Корона лжи (ЛП) - Вест Анника Страница 3

— Ты вымыл руки? — спросила я.

Мальчик резко выпрямился, его глаза были дикими.

— Да, мэм.

Я положила рюкзак на скамейку и расстегнула молнию.

— Хорошо.

Мальчик начал плакать, когда я вытащила его черепаху.

— Делайла, ты в безопасности! — он прижал ее к груди, шепча обещания никогда больше не выпускать ее из виду.

Я скрестила руки, мне не терпелось закончить это и закрыть сегодняшнюю главу. Если мне повезет, его взбешенный отец ворвется в кафе с угрозами подать на меня в суд.

Такое уже случалось. Я не была заинтересована в том, чтобы это случилось снова.

Паренек протянул мне смятую пятидолларовую купюру и пристально посмотрел на меня сквозь слезы.

— Это мои. Правда. Пожалуйста, возьми.

Застонав, я покачала головой. Я уже говорила ему, что меня не интересуют его деньги, но некоторые люди гордятся тем, что платят за услуги. В их понимании это был почетный обмен.

«Просто позволь ему сохранить достоинство».

Купюра легко сложилась в моих пальцах и скользнула в карман.

— Ладно. А теперь иди. Это не детский сад.

Он кивнул, поцеловал панцирь Делайлы и ушел.

Помывшись в ванной и переодевшись в запасную одежду, которую я хранила в своем кабинете, вернулась к тому, что станет моим кошмаром на целых три дня.

Незнакомец расположился на открытой веранде пиццерии через дорогу, держа в руках перевернутую газету.

Он напоминал психопата.

Который был комически ужасен в том, чтобы оставаться незамеченным.

Меня охватил страх. Кто он? Чего хотел?

Сквозь тонированные стекла было трудно что-либо разглядеть, поэтому я сомневалась, что он смотрел на меня. Но в одном была уверена точно.

Меня преследовали.

Он следил за мной с помощью магии, либо знал распорядок дня. Никак иначе он не мог знать, что я буду здесь.

Мне пришло в голову позвонить только одному человеку. Мои руки дрожали, когда я набирала номер. Это был не тот номер, который можно сохранить в моем телефоне… да и вообще в любом телефоне.

Экстренный вызов для действительно отчаявшихся.

Послышались гудки, а затем раздался голос.

— Грэй. — глубокий, знакомый голос звучал расслабленно. Спокойно.

Я сделала глубокий вдох. Мое сердце сжалось.

— Привет, пап.

— Что-то случилось? — спросил отец.

— Почему, каждый раз, когда я тебе звоню, это значит, что у меня что-то случилось? — проворчала я.

— Потому что ты звонишь мне только тогда, когда у тебя проблемы. Мы уже говорили об этом. Не увиливай.

— Проклятье. Ладно. Кто-то преследует меня. Я не знаю, кто он и что ему нужно.

— Он говорил с тобой?

— Нет.

— Ты можешь определить к какому магическому виду он принадлежит?

Мой взгляд скользнул по странному наряду этого человека.

— Я не вижу никаких признаков фейри. Он похож на меня… никаких физических магических признаков. Но у меня такое чувство, что он бессмертен. Определенно не человеческий маг.

Однако нельзя было судить о чьей-то магии, основываясь только на том, как он выглядит. Как я, например. Я выглядела человеком, и, учитывая, что в каждом Ангельском городе жили люди, я могла им быть.

Однако это было очень далеко от истины.

— Опиши его, — заявил папа.

— Смуглая кожа. Белые волосы… или седые? Может, серебристые? Я не стояла рядом с ним, но он намного выше шести футов. Одет в плащ и солнцезащитные очки.

— В плащ? — в голосе отца прозвучало отвращение.

— Знаю. Его должны были арестовать только за это.

Пауза, а затем:

— Кто-то убивает студентов в местном университете. Ты слышала об этом?

Это было неожиданно. Нахмурившись, я ответила:

— Вообще-то, да. Я узнала об это недавно. Но почему? Какое это имеет отношение к…

— Я говорю, что единственное существо, которое может целенаправленно напасть на ангелов…

На этот раз я прервала его.

— Все жертвы были ангелами? Типа, настоящие ангелы?

Он вздохнул.

