Три года взаймы (СИ) - Акулова Мария Страница 39

Перебираю в голове контакты людей, которым в теории могла бы доверять, но их по сути нет.

Разве что Петр, но… Как я ему позвоню?

С чего вдруг?

Варюсь в этом уже почти неделю. Спрашиваю у сестры про дядю. Она отвечает сухо, но хотя бы отвечает и то хорошо.

А сама я не знаю, можно ли поговорить об этом с Андреем. Стоит ли.

Мы настолько друг с другом честны и близки или всё же нет?

Из мыслей вырывает неприятный, режущий нервы, звук. Это, с позволения сказать, пение. К сожалению, абсолютно лишенного таланта человека.

У Романа Бутова появилась постоянная пассия. Точнее одна из сменяемых в какой-то момент стала постоянной. Я уж не знаю, поздравлять с этим его, ее или… Нас, но по просьбе господина депутата его Эличка приобщилась к подготовке фандрайзинг-ужина в оранжерее, организацией которого занимается партийный фонд.

Идея фандрайзинг-ужина (как и большинство других) принадлежит непосредственно Ирине Милославской.

С женой главы партии Андрея мы общаемся не тесно, но достаточно, чтобы я могла сложить свое впечатление об этой женщине, как об обладательнице тонкого вкуса, высокого интеллекта, решительности и в то же время терпения.

В моем случае глупо планировать свою жизнь далеко, но если представить, что пройдет двадцать лет и мы с Андреем всё ещё будем, я хотела бы стать такой же.

В сегодняшнем обсуждении я участвую не слишком активно, но мучающий барабанные перепонки звук, хочу я того или нет, заставляет включиться.

Элина, на чьем безымянном пальце теперь красуется кольцо с нескромным камнем, напряженно и в то же время трепетно смотрит на держащую её мобильный Ирину Марьяновну.

Женщину исключительной выдержки, потому что она изучает запись невесты Романа, не выдавая лишних эмоций. Люди вокруг тоже стараются брать с Милославской пример, но смазанные ноты и промахи больно режут слух.

Я уважаю девушку за усилия и настойчивость (в конце концов, кому как не мне знать, как сильно может манить мечта), но настойчивость Элины граничит с наглостью и это… Не очень.

Мое присутствие в комнате — скорее всего такое же одолжение Андрею, как и присутствие Элины — одолжение Роману, но представить себя на месте невесты Бутова я не могу. Её навязчивость вызывает во мне отторжение.

Дверь в конферанс-зал открывается и я уже не впервые вижу Аврору.

Помощница Андрея мотается туда-обратно как белка в колесе. Параллельно с нашей встречей согласовывает с Ириной Марьяновной свои моменты. Я по-прежнему не лезу глубоко в их парламентские дела. Во-первых, ничего не пойму. Во-вторых, глубоко меня никто не приглашал. Но подмечаю, что сегодня Аврора выглядит серьезней обычного. Сдержанной (а может быть даже натянутой, как струна) и взгляд такой… Стеклянный, что ли? Или потухший.

В голову лезут тревожные мысли. Вдруг у них ссора? С Андреем или Игорем?

Помощница Андрея извиняется, что отвлекает, но по Ирине Марьяновне видно, что та с облегчением выключает запись и переключает внимание на Аврору. Они переговариваются. Кивнув, Аврора снова выходит.

И я бы тоже вышла, но нельзя обижать людей.

Мы остаемся внутри с огромным желанием восходящей звезды поучаствовать в мероприятии.

Элина уже не впервые предлагает себя в роли участницы будущей программы. Я лично была свидетельницей двух мягких отказов. Чтобы понимать: сейчас будет третий, к бабке ходить не надо.

Ирина Марьяновна, улыбнувшись, довольно однозначно подталкивает затихший телефон к владелице:

— Спасибо, что дали послушать, Элина, но…

Набрав в легкие воздух, девушка опускается на кресло во главе стола и позволяет себе то, что я бы в жизни не позволила.

— Я подтяну самые сложные моменты. — Элина обещает, не замечая, как несколько присутствующих человек поджимают губы. Ирина Марьяновна — пока нет. Просто смотрит в красивое молодое лицо и позволяет высказаться. — Вокал дается мне сложно, но вы только подумайте, как это будет красиво! Оранжерея. Рояль. Платье. Это одна из самых в исполнении сложных арий! Только настоящие ценители…

Минутой ранее закрытая дверь снова открывается, перебивая Элину на полуслове.

