия. Ему не нравится быть в центре внимания. Он стесняется быть в центре внимания знаменитостей.

— Я даже не смотрел этот фильм с тех пор, как он вышел на экраны. Не пойми меня неправильно, я очень благодарен за поддержку, но за такую славу приходится платить, и я не уверен, что готов заплатить ее прямо сейчас.

— Я понимаю, о чем ты.

Он скептически смотрит на меня.

— Теоретически, — говорю я, закатывая глаза. — Я могу тебе посочувствовать.

— Все это шутка, — выпаливает он, и я впервые слышу нотки гнева в его голосе. — Тридцать миллионов человек ловят каждое мое слово — каждый пост — и это даже не я их пишу. А мой SMM-менеджер. Разве это не самая глупая вещь, которую ты когда-либо слышала?