— Да, дочь моя. Ангелы. В каждом городе по всему миру есть преступность, и даже ангелы попадают под перекрестный огонь. Даже здесь, в Вашингтоне, я не могу сказать…

На мгновение его голос слился с моим собственным мыслями.

«Дочь моя».

Эти слова зазвенели в моих ушах, как церковный орган, заставив все мысли остановиться. Он нечасто так меня называет. Должно быть, он был один, и его не слышали.

Боже, как я скучала по нему.

Обычно, когда мы ежемесячно созванивались, он был осторожен и более чем внимателен к своим словам. Но он произнес мое имя. Это было его самое первое слово. Затем он назвал меня дочерью.

Я смахнула слезы и сосредоточилась. Нельзя отвлекаться на эмоции во время разговора.

— …Власти Манхэттена пока не обращались к нам за помощью по этому вопросу, поэтому мы не можем действовать. Грэй? Грэй, ты здесь?

Сглотнув и придав своему голосу решительность, я ответила:

— Да. Я здесь. Но подожди, какое отношение университет имеет к этому чуваку на моем хвосте?

Он заявил:

— Несмотря на то, что барьеры между Ангельскими и Демоническими территориями крепко связаны, люди с демонической кровью могут проскользнуть через них, и наоборот. — каждое слово было подобрано с медленной, болезненной осторожностью.

И меня осенило. Я с новым интересом осмотрела незнакомца. Он все еще держал газету вверх ногами. В уголке его губ остался соус для пиццы.

Я прищурилась. Он не был похож на демона-убийцу, но разве демоны-убийцы когда-нибудь рекламировали себя, смеясь с окровавленными руками и впадая в безумный бред?

Не совсем.

Тем не менее, этот человек выглядел сильным и уверенным. Этого нельзя отрицать. Это было видно по тому, как вздымались его плечи под пальто и как он двигался с удивительной элегантностью. У него было такое тело, которое без усилий занимает пространство. Длинные ноги, вытянутые под столом, достигали тротуара. Он ссутулился на одну сторону, перекинув руку через спинку стула. Даже в состоянии покоя его невозмутимая аура давала понять, что он не беспокоится о том, что о нем думают остальные.

Конечно, он выделялся, как меч среди ложек, но…

Этот элегантный, страшный человек высунулл язык, чтобы слизнуть соус, пропустив большую его часть, и при этом ухмылялся одноногому голубю и кормил его корочкой от пиццы.

Я наклонила голову в замешательстве. Неужели это его способ слиться с толпой?

— Грэй? Грэй?

Покачав головой, я снова сосредоточилась на папином вопросе.

— Хорошо. Ты думаешь, что он может быть демоном. Но почему? Зачем приходить сюда убивать студентов и следить за мной?

— Твоя мать…

— Я знаю, что она из влиятельной семьи, с хорошими связями. С ней что-то не так? Она дала тебе повод полагать, что кто-то охотится за мной, чтобы добраться до нее? — не то чтобы это имело значение. Я не разговаривала с ней десять лет.

Эмбер и ее друзья уже потягивали кофе, и я решила, что сейчас самое время перенести разговор в более спокойное место.

Где предательские секреты нельзя подслушать.

Я закрыла за собой дверь кладовой и ждала ответа.

В телефоне раздался шелест бумаг, а затем отцовский отрывистый ответ:

— Я не разговаривал с ней уже несколько месяцев.

Игнорируя зависть, скручивающую мой желудок, я спросила:

— Как она?

— Так же.

Я уже давно перестала интересоваться, спрашивает ли она обо мне. Этого никогда не происходило. И все же мне было не все равно. Я все еще хотела, чтобы с ней все было хорошо.

Я продолжила.

— Ты думаешь, что этот парень может быть демоном-убийцей, который убивает студентов-ангелов. Отлично. Потрясающе. Я до сих пор не знаю, как связаны убийства ангелов и я, если только это не связано с мамой. Но я всегда готова проявить осторожность. Что мне с ним делать?

— Не высовывайся. Если понадобится, подай заявление в полицию. Они увидят, что ты одна из моих подопечных, и это заставит их отнестись к тебе серьезно. Я бы предпочел, чтобы ты решила сделать это, а не ждала, пока станет слишком поздно. Ты помнишь, что им сказать?