Ирина Марьяновна смотрит на приближающую к ней Аврору, чье лицо всё такое же — безэмоциональное и чуточку даже сероватое. Я волнуюсь.

Она кладет на стол несколько листов и тихо на ухо что-то объясняет Ирине. Та пробегается взглядом и кивает.

— Андрей с Виктором Михайловичем согласовали? — Спрашивает у помощницы Андрея и дожидается кивка. — Хорошо. Тогда дай ручку, пожалуйста, подписываем и…

Аврора, окидывает взглядом стол, но ручку не находит. С досадой шепчет:

— Черт, не взяла…

— Всё хорошо.

— Я сейчас… — Ещё раз кивнув, со спешным шелестом собирает листы и выходит.

Взгляд Ирины, хочет она того или нет, в ту же секунду привлекает пассия Романа.

— Ирина Марьян…

— Элина… — Даже по тому, как Милославская произносит имя, уже понятно, что сейчас девушка получит очередной отказ.

И я не знаю, зачем так настаивать. Почему не прислушаться. Зачем… Позориться. Но встревать не хочу.

— Подождите, пожалуйста, — Элина снова решается перебить.

Ирина Марьяновна смотрит на девушку вроде бы с интересом, но строго. Это не тормозит.

— Пригласить именитых звезд могут все. И да, возможно, они бы исполнили лучше. Но это же скучно! В чем тогда изюминка? Наша. Нашей партии…

У меня даже уши загораются от стыда. Я совершенно не разделяю ее подходы. И не понимаю, почему вдруг становлюсь участницей этого разговора, но девушка поворачивает голову и ловит мой взгляд.

— Виктор Михайлович когда-то предлагал прямо посреди мероприятия спеть Елене. Без каких-то предварительных кастингов. Без прослушиваний… Я помню, меня это так вдохновило!

Становится неловко. Я тоже помню, что тогда отказалась. И предложение, скорее всего, было больше формальным. Чтобы… Сделать Андрею приятно.

Чья ревность сейчас говорит её губами? Личная ко мне или Романа к Андрею?

Ирина Марьяновна вздыхает и качает головой. Я ни за что не хотела бы оказаться на ее месте. Сложно балансировать между депутатами и запросами их не всегда дальновидных избранниц.

— Элина… Виктор Михайлович волен делать то, что считает нужным. Я не ограничиваю его в предложениях. Если он захочет предложить исполнить что-то вам — с радостью. Но пока что программу составляю я. Мы с вами уже обсуждали этот вопрос. Я объяснила вам свою позицию. Вы прекрасная девушка, но у нас не конкурс талантов. И не выставка личных достижений. Мне важно, чтобы мероприятие соответствовало заявленному уровню. А вы…

— Я отшлифую…

— Элина… Я ещё раз повторяю: вы прекрасная девушка, но ваши данные нуждаются в серьезной доработке.

Я разрываюсь между сожалением относительно чувств Элины и абсолютным согласием со словами Ирины.

Вижу, как сначала шея, а потом и лицо получившей очередной отказ девушки становятся всё краснее и краснее. Воздух звенит тишиной и напряжением. Мне кажется, я даже со своего места слышу быстрый сердечный ритм.

Кто-то ерзает. Кто-то покашливает в кулак или тянется за водой. Но факт в том, что Элина сама вынудила дать своему таланту нелестную публичную оценку. И это, я уверена, больно.

Дверь в переговорную снова широко распахивается и в нее влетает абсолютно не причастная к эмоциям невесты Романа Бутова Аврора. На сей раз она даже улыбается. Тревога немного отпускает, но по коже бегут мурашки, когда я вижу, каким взглядом к столу её провожает Элина.

— Я с ручкой, Ирина Марьяновна, — помощница Андрея помахивает найденной ручкой и делает быстрые шаги один за одним, даже по сторонам особенно не смотрит. Но сделать это ее вынуждает раздраженно-требовательное:

— Девушка, — которое бьет по ушам не хуже музыкальных промахов.

Аврора тормозит и поворачивает голову к вставшей с кресла Элине. Она оглаживает юбку по бедрам и смотрит на помощницу Андрея, вздернув безупречный нос. — Скажите, пожалуйста, среди нанятого персонала так принято? Бегать туда-сюда и встревать в разговоры?